Шаг в сторону

"А мы тебе о чем толкуем? - обрадовался консультатнт. - В этом-то все и дело! Комбинат он доставит туда в виде оборудования полной заводской готовности. Агрегатная мощность - на порядок больше, чем достижимо при перевозках по дорогам." "Интересно... Итак, круговой рейс шагайки..." "Около двух месяцев. За год шесть рейсов, 12 тысяч тонн концентрата." "Оценочная мощность Верхней Мархи сто тысяч тонн в пересчете на концентрат, - заметил Пустовых. - Для такого грузопотока..." "Нужен флот из семи шагаек," - сказал я. "А инфраструктура? Кто-то же должен там работать." "Уже вторым рейсом, подмигнул мне Радищев, - туда будут доставлены жилые моноблоки для супер-комфортабельного вахтового поселка. И работа комбината на молную мощность начнется уже через полгода. Сколько лет строился БАМ, чтобы получить первую партию продукции?"

"Действительно... Саня, в этом что-то есть. Так твоя скотинка, Марк Борисович, - уже ласково обратился Пустовых ко мне, - способна пройти две тысячи километров по полному бездорожью от станции Усть-Кут до Верхней Мархи? Без постройки какой-либо магистрали?"

Господи, сохрани и помилуй! - оставалось мне только молиться на иврите. - Прости мои грехи и спаси, пощади меня, не карай... Только на милосердие твое уповаю, только...

"Теоретически это возможно, - с трудом произнес я вслух. - Но... шагайку надо еще спроектировать, построить, испытывать, прежде чем осуществлять пробный рейс и запускать в серию твердоопорные суда."

"Он хоть карту видел? - прозвучал усталый презрительный голос.- Там хребты Непроходимая тайга!.."

Голос принадлежал самому опасному для меня здесь человеку респектабельному седому экономисту-еврею из свиты Пустовых. Мой ровесник. Предпочел родине галут. Cовсем иной испытательный срок за эти годы. Ухитрился не опуститься ни на свое, ни на чужое дно. Для таких людей главное - самоутвердиться, а это проще всего сделать унижением соперника. Вот он и говорил обо мне в третьем лице.

Пустовых с изумлением поднял бровь. Представляю, сколько было в моем взгляде на соплеменника ненависти, отчаяния и смертельной тоски!

"Шагайка, - начал я, - действительно не способна карабкаться по горам, но..."

"Мы тоже не пальцем деланные, - весело перебил меня Радищев. - И с картой поработали, и с макетом местности в музее. Весь фокус в том, что дороги для шагайки проложены по всей нашей стране самой природой. Это долины рек и их притоков. Она будет по ним плавать или шагать вброд, а потом переходить из одного бассейна в другой по водоразделам."

Экономист набрал было полную грудь воздуха для немедленного возражения, не ожидая, когда Александр Николаевич закончит свою фразу. Такого полемиста интригует только барский окрик, а совсем не мнение любого собеседника. И окрик немедленно последовал.

"Помолчи-ка, Аркадий Ильич, пока я тебя не спрошу, - лицо Вячеслава Ивановича вдруг побледнело и окаменело. - Тут мне та-а-акое светит! Я сказал - заткнись! - рявкнул миллионер, видя, что сибирский еврей вот-вот взорвется. - Предположим, твоя скотинкаперевезет на себе два моноблока по пятьсот тонн, - обратился он ко мне. -А где взять на Мархе кран, чтобы их снять с шагайки и установить куда надо? У нас и в Усть-Куте такого крана нет и не будет."

"Шагайка, - мельком взглянул я на своего врага,озадаченного сменой настроения всесильного хозяина, - сможет не только перевезти туда первым же рейсом два моноблока обогатительного предприятия, но и самапоставит их "на болты". И через сутки после этого отправится в обратный путь с двумятысячами тонн концентрата в трюмах и в грузовых модулях на палубе."

"Рыночная цена верхнемархайского концентрата, - между тем сориентировался в обстановке и тертый экономист, - три тысячи долларов за тонну. Доход от работы такого флота твердоопорных судов составит 300 миллионов долларов в год..."

"Расчетные расходы, - быстро подхватил Радищев, - не более 80. Чистая прибыль - 220 миллионов в год."

"Вот теперь ты возражай, Аркаша, - милостиво обратился, наконец, миллионер к своему еврейскому мозгу. - Предположим, мы послали этого иностранца нахер и поручили кому-то обосновать туда же не железную дорогу, а хоть автотрассу?"

"Если строить по полтора километра в день, - открыл тот папку, постройка двух тысяч километров автомагистрали займет не менее четырех лет..."

"А за это время, - не хуже сибирского еврея нагло полез в разговор я сам, - шагайки заработают около миллиарда долларов."

"На этом сраном концентрате..." - вырвалось у Пустовых.

"Вот именно! - пошел теперь пятнами от волнения Радищев. - Один рейс шагайки даст столько же..."

Я тотчас потерял мысль и растерянно переводил глаза с одного на другого. До сихпор только концентрат Радищева и интересовал...

"Столько же! - воскликнул Пустовых. - Сказал тоже! Даже поверить невозможно, сколько даст единственный рейс... куда надо!.. Ты чего таращишься Марк Борисыч? Видел в молодости "Семнадцать мгновений весны"? Концентрат будет, как пастор Плятт... Фигура прикрытия. Вот Аркаша уже все понял, верно?"

"Еще бы, - засуетился экономист. - Скажу больше..." "Все! - нервно замахал руками Пустовых, напоминавший теперь экранного Петра Великого. - Не давите на меня. Я и так уже ваш. Хорошо. Вернемся, однако, к этому пастору... как его..." "Шлаг. Итак он прет себе на лыжах сдуру в чужую Швейцарию, - смеялся Радищев, - пока умный Штирлиц в своей родной фашистской Германии..." "Вот именно! Пусть наш пастор Плятт обсуждает что надо и с кем надо. Только для того, чтобы писаки-не-головы-а-сраки, вспомнив комсомольскую молодость своих отцов и дедов, громко объясняли всему миру, зачем это тупой Пустовых тратит миллионы на пионерную идею, чего никто давным-давно не делает. Ну-ка, дави теперь, Марк Борисович, конвенциональный вариант, как клопа. Итак, я построил автотрассу с ее мостами и туннелями, терпеливо дождался первого самосвала с концентратом, и..."

"И последующая его доставка, - меня тут же понесло по подготовленной колее, хотя все эти странные замечания и сбивали с толку, - обойдется вам почти вдвое дороже, чем на шагайках. Не говоря о расходах на содержание прорвы народу на строительстве автотрассы, о необходимости обеспечения жизни этих людей и их семей в черт-те каких условиях. Ведь к тому же будет нужен постоянный штат для поддержания трассы в рабочем состоянии, поселки для членов их семей. То есть речь пойдет о заведомо временном но освоении! Именно то, что произошло с БАМом."

"Представляю, - скрипнул зубами Пустовых. - Все поселки для строителей этой магистрали, для ее обслуги, наконец, для работников самого комбината останутся на мне вечным грузом, когда мы рано или поздно исчерпаем месторождение и все бросим. Нас будут сношать все, кому не лень. Наплодили, мол, нищету, нажив миллиарды. И навесят нам эту публику на вечное содержание!"

"А с шагайками, - уже ничего не соображая, горел я, - вам ничего не стоит , как только кончится руда, в считанные недели перебазировать свое предприятие! Грузим моноблоки на своивьючные машины и - к другому месторождению. А оно может оказаться и втрое ближе."

"Тут Марк Борисович совершенно справедливо намекнул на низкую себестоимость концентрата, - льстиво заверещал преображенный экономист. Одно дело изготовить горное предприятие в цеховых условиях где-то в Новосибирске, доставить его к Усть-Куту, собрать из трех модулей полной заводской готовности 500-тонный моноблок, который шагайка сама принимает на свой борт, чтобы потом поставить на болты в Вехнемархайске под ключ, а другое - перевозить тот же комбинат на автотрейлерах в деталях массой десять-двадцать тонн с монтажом черт знает чем и кем в "героических" условиях. На одном этом мы выиграеммиллионов шестьсот! Вот с чего надо начать визит пастора в Швейцарию..."

"А сколько миллионов умный Штирлиц должен реально вбухать в первую шагайку, чтобы убедиться, что она вообще умеет двигаться, как показано на этой кассете, где она, по-моему, хромает у вас на все четыре ноги?.."