Отче Наш (СИ)

- А гуманоиды?

- Я ж тебе говорю, ребята из отдела Запудривания креативные попались, они добросовестно выполняют свои обязанности. Напихали по тарелкам тварей всяких, ну таких, которых только дети и рисуют. Да хотели театрализованное представление разыграть - хлеб-соль изобразить, а мужик уже на тарелках сник. Вот и путешествуют бедолаги до сей поры, умы смущают.

- А утилизировать?

- Ты же знаешь природу творчества - если изделие создатель не уничтожил, то изделие начинает жить своей самостоятельной жизнью. А создатели в это время "поляну" приговаривали.

5

К столику подходил красавец Беллерофонт.

Идиллия пропала, как обнаруженная женой заначка, - и к тому же придется еще давать отчет праведной в своем гневе фурии. Толстенький, хлебнув из горла храбрости, смиренно сник. Его собутыльник пытался засунуть пузатый флакон в брючный карман, расплескивая ароматную жидкость, - пробка была уже в руке въедливого красавца.

- Пьем? - сарказм отдыхает. - Значит пьем...

Но тут случился неожиданный поворот в поведении красавца, и вместо ожидаемого укора раздраконенной пассии, красавец взял рюмку толстенького, и протянул Плешивому вместе с пробкой. Явись сюда да хоть сам Авадона и попроси: плесните, братцы,- эффект был бы скромнее.

Влюбился!.. молния-догадка озарила ангелов... пропал красавчик! А в дверях уже стояла Она - и мир изменился.

Чистое небо вошло в ресторацию. Мобильные посетители зависли в загрузочной паузе. А красавчик Беллерофонт просто прилип к стулу, забыв о всяком этикете.

- Эфра! - пришибленно выдохнул счастливец. - Моя Эфра! - Вот тут он жестоко ошибался.

Девушка в данной реинкарнации наслаждалась юностью по своему усмотрению. Скромный талантливый психиатр скромного психоневрологического диспансера. Это там, в прошлых воплощениях она была и дочь царя, и весталкой в храме Афины, и служанкой измученной красотой госпожи, и матерью героя; и христианской святой в Средние века, благополучно замученной в монастыре и поспешно канонизированной; и верной комсомолкой, получившей пулю за свои убеждения из рук народной власти. А ныне ей предстояло прожить жизнь по своему усмотрению и желанию. Так, добравшись до двадцати восьми лет, она была на перепутье - то музыки и цветов жаждала душа её, то самоотверженного подвига. Нынче она пришла за цветами, потому что вдруг осознала, что годы уходят, а красавчик подвернулся как бы вовремя. Да и знакомство их состоялось при весьма романтической оказии: потребовалась помощь престарелой женщине, получившей солнечный удар прямо на остановке общественного транспорта. И этот красавчик не только не побрезговал видом корчащейся в эпилептическом ударе женщины, но и проявил смекалку и находчивость в деле оказания помощи больной. И ещё очень важный момент, молодой мужчина не был одет в белое в такую жару. Белые костюмы, брюки вызывали у девушки чувство гадливости. Ибо она видела, что за белой одеждой мужчины прячут свою патологическую нечистоплотность, как в обиходе, так и в душе.

По дороге на свидание Эфра нежданно-негаданно отстояла молебен в православной церквушке, карлицей уцелевшей среди блочных гигантов со дня основания и напоминающей блудного котенка в стае раскормленных ротвейлеров. И ходила она на служения

Сопровождал девицу взвод ангелов-хранителей в боевом монашеском одеянии.

Толстенький приободрился - и отобрал бутылку у красавчика. Красавчик понял, что обаяния на всех не хватит. С монахами он разобрался бы быстро, но загвоздка была в Ней... и даже не в Ней, а в нем. Так коварно проник в его великую душу Мага огонек любви, который грозил сжечь всё, что так кропотливо и бережно нажито под сенью эзотеризма, где обитают только посвященные в психодуховные сферы.

Любовь без взаимности, что водка без градусов. Но совладать с собой, у мистика не хватало паранормальных сил. И вот он сидел в ресторации и тихо потел под мышками. А Она уселась просто на Плешивого и пила из его рюмки. Плешивый ушел в блаженство. Красавчик Беллерофонт отплясывал предлинными ногтями лезгинку по влажной столешнице. И только один Толстенький радовался жизни в купе с кальвадосом. Монахи-воины сохраняли дружелюбно-любопытную атмосферу и изучали окружающих. Такой красивой пары за столиком не наблюдал и сам хозяин-бармен заведения с времен прошлого века, а он был истинный ценитель изяществ - эстет, одним словом. Тихая элегия наполнила присутствующих, а аромат пролитого в спешке водочного нектара только усугублял романтичную атмосферу свидетелей свидания.

Легкое кокетство придает умной красоте неповторимый шарм:

- С удовольствием выпью. - Она нежно и чуть заметно вздрогнула ноздрями, как будто вспоминая что-то. - Это, как жест ветра в утреннем тумане... это, как осенний сад в морозную пору... это, как запах тёрна на рассвете... - Эфра могла находить сколько угодно метафор и сравнений, но, взглянув через опущенные ресницы на красавчика, благосклонно замолчала.

Красавчик засуетился, потянулся длинной рукой, по дороге растирая рукавом кожаной куртки белесое пятно, отнял бутыль у захмелевшего толстяка, и поставил сосуд перед леди, полный и запечатанный.

- Кальвадос, несравненная.

Бармен тревожно пошарил глазами по барной витрине и раскрыл было рот, но под брошенным мельком взглядом посетителя тут же забыл о претензии. "Интересно, как бы повел себя этот красавчик и его фея, если бы у меня уже были щенки Фараоновой собаки? О, боги! Когда же опоросится моя сука?"

6

Надо было навестить суку. Хорошо, что езды тут минут на десять и можно перепоручить ресторацию на часик. Моложавый эстет пятидесяти лет с хвостиком, хозяин ресторации от младых ногтей, гнал на допустимой скорости своё элитное авто в предвкушении счастья. Два года назад он, будучи в Соединенном королевстве на фестивале подобных себе, приобрел Фараонову собаку. Родословная с гербовыми печатями и медицинскими сопутствующими бумагами не уступала по силе впечатления самой легенде о происхождении данной породы: что Фараонова собака - это огненное божество, спустившееся на Землю со звезды Сириус и принявшее облик собаки, дабы жить рядом с человеком ради спасения цивилизации. К слову сказать, что данная порода относится к аборигенным, точнее сказать, первичным, как Азиатские волки и шакалы.

Цивилизация и тем более ее спасение не входили в планы эстета ресторатора, а вот заработать на продаже щенков - это ли не предел совершенства для каждого бизнесмена. Чуть больше пару месяцев назад, с великими усилиями и материальными затратами, все ж таки удалось найти пару для его божества. Правда кобелино попался тот еще: темной ночью разворотил клетку, наделал переполоху по всей деревне, задрал пару рослых сторожевых псов по соседству, и, усталый, под утро вернулся к своей избраннице, что тихо и как то уж подозрительно пассивно отнеслась к его ласкам, все поглядывая томно-удовлетворенным зрачков в темные заросли туевых насаждений. Но хозяин, вымотавшийся за ночь в ночной погоне за кобелино, не придал поведению своей богини должного значения. А на утро, отблагодарив любовничка от души изрядным пинком под зад, с лучезарной улыбкой передал в собственные ручки синьорине баронессе и ее сыну макароннику и увесистый конверт и лапоньку-паеньку, который дрожа и озираясь, рвался в автомобиль с итальянскими номерами.

Проезжая по надоевшим с детства улицам эстет ревниво замечал новшества и нововведения незаметные глазу обывателя. Вот странные перетяжки появились на стенах учреждений тут и там. Аляповатые фотошопы, которые несли в себе информационную эссенцию рекламного содержания. Как там бишь эти штуки прозываются... баннеры... футы-нуты, изысканная пакость - назвать флагом эту выцветшую на солнце и дождях тряпку и, как в старь, призывать становиться под ее знамена. Произошла полная подмена патриотизма. Не дай бог, кому-либо приспичит ввести эту жуть в массовое употребление - выхолостим мозги народу, разменяем суть патриотизма на служение фирме, учреждению. А представите себе этакий баннер на больнице - все под знамя медучреждения, хорошо, если не психушки. Чумовое время - бубонная и черная чума нашего века - воспитание патриотического отношения к месту своей работы - фирменный кретинизм патриотической идиосинкразии.