Хромовые сапоги (СИ)

- Одевай.

- Зачем?!

- Понимаешь, вахтерша просто так тебя не пустит. У нас же женское общежитие и мужчин в него не пускают. Так вот тебе надо переодеться. Вот плащ, сейчас Ольга принесет обувь твоего размера. Вот возьми шарф. Хотя давай я его обмотаю вокруг головы, - она ловко намотала что-то у меня на голове, потом отстранилась и полюбовалась своим творением. Ей явно понравилось. – Так! Теперь ждем обувь. У тебя с собой только эта сумка?

            Я кивнул головой. Лена взяла мою сумку и накинула ее лямку себе на плечо. Я не стал сопротивляться, так как знал, что сумка легкая и кроме пары сменного белья, да нескольких футболок с рубашкой, в ней в общем-то ничего не было. Тем временем Лена ушла с моей сумкой, а я остался один с двумя девушками, которые закурили и игриво посматривали в мою сторону. Вскоре на крыльцо вернулась гренадерша с туфлями сорок первого размера, благо каблук у них был совсем маленьким и у меня появились шансы не сломать себе ноги.

- Одевай! – подобие девушки сунула мне туфли в руки.

- А мои кроссовки?

- Давай мне их!

            Я развязал шнурки и перебрался из своей удобной обуви в женские туфли.

- Прекрасно! А идти сможешь? – весело спросила Лена, появившаяся уже с пустыми руками.

- Не знаю, не пробовал, - с сомнением ответил я и сделал несколько шагов. Как ни странно, но у меня вышло довольно сносно, я крепко держался на ногах, вернее на маленьких каблучках и мои ноги не подкашивались в движении.

            Люди, в такую погоду редко проходящие мимо общежития, с удивлением бросали взоры на нас, недоумевая, что это такое творят молодые студентки. Во мне уже никто не мог признать мужчину. Я преобразился. Окинув себя с головы до ног, я усмехнулся. Даже я в зеркале не узнал бы себя.

            Передо мной выросла Лена и, взяв меня за плечи, внимательно оглядела.

- Прекрасно! Готов?

- Наверное…, - я немного волновался.

- О! Да вы трусите!

- Ничего подобного! Идем! – слова Лены меня расхрабрили и я готов был в ту же минуту ринуться вперед и предстать перед строгим взором вахтерши. 

            Девушки окружили меня с разных сторон, а Лена взяла под руку и что-то щебеча, громко смеясь, ввела меня в фойе общежития. Там, не останавливаясь перед столом вахтерши и не обращая внимания на пристальный взгляд цербера, наша компания прошла на лестничную площадку. Здесь мы немного выдохнули и стали подниматься на третий этаж, причем Лена помогала мне, продолжая держать за руку. Я опирался на нее, чтоб не подвернуть ноги при восхождении.

- Ну, вот и все! – мы остановились перед дверью триста пятой комнаты.  

- Да, но Наташка еще не вернулась… - озарило меня.

- Не беда, пойдем ко мне, я живу в триста десятой, и соседка у меня уехала, - как-то многозначно предложила Лена.

            Я внимательно посмотрел на нее. Девушки, сопровождающие нас, разошлись, и мы стояли одни перед запертой дверью. Передо мной стояла симпатичная девчонка. И, честное слово, если бы я не бредил Наташей, то не задумываясь замутил бы с ней. Но в голове и в сердце моей существовало место лишь для одной, для той, что сейчас, возможно, брела под дождем, одинокая и такая любимая.

- Извини… - прошептал я, - но…

- Да я только предлагаю подождать Наташку! – рассмеялась Лена, поняв мое смятение. – Идем! Она явно скоро придет! Пока напою тебя чаем!

- Ладно, - с облегчением выдохнул я.

            Мы прошли в триста десятую. В комнате было две кровати, аккуратно заправленные, на одной лежала одна единственная подушка, но большая, а на другой я насчитал их пять, но они были раза в три меньше. Лена прошла к своей кровати, той, что обладала одной единственной подушкой и предложила мне присесть.

- Сейчас пойду наберу воды и вскипятим чаю. Не против? У меня есть вкусное мамино варенье. Любишь земляничное?

- Наверное…

- Как это? Ты что не знаешь любишь ты его или нет?! – удивилась девушка.

- Я просто не пробовал…

- А! Значит тебе понравиться! Всем нравится! – убежденно воскликнула маленькая хозяйка триста десятой комнаты и убежала с пустым чайником.

            Пока я остался один в комнате мне пришло на ум написать записку Наташе и подложить ее под дверь. Но у меня с собой не было ни ручки, ни листка чистой бумаги. В поисках этих предметов я встал и стал ходить по комнате ища их и попутно рассматривая все, что попадалось на глаза. Кровати, стулья, две этажерки с книгами. На одной из них стоит в рамке фотография немолодой женщины, одетой так, как одевались в пятидесятые. Она похожа чем-то на Лену, наверное, ее мать. На столе, придвинутом к окну, я нахожу девяносто шести листовую тетрадку в клетку. Полистав ее, я понимаю, что это конспекты лекций. Я не решаюсь выдернуть из нее листок. Почти внезапно в комнату врывается Наташа. Она бросается ко мне, а за ней я вижу грустно улыбающуюся Лену, стоящую в дверях с чайником. Наташа повисает на моей шее и долго целует меня в губы.