Дело о ртутной бомбе

опросительно: "Ну, как?"

Мите было неловко, будто он сам только что болтался вниз головой перед зрителями и декламировал. Но… прежнего страха уже не было. Стало даже интересно.

– Нормально, Елька. Только… ты бы не кувыркался все-таки, как в цирке…

– А почему? Это же реклама. Да ты не стесняйся, люди-то на меня смотрят, а не на тебя! – Он будто видел Митю насквозь.

– Елька, много там еще в коробке?

– Половина!

– Ох… – Мите казалось, что он торчит здесь давным давно. Хотя прошло, конечно минут пятнадцать.

Кто-то тихонько тронул Митин локоть:

– Сынок…

Рядом стояла сморщенная бабка (и откуда взялась?). Ростом ниже Мити, впалый рот, блеклые глаза, пыльный зимний платок. Из-под мятого подола (то ли платья, то ли халата) высовывались ноги в сморщенных чулках и мужских полуботинках. Бабка опять шевельнула губами:

– Сынок… дай две картошечки. Денежек-то нету совсем… – И протянула мятый бидончик без крышки. – Вот сюда. Христа ради…

– Да… конечно… – Митя засуетился, выбирая картофелины покрупнее. – Вот… – Клубни стукнули об алюминиевое дно.

– Храни тебя Господь… – и бабка двинулась по краю асфальта, неспешно переставляя полуботинки. Митя встретился с Елькой глазами. В них, в Елькиных глазах, не было теперь клоунского азарта. Был… вопрос какой-то. Митя опять огрел себя по лбу.

– Елька! Надо ей насыпать полный бидон!

– Ага! Давай, я… – Он схватил ведерко, побежал, выгибаясь от тяжести, догнал бабку. Начал совать в бидон картофелины. Кажется, говорил что-то. А она стояла обмякшая. Почти что испуганная…

Елька побежал обратно, а бабка мелко крестила его вслед. У Мити нехорошо зацарапало в горле. Будто он виноват был и перед этой старушкой, и перед всем белым светом.

– …Вы так ни хрена прибыли не поимеете, джентльмены, – раздался рядом юный басок. – Благотворительность и бизнес две вещи несовместные, как говорил классик.

Это подкатил на велосипеде парень лет восемнадцати – в обрезанных джинсах, в майке с портретом какой-то рок-звезды, в сдвинутых на лоб очках-зеркалках.

– Научить вас торговать?

– Обойдемся, – буркнул Митя. Не очень, правда, решительно.

– Невоспитанный ребенок… Ладно, вали ведро в кузов, беру не торгуясь.

К багажнику была приторочена пластмассовая корзина (вроде тех, что в магазинах самообслуживания). Митя ухватился было за ведро. Но умный Елька сказал:

– Сперва деньги…

– Ты что, юноша! А где доверие фирмы к покупателю? Я такого отношения не приемлю!

– Тогда жми отсюда, – бесстрашно посоветовал Елька.

– Тю-у, какой невежа! Я вот обтрясу с тебя морскую атрибутику! – Парень перекинул ногу через раму. У Мити вмиг осело в низ живота все нутро. А парень опустил очки, как забрало. – У вас патент на торговлю есть?

– Вон люди идут, – сказал Елька. – Сейчас крикну, будет тебе патент и счастливый момент. С печатью на заднице.

И правда, от моста двигались прохожие, человек десять. В том числе два военных. И парень укатил с резвостью велогонщика.

"Уф… Что я делал бы без Ельки?"

А