Дело о ртутной бомбе

о аромату, это не дагестанский, а молдавский коньяк. "Белый аист". Да, папа?

Мама уронила руки и возвела к люстре глаза. Она "не знала, что у них в семье растет наследственный алкоголик".

– Кто алкоголик?! Да я хоть каплю когда-нибудь пробовал?!

– Но если ты, даже н е п р о б у я, по запаху уже различаешь сорта, о чем это говорит?!

– Но я же пошутил!

– В каждой шутке есть доля правды!

Маму успокоили только обещанием немедленно перемыть всю посуду и не включать сегодня "эту чудовищную дребедень" – сериал "Космическая полиция"…

3

Ремонт в Елькином жилье был сделан стремительно – за неделю. Правда, мама Таня говорила, что "не ремонт это, а сплошной грех". Кое-где подлатали, подмазали, заштукатурили, вот и вся работа. Зато Елька был счастлив – стена для Нукаригвы вот она, готовенькая. Три стены мама Таня и Елька оклеили обоями, а эту, главную, – газетами. Чего зря тратиться на лишний рулон, если все равно будут фотографии!

Печатали куски Нукаригвы у Жаннет, по вечерам. Неспешно, про четыре-пять листов за вечер. Жаннет говорила, что монументальная творческая работа не терпит суеты. Под красной лампочкой резали бумагу на прямоугольники – пятьдесят на шестьдесят, потому что более крупные не помещались в ванны для химикатов. И все равно кадры были слишком большие, высоты увеличителя не хватало, приходилось направлять его свет на пол.

Сели на корточки, положили на паркет бумагу, щелкнули выключателем, отсчитали тридцать секунд. Потом опять – щелк, и в проявитель.

– Митя, не передержи…

– Нет, я уже умею.

Потом снимок в воду. В закрепитель, опять в воду…

Готовые отпечатки промывали под краном в ванной и сушили там же, пристегнув к веревке бельевыми прищепками

Мама Жаннет относилась к "мокрым делам" с пониманием. Она была похожа на дочь – такая же курчавая, разноцветная и решительная, только крупнее.

Бумага в рулоне оказалась матовая, глянцевать не надо. Жаннет говорила, что это прекрасно: не будет бликовать не стене.

В чуланчике с красной лампой было тесно и все же хорошо. От похожего на железную печурку увеличителя несло уютным теплом. С больших фотографий на стенах смотрели сквозь красный свет всякие люди (снимок с Митей и Елькой тоже был здесь).

Елька, чтобы не было лишней толкотни, часто устраивался высоко на скрипучем шкафу. Сидит и постукивает пятками о фанерные дверцы. При печати снимков толку от него было не много. Вот при промывке в ванной – там он был на своем месте!

Работали и болтали о том, о сём. Митя рассказывал о приключениях "корсаров Зеленых морей" (и давал волю фантазии!). Жаннет часто говорила о своих снимках.

– Этот парусник я сняла еще в первом классе, когда мы с мамой были в Одессе… А это в парке "Серебряный мыс" мальчишки строят снежный городок. Я сперва сняла, а потом стала помогать. И мне же потом – в глаз снежком. Неделю ходила во-от с таким фонарем… А здесь ребята из нашего класса на выставке военной техники. Анна Львовна, видите, волнуется? Кричит: "Сейчас же слезьте с танка,