Гулящая

добраться!"

И Христя все ускоряет и ускоряет шаг. Она не заметила, как миновала свои поля, как очутилась перед мостиком на Гнилом переходе! - он как раз на полдороге... Солнце повернуло на полдень, стояло над самой головой. "Еще рано,- думает Христя.- Дойду до Иосипенковых хуторов, зайду напьюсь воды, отдохну немного и Марью проведаю. Как-то она там?"

Вспомнив про Марью, она на некоторое время отвлеклась от мыслей про город. Но ненадолго... Может, Марьи нету, может, она уже бросила своих ушла в город... "Город! опять город?! - подумала Христя, и у нее тревожно и горько заныло сердце.- Ну, чего это я?!" - успокаивала она сама себя, утирая набежавшую внезапно слезу. И снова ускорила шаг.

Вот и Иосипенковы хутора. Посреди двора что-то виднеется; до нее доносятся крик и шум. "Видно, свекровь расходилась. Неудобно заходить",думает Христя, замедляя шаг. Она не ошиблась: это действительно Явдоха кричала на невзрачного мужика, сидевшего уныло на завалинке.

- Говорила: учи шкуру! Бери палку и бей! Так тебе жалко было? Ну, вот и пожалел... Она вот что тебе показала,- и старуха, сложив сразу два кукиша, ткнула их в глаза мужику.

Тот сидел, понуря голову, и молчал.

- Молчишь? молчишь? - снова стала наскакивать Явдоха.- Ну что ты за муж? Треснул бы ее разок-другой по башке да так, чтобы она у нее на плечах не держалась, вот бы она тебя и уважала, вот бы она тебя и почитала! А ты тряпка! Совсем как покойный отец... Так того хоть я держала в руках... А ты что? - тьфу!.. Теперь вот сиди, надувшись, как сыч, пропадай с тоски да жди, пока она вернется... Дожидайся - как же, дождешься.

- Ну, чего вы ко мне привязались? - с горечью произнес мужик.- Разве не вы грызли и грызли ее, пока совсем не выжили из дому?

- Это я-то? Я? Мать?! Это так ты отблагодарил мать за то, что она тебя уму-разуму учила? Я ее грызла?! Да что я - собака, по-твоему? А?

- Я не говорю, что вы собака, но только чего вы грызете? Дня не пройдет без грызни; ни минуты покоя нет!.. Только и жди: как будто бы тихо, нет, уже подняли бучу!.. Да разве можно жить в таком, прости господи, пекле? Каменный - и то не выдержит вашей грызни!

- А что же я, по-твоему, должна молчать? Молчать - перед этой поганью, перед этой рванью? Да кто она такая? Что она, наживала, сундуки с собой привезла? В чужом доме, да еще верховодить будет? Нет, не дождется она этого со всем своим поганым родом! Мне-то, какая нужда, что она вздумала шляться? Экое горе - подумаешь!!! Не впервой ей шляться-то... С улицы, сдается, и взяли...

- Так чего же вы беспокоитесь?

- Чего? Чего? - наскакивала на сына старуха.- Ах ты дурак этакий! Чего я беспокоюсь? Того беспокоюсь, что надругалась она над нами, насмеялась над тобой, дураком! Где это видано, где это слыхано, чтобы жена жила розно с мужем? Я б ее, поганку такую-сякую через полицию домой вытребовала... Я б ее, как собаку, к столбу на целый месяц привязала... каждый бы день сыромятной плетью стегала!.. Я б из нее выбила городскую дурь! А он: