Сказки для Катастрофы

– Как ещё река узнает, куда ей течь?

– Как река может знать? Она же не живая?

– Люди живые, а много ли они знают?

– А для меня тут указатель тоже есть?

– Ты же не река!

– Хоть дорога какая-то тут есть?

– Сколько угодно! Смотри!

Катастрофа обернулась. Сразу за садом было огромное поле. По нему веером расходилось множество дорог. Все они были разными: широкими и узкими, прямыми и извилистыми. Там были дороги асфальтированные, мощёные камнем и обычные грунтовые просёлки. Одни были совсем новыми, другие – уже порядком истоптанные. Были там и узенькие тропинки, поросшие травой, проложенные в зарослях папоротника. В начале каждой дороги стоял шлагбаум. Все шлагбаумы были открыты.

– Почему здесь столько шлагбаумов понатыкано? – спросила Катастрофа.

– Чтобы все видели, что дороги открыты.

– Но, шлагбаум ставят, чтобы он закрывал дорогу.

– Ошибаешься! Шлагбаум должен показывать, что путь открыт.

– По какой дороге пойдём? Их тут столько!

– Обычно выбирают из двух возможностей.

– Да тут их сотня!

– Если возможностей много, это множество делят надвое, выбирают какую-то одну его часть, потом её делят надвое, выбирают одну, и так пока не останется одна единственная возможность.

«Странно здесь всё», – подумала Катастрофа и, крепко зажмурившись, шагнула вперёд.

– – –

Дорога, замысловато петляя, вилась среди низких холмов, поросших густым кустарником. Катастрофу подгоняло любопытство – ей хотелось знать, что там, за следующим поворотом. Рядом семенил Лопихундрик, смешно переваливаясь на коротких ножках. Как ни быстро шла Катастрофа, он не отставал ни на шаг.

– Странная дорога – всё петляет да петляет и никуда не выводит, – сказала Катастрофа.

– Наверное, не знает, куда вести, – заметил Лопихундрик.

– Ей нужен указатель, – усмехнулась Катастрофа.

– Ты и есть указатель – это ведь твоя дорога.

– Это какая-то неправильная дорога.

– Какую выбрала…

– Давай вернёмся в тот садик, я выберу другую.

– По этим дорогам нельзя никуда вернуться. Даже если двигаешься назад, всё равно идёшь вперёд.

– Даже если идёшь по кругу?

– Не по кругу – по спирали.

– Тогда мы идём по спирали – этот камень мне знаком, – Катастрофа села на придорожный камень. – Давай передохнём. Я устала.

– Если это твой знакомый, что ж ты с ним не поздоровалась?

– Ты в своём уме? Это ж камень!

– Камни тоже обижаются…

– Хорошо, если тебе будет приятно… – Катастрофа нагнулась и крикнула под себя. – Здравствуй, камень! Ну что, доволен?

Последнее она сказала Лопихундрику. Тот только улыбнулся.

Раздался тихий звук, похожий на скрип гравия под ногами. Катастрофа прислушалась. Снизу отчётливо донеслось:

– Ззздррравссствуйте!

Катастрофа с визгом вскочила с камня и перебежала на другую сторону дороги.

– Что за приколы, Лохматый? – воскликнула она.

– Это не я, – улыбнулся Лопихундрик и показал на Камень. – Это он.

– Но как?.. – Катастрофа глядела на Камень округлившимися глазами.

Это был самый обычный кусок гранита, наполовину вросший в землю, покрытый серо-зелёным мхом.

– Камни очень застенчивы и редко с кем разговаривают, – сказал Лопихундрик.

– За что именно мне такая честь?

– Представь: десятки тысяч лет на тебя не обращают внимания, и вдруг кто-то называет тебя своим знакомым.

– Не бойтессссссь, – сказал Камень. – Пожжжжалуйсссссста, ссссядьте нннна мммменнння сссснннновввва. Ввввы такая приятнннная.

– Я не сажусь на первых встречных! Я порядочная девушка!

– Ты сказала, что он твой знакомый.

– Да какой он знакомый! Я его и видела-то мельком и уже давно – час назад.

– Твой час для него – мгновение. Для камней время движется не так, как для нас с тобой.

– Меня учили, что время для всех одинаково.

– Это если измерять его в секундах. А ты попробуй измерять время в событиях.

– В каких событиях?

– В событиях жизни. У тебя их вон сколько: ты родилась, сделала первый шаг, сказала первое слово, впервые поцеловалась. Каждый удар твоего сердца – тоже событие. А у Камня их всего-то ничего: два миллиарда лет назад он откололся от скалы, потом ледник принёс его сюда, потом строители отбросили его на обочину, чтобы не мешал. Вот и всё.

– Бедненький, – сказала Катастрофа. Она присела у Камня и осторожно погладила его ладонью.

– Ххххрррруммммрррр, – промурлыкал он.

– Чтобы в его жизни произошло столько событий, сколько в твоей, должны пройти десятки миллиардов лет, – продолжал Лопихундрик.

– Что я могу для тебя сделать? – спросила Катастрофа у Камня

– Ссссчиссссть сссс мммменнння ммммохххх – чешшшшетсссся.

Катастрофа вынула из волос заколку и, как могла, вычистила Камень. Пока она это делала, Камень мурлыкал от удовольствия. Потом она сказала:

– Ты извини, Камень, мне надо идти.

– Сссспассссибо зззза это ммммгнннноввввенннние. Я буду поммммннннить его ввввсегда, – сказал Камень.

«Миллиарды лет!» – подумала Катастрофа и чуть не заплакала.

– – –

– Мы идём и идём и никуда не приходим. Что это за дорога такая! – пожаловалась Катастрофа.

– Она не знает, куда нас привести, – сказал Лопихундрик.

– Как это? Все дороги куда-то ведут.

– Они ведут не «куда-то», а куда хотят те, кто их проложил. Это дорога твоя, она должна привести тебя, куда захочешь ты.

– Не понимаю я этого. Я привыкла, что если иду по дороге, то обязательно куда-то попадаю.

– Куда хочешь ты? Или те, кто проложил ту дорогу?

– Я сама решаю, куда мне идти, что делать!

– Ты уверена? Вспомни: когда ты училась в университете, преподаватели говорили тебе, что делать, и ты делала. Парни приглашали на свидания, и ты шла. Да, ты двигалась по жизни, но ты ли выбирала направление движения?

– Твои сведения сильно устарели! Я давно уже не студентка, и решения принимаю сама!

– Тогда реши, какое желание для тебя самое главное.

Катастрофа хотела что-то сказать в ответ, но передумала.

– А ты не такой смешной, каким кажешься, – сказала она, помолчав.

– Ты решила, что я смешной, потому что выгляжу, как плюшевая игрушка. Но моё назначение – выполнять желания. А это – очень не смешно.

– Может быть…

Некоторое время они шли молча.

– Ты знаешь, я вот подумала… Возможно ты и прав.

– В чём?

– Когда я была студенткой, жизнь казалась проще, что ли… Нет, не так – понятнее. Я знала, что хорошо, что плохо. Может, потому что об этом мне говорили все, кому не лень… Теперь на так. Чем дальше, тем меньше понимаю. Всё вроде бы просто, но на самом деле всё так сложно, что не разберёшься… И знаешь… Вот ты сказал про направление движения, и я теперь сомневаюсь, когда я действительно сама принимала решения, а когда складывались обстоятельства, а я с ними просто соглашалась.

Катастрофа вдруг остановилась и повернулась к Лопихундрику.

– Ой, я, кажется, знаю, чего хочу!

– Позвольте полюбопытствовать? – спросил Лопихундрик с театральной интонацией.

– Ну что ты кривляешься? Я же серьёзно!

– Ты уверена, что хочешь именно этого?

– Да! Вот теперь точно хочу! И именно этого!

– Ну, хорошо-хорошо! Чего же ты хочешь?

– Ты же читаешь мысли!

– Всё равно скажи вслух. Может, услышав себя, ты передумаешь.

– Хочу попасть в место, где всё ясно и понятно. Ну, в смысле, отношений. Где все поступаю только по правилам… что говорят, то и делают... В общем, такое…

– Ты, случайно не армию имеешь в виду? – спросил Лопихундрик осторожно.

– Ага… ну да… армию. Да, армию! Теперь я точно знаю – хочу в армию!

– Вроде, считается, что армейская служба – не женское дело... – осторожно заметил Лопихундрик.

– А я хочу в такую армию, где и женщины работают.

– Служат.

– Ну да, служат. И не просто служат, а всем там заправляют.