Дыхание Голгофы

- Да что, черт возьми, происходит?! – психую я. – Возьми хоть цветы, что ли.

- Я тебя первый раз вижу в гражданке. Ты какой-то другой, - она сменяет-таки гнев на милость и берет наконец цветы.

- Может, я не вовремя. Извините, - говорю я и поворачиваюсь к двери.

- Стоять. Не дергайся, командир. Просто на всякий случай - бегать я за вами не буду. Вот ты посчитал нужным - пришел.

- Не понял, мы выясняем отношения? Ты что, специально не берешь трубку телефона? Или ты решила, что у меня вместо сердца керзуха? Это, так сказать, твои профилактические мероприятия? А если б я не пришел?

- Значит не судьба. Но ты пришел. Мне нравится, что ты забеспокоился. И вот сразу с порога загрузил меня вопросами.

- Ну слава Богу здорова и замуж не вышла, - шучу я.

- Вы на что-то, командир, намекаете? – Тут Анюта буквально расцветает на глазах.

- Не делай больше так, ладно, - говорю я спокойно, с чувством, и мы проходим в большую комнату.

Я остаюсь у Анюты и впереди целых два выходных дня. А за стенкой - Галина. Конечно, я думаю о ней и это уже приговор. – Черт возьми, я все-таки хочу ее увидеть. Наверное она такая же хорошенькая, как давным-давно, когда была беременна Маришкой.

Какое-то время мы сидим в большой комнате на диване и смотрим друг на друга. Наконец, я беру ее руку – у нее почему-то холодная ладонь, а в глазах все то же лукавство, хотя и подбирается к грусти. Черт возьми, я определенно соскучился по женщине, и она это понимает, но ей необходима аргументация – эти чертовы слова про любовь, такую большую и непременно единственную на все белом свете. Но как раз этих слов и нет, не получаются, а врать не хочется. И тут я вдруг вспоминаю про дачу. Кажется найден простой и надежный аргумент – а не завалиться ли нам на мою дачу, где «подробности» будут вполне органичны. Да, конечно, она же еще не знает, что я стал обладателем домишка за городом в хорошем зеленом массиве и даже с озерцом.

- Может, на дачу? – говорю я скромно.

- Какую еще дачу? – удивлена Анюта.

- Поздравь, я стал собственником дачного домика и участка в шесть соток. Если хочешь, по наследству досталось. Тестюшка прибомбил.

- Ну что ж, поздравляю.  Подарок щедрый, хотя есть повод задуматься, - потупилась вдруг Анюта.

- Я знаю, о чем ты. Вообще-то я хотел отказаться… - Мне вдруг не хочется продолжать этот дачный восторг и я, уловив мгновение, целую девушку в губы. – Ну что, едем, мадам, на смотрины. И, полагаю, с ночевкой.

- Чудеса! – только и  всплескивает руками Анюта. – Вот уж не думала.

- Жизнь – штука непредсказуемая. – Ну, я заказываю такси?

Я шагаю к телефону.

- Давай я хоть соберусь, - останавливает Анюта и на ее лице застывает сложная гримаса досады и радости.

Впрочем, такси не заставило себя долго ждать – хоть с этим, слава Богу, в державе разобрались. И вот мы на даче. Изумление на лице Анюты после экскурсии по дому несколько притупилась на участке. Тут я обратил внимание, что грядки изрядно прихвачены травкой – похоже, Пахомыч в сомненьях. Один хозяин сменил другого – определенности никакой. Хотя вот он и сам – легок на помине.

- А я гляжу, никак новый хозяин пожаловал, - возликовал он из глубины сада, немало удивив мою подружку и, вероятно, не столько своим неожиданным появлением, сколько левитановским баском. И после крепкого рукопожатия спросил: – Как звать-то величать молодую хозяйку?

Девушка от такого вопроса откровенно смутилась, поискала взглядом меня.

- Анна… - сказал я.

- Аннушка. Это хорошо. А я Кондратий Пахомович, - сморщил донельзя лоб старик и воссиял улыбкой. – А ты, братец Гаврюша, меня прости, что я тут травку не успел потяпать, прихворнул малость.

- Ну что вы?! Мы сами, - промямлил я от неожиданности.

- Сами с усами, - поскучнел Пахомыч. – У нас с Сергеичем договор был. Травка-то быстро растет. А мне сподручнее и совсем нетрудно. Земля ласку любит… На отдых и, поди, с шашлычками?

- На отдых, но без шашлычков, - ответил я, весело переглянувшись с Анютой.

- Экспромтом, значит. Понимаю, ну ежели надумаете когда-либо шашлычок, я вам дровишек плодовых заготовлю. Ну, отдыхайте.

- … Какой обаятельный старик! – сказала Анюта, когда сторож исчез. – Хитрец, под простачка косит, а руки белые, холеные.

- А ты успела и руки разглядеть? – удивился я.

- Я все успеваю. Ты меня еще не знаешь, – закокетничала подружка.

Впрочем, пока мы собирали на стол, опять появился Пахомыч с полным ведром огурцов.

- Это ваш урожай, сегодня поутру собрал.

- Так много!! – У Анюты заблестели глаза.