Между нами только ночь

Милая моя, дорогая Елена Федоровна, простите меня!!!

Дома я вытащила из папки рукопись и нашла то место, где Елене велели вызвать меня на родительское собрание.

"- Вы должны принять меры и как следует ее пропесочить, - сказала Евдокия Васильевна. - Поскольку благодаря "Морю грозному" мы попали в неприятное положение. Нас будут склонять в самых высших инстанциях, и теперь нам не видать как своих ушей переходящего красного знамени "Зарницы".

То, что следовало потом в этой главе, я тщательно замазала белилами, подождала, пока белила высохнут, и от руки написала:

"Елена выслушала ее пустые речи, подняла голову, устремив свой взгляд прямо в пасть тигра, и произнесла своим великолепным голосом:

- Вселенная, безбрежный космос, великая земля и я, Елена Федоровна Голицына, живущая в этом мире. Один удар моим посохом - и все это разлетелось на мелкие кусочки. Так мы должны встречать смерть, а также иметь дело с непослушными людьми и собственной тщедушностью".

Дальше я принялась искать золотую нить единства, проходящую через факты и события наших судеб, и вдруг стала изумленным свидетелем того, как все пошло-поехало иными дорогами, стезями, руслами, артериями, трассами, колеями и тропинками... Как в поступательном движении постепенно возникло и окрепло движение вспять. Причем одновременно - я это почувствовала! - происходило сглаживание острых углов на точильном камне небес.

Я думала о реках, о деревьях и обо всем этом ночном мире, прося помощи у зелени и ветра, луны и моря, говоря с травой.

Малые старания моего сердца расширились до безмерных пространств космической любви. Ночь была на исходе, а с ней - и все, что заключает в себе время и преображение.

Вставало солнце.

Сказочный Небесный Петух с сияющими перьями, сбытый незадорого на Птичьем рынке пьяным Кучегоровым, громко возвестил о наступлении утра.