Юг без признаков севера

Надвигались сумерки.

Большой Барт и Пацан стояли в 30 шагах друг от друга.

— Тащи пушку, ссыкло, — сказал Пацан, — тащи, ссыкливый оскорбитель женщин!

Из-за полога фургона тихонько появилась женщина с ружьем. Это была Медок. Она уперла приклад в плечо и прищурилась вдоль ствола.

— Давай, хуила оловянный, — произнес Пацан, — ТАЩИ!

Рука Большого Барта метнулась к кобуре. В сумерках прозвенел выстрел. Медок опустила дымящееся ружье и скрылась в своем фургоне. Пацан валялся на земле с дырой во лбу. Большой Барт спрятал ненужный револьвер в кобуру и зашагал к фургону. Всходила луна.

Кое-что о вьетконговском флаге

Пустыня пеклась под летним солнцем. Рыжий спрыгнул с товарняка, когда тот притормозил возле сортировки. Посрал за какими-то высокими камнями к северу, подтерся листьями. Потом прошел ярдов пятьдесят, присел за другим валуном в тенечке и скрутил сигаретку. Он увидел, как к нему подходят хиппи. Два парня и девка. Они спрыгнули с поезда на сортировке и теперь возвращались.

Один из парней нес флаг Вьетконга. Парни выглядели хилыми и безобидными. У девчонки была славная широкая задница — джинсы ей чуть надвое не раскалывала.

Блондинка, вся в угрях. Рыжий дождался, пока они до него дойдут.

— Хайль Гитлер! — сказал он.

Хиппи засмеялись.

— Куда направляетесь? — спросил Рыжий.

— Мы пытаемся добраться до Денвера. Приехали уже, наверное.

— Что ж, — произнес Рыжий, — придется немного подождать. Мне придется попользоваться вашей девчонкой.

— Это в каком смысле?

— Вы меня слышали.

Рыжий схватил девчонку. Одной рукой — за волосы, другой — за жопу и поцеловал.

Тот из парней, что повыше, похлопал Рыжего по плечу:

— Эй, минуточку…

Рыжий обернулся и свалил парня наземь коротким слева. В живот. Парень остался лежать, хватая ртом воздух. Рыжий взглянул на того, что был с флагом:

— Если не хочешь, чтоб было больно, оставь меня в покое. Пошли, обратился он к девчонке, — вон за те камешки.

— Нет, я этого не сделаю, — ответила девчонка, — я этого не сделаю.

Рыжий вытащил финку и нажал на кнопку. Лезвие прижалось к ее носу, почти вдавило его.

— И как, ты думаешь, ты будешь выглядеть без носа?

Та не ответила.

— Я ведь его отрежу. — Он ухмыльнулся.

— Послушайте, — произнес парень с флагом, — вам это так просто с рук не сойдет.

— Пошли, девчоночка, — сказал Рыжий, подталкивая ее к камням.

Девчонка и Рыжий скрылись из виду. Парень с флагом помог подняться своему другу.

Постояли. Они простояли так несколько минут.

— Он ебет Салли. Что мы можем сделать? Он ебет ее прямо сейчас.

— А что тут сделаешь? Он безумец.

— Мы ведь должны что-то сделать.

— Салли, должно быть, считает нас последним говном.

— Мы и есть последнее говно. Нас двое. Мы могли бы с ним справиться.

— У него нож.

— Не важно. Могли бы отобрать.

— Я чувствую себя проклятым ничтожеством.

— А Салли, думаешь, каково? Он ее ебет.

Они стояли и ждали. Высокого, схлопотавшего в живот, звали Лео. Второго — Дэйл.

Солнце припекало, пока они так стояли и ждали.

— У нас осталось две сигареты, — сказал Дэйл. — Может, покурим?

— Черт возьми, как мы можем курить, когда за камнями такое происходит?

— Ты прав. Боже мой, что они так долго?

— Господи, да не знаю я. Думаешь, он ее убил?

— Я уже начинаю волноваться.

— Может, лучше сходить посмотреть?

— Ладно, только осторожнее.

Лео пошел к камням. Там был пригорок, заросший кустарником. Он заполз на вершинку под прикрытием кустов и заглянул вниз. Рыжий ебал Салли. Лео смотрел.

Казалось, этому не будет конца. Рыжий все пахал и пахал. Лео сполз с пригорка, подошел и встал рядом с Дэйлом.

— Я полагаю, с ней все в порядке, — сказал он.

Они ждали.

Наконец, Рыжий и Салли вынырнули из-за камней. Подошли к ним.

— Спасибо, братья, — сказал Рыжий. — Прекрасный кусочек она у вас.

— Чтоб вы в аду сгнили! — сказал Лео.

Рыжий расхохотался:

— Мир! Мир!.. — Он сложил из пальцев эмблему. — Ну ладно, я, наверное, пойду…

Рыжий наскоро свернул сигаретку, смочив край и улыбаясь при этом. Зажег, затянулся и пошел к северу, держась в тенечке.

— Давай остаток пути проедем стопом, — сказал Дэйл. — Товарняки никуда не годятся.

— Шоссе — к западу, — отозвался Лео. — Пошли.

Они двинулись на запад.

— Господи, — произнесла Салли, — я едва ноги передвигаю! Он — животное!

Лео с Дэйлом ничего не ответили.

— Только бы не залететь, — сказал Салли.

— Салли, — вымолвил Лео, — мне жаль…

— Ох, заткнись!

Они шли дальше. День склонялся к вечеру, и пустынная жара спадала.

— Ненавижу мужчин! — произнесла Салли.

Из-за куста выскочил дикий кролик, и Лео с Дэйлом отскочили.

— Кролик, — сказал Лео. — Кролик.

— Кролик напугал вас, парни, правда?

— А что, после того, что произошло, мы нервничаем.

— Вы нервничаете? А что обо мне говорить? Слушайте, давайте присядем на минутку.

Я устала.

Им попался участок тени, и Салли уселась между ними.

— Хотя знаете… — промолвила она.

— Что?

— Было неплохо. На строго сексуальной основе, то есть. Он в самом деле в меня вставил. На строго сексуальной основе это было нечто.

— Что? — переспросил Дэйл.

— Я имею в виду, в моральном смысле я его ненавижу. Сукиного сына следует пристрелить. Собака. Свинья. Но на строго сексуальной основе это было нечто…

Они немного посидели, не издавая ни звука. Потом вытащили две оставшиеся сигареты и выкурили их, передавая друг другу.

— Жалко, что дури не осталось, — сказал Лео.

— Господи, я знала, что так и будет, — произнесла Салли. — Да вас, парни, почти не существует.

— Может, тебе станет лучше, если мы тебя изнасилуем? — спросил Лео.

— Не будь дураком.

— Думаешь, я не смогу тебя изнасиловать?

— Надо было с ним уйти. Вы, парни, — ничтожества.

— Значит, он тебе понравился? — спросил Дэйл.

— Не грузись! — ответила Салли. — Лучше пошли на шоссе голосовать.

— Я тебе могу впендюрить, — сказал Лео, — так, что заплачешь.

— А можно посмотреть? — рассмеявшись, спросил Дэйл.

— Нечего там будет смотреть, — сказала Салли. — Пошли. Шевелитесь.

Они встали и зашагали к трассе. Идти до нее было десять минут. Выбравшись на бетонку, Салли встала и вытянула большой палец. Лео с Дэйлом остались в стороне, чтоб не заметили. Они забыли про вьетконговский флаг. Они оставили его возле сортировочной станции. Он валялся в грязи около железнодорожного полотна. Война продолжалась. Семь рыжих муравьев крупной породы ползли по флагу.

Ты не можешь написать рассказ о любви

Марджи собиралась на свиданку с этим парнем но пути к ней этот парень встретил другого парня в кожаной куртке и парень в кожаной куртке распахнул свою кожаную куртку и показал ее парню свои сиськи поэтому ее парень приехал к Марджи и сказал что на свиданку прийти не сможет потому что парень в кожаной куртке показал ему свои сиськи и он теперь собирается этого парня отъебать. Поэтому Марджи отправилась повидать Карла. Карл был дома, она села и сказала Карлу:

— Этот парень собирался пригласить меня в кафе где столики стоят снаружи и мы собирались пить вино и разговаривать, просто пить вино и разговаривать, вот и все, ничего больше, но по пути сюда этот парень встретил другого парня в кожаной куртке и парень в кожаной куртке показал этому парню свои сиськи и теперь этот парень собирается отъебать парня в кожаной куртке, поэтому ни столика, ни вина, ни разговоров мне не светит.

— Я не могу писать, — промолвил Карл. — Ушло.

Затем он встал и вышел в ванную, закрыл за собой дверь и посрал. Карл ходил срать четыре-пять раз в день. Больше делать было нечего. Он принимал пять-шесть ванн в день. Делать больше нечего было. Напивался он по тем же самым причинам.