Том 3. Франческа да Римини. Слава. Дочь Иорио. Факел под мерой. Сильнее любви. Корабль. Новеллы

Ты помнишь?

Симонетто

                   Да.

Джильола

                       Тогда она спросила:

«О чем тебе Джильола повествует?

О короле и о семи принцессах?» —

И скрыла за дверьми

Прелестную головку

На тонкой шее, голубой от жилок…

Голос ее срывается.

Ты помнишь?

Симонетто

                   Да.

Джильола

                       Прости мне, дорогой!

Ты для меня еще — любимое дитя,

Я, как тогда, опять у ног твоих

И говорю с тобою.

Симонетто

                           Говори!

Джильола

Меня ты должен слушать,

Собрав все силы духа.

И нужно, чтобы ты

Призвал все мужество из глубины

Своей священной крови.

Симонетто

(тревожно)

Что?.. Бабушка больна?.. Грозит ей смерть?..

Джильола

Нет, нет, не то… Ходил ли ты сегодня

В капеллу помолиться?

Симонетто

                                 Ты ведь знаешь,

Что без тебя я не хожу, пойдем

Сейчас.

Джильола

           Скажи, ты думал

О ней сегодня?

Симонетто

                      Да, сестра.

Джильола

                                       И видел

Ее?..

Симонетто

      Скажи, как надо

Закрыть глаза, чтоб видеть мне ее?

Джильола

Всегда ее я вижу.

Симонетто

Во сне — ее я очень часто вижу.

Джильола

А я — с открытыми глазами.

Симонетто

                                         Где?

Джильола

Везде. Она не знает

Покоя никогда.

Плита гробницы придавить не может

Ее во мраке. И молитвы наши

Ей не дают успокоенья. В мире

Почить она не может и заснуть

Мне не даст. О, брат мой,

Я в этот год печали и позора

Увидела, что все

Здесь в доме умирает,

И лишь она одна

Живет с такою силой,

Как чувствуется пульс

Руки воспламененной,

Как чувствуется дрожь

Костей больного тела…

И знаешь, кто живет? Ее гробница!

Симонетто

Джильола дорогая! Не уеду

Отсюда я, мы не должны уехать.

Теперь ее нельзя оставить нам:

К нам женщина чужая ворвалась

И место заняла ее. Ведь правда?

Что ж делать нам? Кто выгонит ее?

Я слишком слаб, сестра, а наш отец

Внезапно превратился

В раба своей служанки.

Джильола

                                  Подозреваешь ты

Кого-нибудь?

Симонетто

                   Кого же?

Джильола

                                Симонетто…

Симонетто

Джильола, говори же!

Ты вся дрожишь…

Джильола

Когда ты жил у тети в Каппадоче,

Мы дали знать тебе,

Что заболела мама,

Из жалости к невинной

Душе твоей… То ложь была!

Симонетто

                                          Скажи,

Скажи мне все. Убей мою тоску.

Джильола

Прости же мне, прости мне, дорогой,

За то, что наношу тебе я рану.

Симонетто

Скажи!

Джильола

Была убита наша мать.

Симонетто встает, объятый ужасом, дрожа всем телом, потом шатается и снова падает в кресло, чуть слышно бормочет.

Симонетто

Сказала ты… Сказала ты…

Джильола

                                      Убита

Была… Но ты мужайся, стисни зубы.

Симонетто

Да. Говори, сестра.

Джильола

Убьет тебя волненье. Подожди.

Симонетто

Нет, говори мне все. Я знать хочу.

Джильола

Приди в себя.

Симонетто

                     Я знать хочу.

Джильола

                                        Ты весь —

Огонь и лед. Пойдем

К нам в комнату скорее:

Пойдем же, Симонетто.

Я понесу тебя.

Симонетто

(с неожиданной силой)

                     Я знать хочу!

Джильола

Вот в этот самый вечер. В этот час…

Пауза.

То было в верхней комнате. Служанка

Искала платья в сундуке, казалось,

Найти их не могла. Тогда она

Пошла к дверям засады, закричала…

Сундук был отперт. Крышка

Приподнята была…

Орудие готово

Для смертного удара…

То западня была.

На зов ее явилась наша мать,

Вошла без подозрения, нагнулась

И начала искать…

Злодейка тотчас опустила крышку,

Ей шею придавила

И заглушила крик предсмертный…

Снова встает Симонетто с ужасной дрожью, с искаженным лицом.

Симонетто

Смерть! Смерть!.. О, дай мне, дай мне что-нибудь.

Дай, чтоб ударить, чтоб убить ее…

Джильола! Я иду, сейчас бегу…

Пусти!.. Я вновь силен…

И ты… ты знала все…

И ты… ты мне лгала…

И ты меня держала в лжи ужасной…

И целый год (а для твоей души

Мучений и позора — целый век)

Ты с нею жить могла!

И заставляла жить меня в руках,

Свершивших злодеянье… О! О! О!

И мой отец… отец мой…

О, дай мне что-нибудь… Я побегу,

Найду ее… Где? Где она?.. Схвачу

Ее за волосы, поволоку

К гробнице, буду наносить удары,

Убью ее…

Бешенство душит его. Шатается, почти теряя сознание.

Ах, что со мной, Джильола?

Джильола, что со мной?

Джильола, эти муки…

Нет сил!.. Я умираю!.. Помоги!

Я не могу… Джильола!

Я не могу… Дай силы мне, Джильола…

Рыдания сотрясают его грудь.

О! О! О! О! Несчастный я больной… О! О! О! О!

Могу лишь умереть…

Падает на руки сестры, разражаясь рыданиями отчаяния.

Из левой двери выходит Бенедетта и несет зажженную лампу. Джильола выходит из капеллы. Всецело поглощенная ужасной мыслью, охваченная необычайной силой последней воли, направляется во мраке прямо к груде пергаментов, где спрятан мешок с аспидами. Заметив при колеблющемся свете женщину, внезапно останавливается с подавленным криком.

Джильола

Ах!.. Кто тут? Кто тут?

Бенедетта

Я, я… Бенедетта.

Джильола

Ах, Бенедетта? Ты зачем сюда

Пришла?

Бенедетта

             Я лампу принесла. Темно.

Уж скоро ночь наступит.

Ставит лампу на стол, заваленный бумагами.

Джильола

Что с братом? Успокоился?

Бенедетта

                                        О, нет!

Все бредит. Горе! Горе!

Тебя он хочет видеть. Все зовет.

Озноб усилился.

Джильола

                        Он там один?

Бенедетта

Нет, Аннабелла у его постели.

Подходит к Джильоле и смотрит на нее.

Дитя! Тебе-то хуже,

Чем брату твоему!

Горишь ты. Лихорадка

Твои глаза сжигает.

Джильола

И в этот самый час был полон дом

Рыданий, воплей, стонов. Помнишь?