Избранные произведения в 5 томах. Книга 2: Флейта Аарона. Рассказы

— О, это просто горит заброшенная шахта, — успокоил ее последовавший за нею Роберт.

— Как странно! А отчего же она горит?

— Она давно и упорно горит уже целые годы, несмотря на все усилия победить огонь. Это обычная история в угольных районах.

— Как любопытно! Необыкновенно красивое зрелище ночью! Мне хочется полюбоваться им.

Она повернула дверную ручку и вышла наружу.

— Какая красота! — послышался с веранды ее голос.

В комнате Джулия покровительственно предложила руку Кириллу Скотту.

— Джозефина и Роберт восхищаются красотой ночи, — сказала она, с заигрывающей улыбкой глядя на юношу.

— Естественно! Молодежь всегда настроена романтично, — ответил Кирилл. Ему было двадцать два года, и потому он считал нужным разыгрывать из себя усталого от жизни циника.

— Вы думаете? Но это, пожалуй, хорошее свойство, — поддразнивала его Джулия, кокетливо опираясь на его руку.

Его глаза блеснули удовольствием. Он не замечал иронии, таившейся в ее словах.

— Господа, идите слушать колокола, — крикнул Роберт, просовывая голову в комнату.

— Ах, как весело! Идите слушать колокольный звон, — покатился со смеху в своем кресле Джим. Но все-таки встал и вслед за другими вышел на веранду.

— Удивительно приятно проветриться в такую чертовски холодную ночь! — ворчал он, чувствуя, как начинает зябнуть его лысина. Ночной ветер приносил с собою запах гари.

Джозефина и Роберт спустились в сад и едва были видны во мраке деревьев. Джулия задумчиво следила за ними взглядом. Напрягая слух, она старалась уловить в отдалении их голоса.

— Послушай, Джозефина, — крикнула она вдруг, — это будет действительно страшно романтично!

— Что такое? — послышался голос Джозефины.

— Что? Что будет романтично? — вмешался Джим, который осторожно шагал в темноте, держась за локоть Кирилла Скотта.

— Джозефина мечтает устроить грандиозную иллюминацию: зажечь свечи на одном из деревьев в саду, вместо того, чтобы устраивать елку в душной комнате.

— О, какая восхитительная мысль! Ты прелесть, Джозефина! — в восторге закричала Джулия.

Кирилл Скотт захихикал.

— Браво! Призовая идея, Джозе, моя девочка! Как вы полагаете, — с увлечением кричал Джим, — почему бы не сделать этого, а? Очень забавно!

— Итак, решено, господа? — спрашивал Роберт. — Мы уберем и зажжем одну из елок на лужайке сада.

— Да! Непременно! — покрывала все голоса Джулия. — Вот будет хорошо! Я сейчас принесу свечи.

— В таком случае, пусть женщины оденутся теплее, — распоряжался Роберт.

Все гурьбой повалили в дом за шубами, шарфами, шапками, свечами и фонарями. Одевшись и насуетившись вдоволь, общество высыпало в сад освещая себе дорогу велосипедным фонарем, и все окружили стройную елочку на опушке садовой лужайки недалеко от дома.

Стали проволокой прикреплять свечи к колючим ветвям. Один только Джим безучастно стоял в отдалении, попыхивая трубкой, которая красным огоньком мерцала во тьме. Ночь стояла туманная, безветренная. Кругом было тихо, только невдалеке слышалось размеренное попыхивание паровой машины в ближайшей шахте.

— Когда зажигать — сейчас, или когда все расставим? — спросил Роберт.

— Ну, чего еще дожидаться! Давайте зажигать! — заявил Кирилл Скотт, уколовший себе палец.

Вспыхнула спичка. Бледное пламя свечи одиноко поднялось среди темной зелени и пролило на нее свой трепетный свет. Веселая компания сразу примолкла.

— Исполним священную пляску вокруг дерева! — раздался в тишине высокий певучий голос Джулии. — Надо освятить елку.

— Погоди минутку. Зажжем побольше свечей, — отозвался Роберт.

— Конечно. Нам мало одной свечи, — запротестовала Джозефина.

Но Джулия уже сбросила шубку и, всплеснув руками и закинув голову, закружилась одна в медленной пляске вокруг елки, напоминая своей фигурой ожившее в ночном сумраке юное дерево.

Джим, продолжавший стоять в стороне, посасывая свою трубку, разразился коротким, лающим смехом.

— Что же это такое? — недовольным голосом произнес он. — Мы все вместе с ума сошли?

— Нет, почему же? — с увлечением возразила Джозефина.

Джим умолк, все так же безучастно куря свою трубку.

Вдруг Джозефина резко обернулась.

— Кто идет? — тревожно крикнула она в темноту.

Какой-то человек в круглой шляпе и черном пальто стоял на границе освещенного фонарем пространства.

— Кто это? — прервала Джулия свой танец.

— Homo sapiens! — спокойно ответил Роберт. — Подведите сюда Кирилла.

Тот направил фонарь на вторгшегося в их круг незнакомца.

— Что вам здесь угодно? — спросил его Роберт.

Аарон Сиссон жмурился от света, резавшего глаза, и старательно разглядывал окликнувшего его молодого человека в офицерской форме. Эти люди ночью в саду были так призрачны, что он не счел нужным ответить.

— Что же вам все-таки угодно? — повторил Роберт с военной резкостью.

Джим согнулся почти пополам и разразился безудержным хохотом, кашляя, давясь и задыхаясь. Остальные также невольно засмеялись, заразившись истерическим хохотом Джима. Порыв безумного и беспричинного веселья овладел всей компанией. Один только Роберт сохранял вид спокойного достоинства.

— Я боюсь, что он перебудит всех в доме, — сказал он, презрительно глядя на корчившегося в судорогах смеха Джима.

— Ох, — стонала Джозефина, — это нестерпимо. Так можно умереть со смеху.

Понемногу общий хохот стал стихать.

— Что случилось? Чему вы так смеетесь? — спросил Аарон Сиссон, выходя из своего столбняка.

— Мы смеемся над тем мужчиной, который лежит на земле, — ответила Джозефина, едва сдерживая новый приступ смеха. — Я думаю, что он немножко чересчур пьян!

— Скорее недостаточно пьян, — поправил ее Кирилл Скотт, лучше понимавший состояние Джима.

— Мм… — неопределенно произнес Аарон, все еще не двигаясь с места.

— Собственно, что вам здесь нужно? — еще раз спросил его Роберт.

— Что вы? — и Аарон, точно не понимая, внимательно уставился на Роберта. — Вы ко мне обращаетесь?

Странная нерешительность приковывала его к месту. Молодая компания переглянулась. Опять раздался смех.

— К кому же еще? — грубо ответил Кирилл Скотт.

Все ждали, что незнакомец сейчас уйдет. Наступило молчание.

Тут Джим вскочил на ноги и, вплотную подойдя к Аарону, заглянул в самое лицо.

— Очень хорошо, — громогласно отозвался он. — Ваше лицо мне нравится. Будем приятели. Вы что пьете?

— Обыкновенно виски, — машинально ответил Аарон.

— Пойдем в дом — выпьем. Мы с вами вдвоем только и трезвы изо всей этой компании.

Аарон все так же машинально позволил повести себя к дому. Остальные последовали за ними, предоставив елке догорать одной в саду. Аарон в нерешительности остановился перед открытой дверью.

— Входите, только не споткнитесь о порог, — заботливо предупредил его Джим.

Все столпились у огня камина. Новый член компании бросил кругом рассеянный взгляд. Джим взял шляпу из его рук и пододвинул кресло. Аарон тяжело сел в него и ушел в себя, почти не обращая внимания на происходящее кругом. Он был бледен и казался поглощенным чем-то внутри себя.

Молодые люди скинули шубы и сели вокруг огня. Джозефина повернулась к Аарону. Он сидел в кресле, сгорбившись в своем толстом пальто и держа в руке стакан виски. Ему не хотелось пить. Лицо его было неестественно бледно, но он старался придать ему подобие улыбки, чтобы не нарушать настроения общества, в которое он так странно попал.

— Хорошо ли вы себя чувствуете? — участливо спросила его Джозефина.

Он быстро взглянул на нее.

— Я? — ответил он с вежливой улыбкой. — Да, очень хорошо. Благодарю вас. — И опять замолчал с застывшим лицом.

— Скажите нам, как вас зовут? — дружественным тоном обратился к нему Джим.

Аарон точно очнулся.

— Мое имя — Аарон Сиссон. Вы вряд ли его слыхали.

— Это имя мне незнакомо, — с изысканной вежливостью отозвался Джим и стал представлять новому знакомому всех присутствующих. Аарон едва слушал называемые ему имена, хотя глаза его медленно переходили от одного лица к другому, останавливаясь на каждом долгим, испытующим, проницательным взглядом.