Дело о ртутной бомбе

интересно, он сомневался.

2

Приключения начались очень скоро. Елька и Митя пересекли большущий, окруженный девятиэтажками двор, мимо трансформаторной будки и мусорных контейнеров выбрались на ближний пустырь. Сюда уже не достигал бледный свет окон и редких фонарей. Воздух был теплый, и темнота буквально липла к лицу. А еще липла висевшая на высоких сорняках паутина. Ловкий Елька посапывал впереди.

– Р-романтика. – сказал Митя и тут же угодил в неглубокую яму с кирпичным щебнем – ладонями и пузом. Чуть не заревел.

– Стой ты! Куда мы премся? Очумел, что ли?

– Уже недалеко. – Елька взял Митю за локоть очень теплыми пальцами.

"И чего я с ним потащился?"

Вот ведь какие фокусы выкидывает с нами жизнь! Сидишь в своей комнате, щелкаешь на уютно светящемся компьютере и не ждешь ничего т а к о г о, а через пять минут влекут тебя куда-то по ночным буеракам. Зачем? Ссадины болят, в голове гуденье. В душе страхи. Да еще крапива тут подлая…

Нырнули в густую кленовую рощицу. Здесь был уже полный мрак. Зато листва – ласковая и прохладная. Гладила по лицу, слизывала с кожи зуд и жжение… Слева проступили сквозь листву окна Тракторной усадьбы. Свет их виднелся редко: видимо, жильцы там ложились рано…

– А вон тот самый телефон, – вдруг сказал Елька. Но Митя ничего не различил, потому что хоть глаз выколи.

Иногда Елька шептал:

– Сейчас… Уже совсем сейчас…

Это "сейчас" показалось Мите часом. Но в конце концов дорога (ох уж "дорога", черт ногу сломит!) повела вверх. Опять же сквозь чертополохи и по мусорным кучам, но – это ощущалось! – к простору и свободе.

И вот он – простор! Часто дыша, Митя оглянулся на верхушке бугра. И сразу понял, что ушли они с Елькой совсем недалеко. Вон его, Митин, дом светится окнами в сотне метров. Вон, под боком, Елькина Усадьба. А в промежутке среди девятиэтажек знакомо мерцает желто-красная реклама страховой компании "Сириус" (где работает мама)…

– Садись, – шепнул Елька и потянул Митю за футболку. Тот покачнулся, сел на что-то неровное. Кажется, это была глыба спекшихся кирпичей. Митя подышал на поцарапанные ладони, глянул вверх.

Большие звезды были похожи на мохнатых шмелей. Казалось даже, что они тихонько жужжат (хотя это гудел, конечно, тысячами отдаленных моторов и генераторов город). Снизу подымались пушистые пласты воздуха. Вперемешку – нагретые и прохладные. Поэтому звезды вздрагивали и шевелились.

Елька приткнулся рядом и молчал. Митя ощутил его колючее плечо. Не было теперь у Мити ни страха, ни досады. Было… да, хорошо. И, кажется, Митя понял, почему здесь у Ельки любимое место. Не у маленького акробата и клоуна Ельки, а вот у этого – тихого, с непонятной тайной.

Чтобы начать разговор, Митя сказал:

– Сколько тут живу, а не знал, что рядом такие джунгли.

– Ага… – И Елька повозился у Мити под боком.

– Ну… ты давай. Говори, зачем позвал-то?

– Ага… Мить, ты можешь поменять мне мои деньги?

– Как поменять?

– Мне надо, чтобы сто рублей одной бумажкой…

– Ты ненормальный,