Смерть Вазир-Мухтара

я. - Вот то-то и есть, - говорит Прасковья Николаевна, - все правда. Избранник Завилейский... вот кто. - И она укоризненно качает головой. - А муж спит на глиняном полу... Не люблю я, княгиня, этих тихих: усы пушистые, котенок, жмурится на солнце, но вы думаете, что? - Она сама не знает что и добавляет вдруг: - А как бедные князья Баратовы? Княгиня Саломе оживляется. Баратовы - ее друзья. Князья подделывали бумаги на дворянство и княжество. Так как в Петербурге боялись, чтобы князья опять не обратились к олигархической вольности, то стали считать князей скупо и бережно, а именно приказали каждому доказывать свое право на княжество. А стали доказывать - оказалось, что почти ни у кого из князей нет документов. Сделалась большая княжеская фабрика документов в Тифлисе, и к документам прилагались печати Ираклия, царя Теймураза и царя Бакара, очень похожие. Худо было то, что не поделились: на одни и те же владения оказалось много охотников. Полетели взаимные доносы, и князей арестовали. - Я хотела вас попросить, ma chere(3), поговорить с Грибоедовым. Прасковья Николаевна вдруг смущается: - Так отчего же... Я уверена, что он не откажется. Уверена, - говорит она нерешительно. - Он всегда был близок и так любезен. Он без ума от Нины, - говорит она потерянно княгине Саломе. - Разве это решено уже? - спрашивает княгиня шепотом. - Но ничего так вдруг, княгиня, не решается. Никогда так вдруг не бывает. Он влюблен, вот и все. - --------------------------------------(1) Этот ужасный старик... (фр.) (2) Но говорят... (фр.) (3) Дорогая (фр.). - Но он ведь едет в Персию? - Ну и что же, едет. Поедет на месяц! Ниночка вздыхает тоже. Девочка еще совсем. Княгиня Саломе смотрит на Прасковью Николаевну осторожно и ждет. - Нужно подумать, - вздыхает Прасковья Николаевна, - согласится ли Александр Герсеванович? При имени мужа княгиня значительно кивает головой. - Положим, что Александру Герсевановичу отказывать-то не приходится, - говорит тогда Прасковья Николаевна, - в тридцать лет министр, а впереди и того лучше? А человек? А музыкант, а эти мысли, это благородство мыслей, княгиня? Княгиня говорит равнодушно: - Я хочу просить monsieur Griboie-dof, - она произносит фамилию в два приема, - когда он поедет в Персию, может быть, возьмет с собой Рустам-бека и Дадаш-бека. Они милые молодые люди и могут быть полезны. Здесь им нечего делать, и меня очень просила моя кузина, княгиня Орбелиани. - Конечно, конечно, - машет устало головой Прасковья Николаевна. Когда княгиня уходит, Прасковья Николаевна смотрит на черный сад... неприятно... маркиз Севиньи, который сватается за Дашеньку... непонятно. Она дала ему отказ, вежливый, похожий на отсрочку. Господи, разве так в ее время влюбляются и такие женихи были? Много людей, много забот. Какие неприятные вещи в доме: дура Софи доведет до несчастья, Александр чужими глазами на всех глядел... Марта Кастеллас неприятна... И расползается дом. Неверные люди стали. А как бы весело, как бы хорошо, боже мой, можно было жить, если бы... Бог с ними