Бегущая по волнам

е, рыхлое лицо с полупечальным выражением рыжих бровей, хотя бесцветные блестящие глаза посмеивались. - Только у нас в Гель-Гью есть такой памятник.

Не желая упускать случая понять происходящее, я поклонился им и назвал себя. Тотчас протянулось ко мне несколько рук с именами и просьбами не вменить недоразумение ни в обиду, ни в нехороший умысел. Я начал с вопроса: подозрение чего могли возыметь они все?

- Вот что, - сказал Бавс, человек в треугольной шляпе, - может быть, вы не прочь посидеть с нами? Наш табор неподалеку: вот он.

Я оглянулся и увидел большой стол, вытащенный, должно быть, из ресторана, бывшего прямо против нас, через мостовую. На скатерти, сползшей до камней мостовой, были цветы, тарелки, бутылки и бокалы, а также женские полумаски, - надо полагать - трофеи некоторых бесед. Гитары, банты, серпантин и маскарадные шпаги сталкивались на этом столе с локтями восседающих вокруг него десяти - двенадцати человек. Я подошел к столу с новыми своими знакомыми, но так как не хватало стульев, Бавс поймал пробегающего мимо мальчишку, дал ему пинка, серебряную монету, и награжденный притащил из ресторана три стула, после чего, вздохнув, шмыгнул носом и исчез.

- Мы привели новообращенного, - сказал Трайт, владелец огненного плаща. - Вот он. Его имя Гарвей, он стоял у памятника, как на свидании, не отрываясь и созерцая.

- Я только что приехал, - сказал я, усаживаясь, - и действительно в восхищении от того, что вижу, чего не понимаю и что действует на меня самым необыкновенным образом. Кроме того, возбудил неясные подозрения.

Раздались восклицания, смысл которых был и дружелюбен и бестолков. Но выделился человек в маске: из тех словоохотливых, настойчиво расталкивающих ровным голосом все остальные, более горячие голоса людей, лицо которых благодаря этой черте разговорной настойчивости есть тип, видимый даже под маской.

Я слушал его более чем внимательно.

- Знаете ли вы, - сказал он, - о Вильямсе Гобсе и его странной судьбе? Сто лет назад здесь был пустой, как луна берег, и Вильяме Гобс, в силу предания, которому верит, кто хочет верить, плыл на корабле "Бегущая по волнам" из Европы в Бомбей. Какие у него были дела с Бомбеем - есть указания в городском архиве..

- Начнем с подозрений, - перебил Бавс. - Есть партия, или, если хотите, просто решительная компания, поставившая себе вопросом чести..

- У них {нет} чести, - сказал совершенно пьяный человек в зеленом домино, - я знаю эту змею, Парана; дух из него вон и дело с концом!

- Вот мы и думали, - ухватился Бавс за ничтожную паузу в разговоре, что вы их сторонник, так как прошел час...

- ...есть указания в городском архиве, - поспешно вставил свое слово рассказчик. - Итак, я рассказываю легенду об основании города. Первый дом построил Вильяме Гобс, когда был выброшен на отмели среди скал. Корабль бился в шторме, опасаясь неизвестного берега и не имея возможности пересечь круговращение ветра. Тогда капитан увидел прекрасную молодую девушку, взбежавшую на