Произведения, 1856—1859

— Н

ѣ

тъ, Циркъ лучше всего, всего!

— А вы говорите пофранцузски?

— Говоримъ, и пон

ѣ

мецки говоримъ, и поаглицки учимся.

— А васъ какъ зовутъ?

Ужъ по коридору меньше стало ходить народу, мамаша ушла въ ложу, и музыка заиграла, a д

ѣ

ти все разговаривали. —

— Ну, вотъ и познакомились, теперь пойдемте въ ложу, — сказала гувернантка.

— Проститесь, поц

ѣ

луйтесь, — сказалъ офицеръ, улыбаясь.

Д

ѣ

ти стали ц

ѣ

ловаться. Только Варинька не усп

ѣ

ла поц

ѣ

ловаться съ волшебнымъ мальчикомъ, и ей это было досадно. Въ лож

ѣ

опять д

ѣ

ти смотр

ѣ

ли больше другъ на друга, ч

ѣ

мъ на балетъ, и улыбались, какъ знакомые.

Только скучно было, что гувернантка все сердилась, что измяли платья. Что за д

ѣ

ло, ужъ прі

ѣ

хали.

Во второмъ антракт

ѣ

д

ѣ

ти опять сошлись и, схватившись за руки, все ходили вм

ѣ

ст

ѣ

и все разсказали другъ другу. Офицеръ купилъ имъ винограду, и они испачкали вс

ѣ

перчатки, все

ѣ

ли.

— <А мы съ вами забыли поц

ѣ

ловаться, — сказалъ мальчикъ, и они прожевали, выплюнули шелуху и поц

ѣ

ловались.>

— Когда же мы увидимся еще? — спросила Варинька.

— Можетъ быть, въ театр

ѣ

, — сказалъ мальчикъ, — а вы къ намъ не можете разв

ѣ

ѣ

здить?

— Н

ѣ

тъ, можемъ, ежели мамаша захочетъ, а когда будемъ большіе, тогда ужъ все будемъ д

ѣ

лать, что хотимъ, будемъ

ѣ

здить къ вамъ.

— Н

ѣ

тъ, къ намъ лучше, у насъ зала большая.

— А знаете, меня нашъ знакомый училъ, какъ большимъ сд

ѣ

латься. Только я не могъ. Надо вырвать свой волосокъ, привязать себ

ѣ

на ночь вокругъ шеи или такъ положить, и ежели онъ до утра не соскочитъ, то большой будешь.

Очень было весело. Такъ было весело, какъ никогда не было весело.

— Мы будемъ всегда друзья? — сказалъ мальчикъ Вариньк

ѣ

, когда они уходили.

— Всегда, — отв

ѣ

чала Варинька.

И тоже самое Николинька сказалъ волшебной д

ѣ

вочк

ѣ

.

И Лизанька тоже сказала д

ѣ

вочк

ѣ

.

— Вс

ѣ

, вс

ѣ

всегда будемъ друзья! — чтобы сократить д

ѣ

ло, сказалъ Саша, и вс

ѣ

остались очень довольны. —

Посл

ѣ

театра дядя пришелъ пить чай съ мамашей, a д

ѣ

ти разсказывали ему и нян

ѣ

все, что они вид

ѣ

ли, и больше разсказывали про д

ѣ

тей, ч

ѣ

мъ про театръ. — Мамаш

ѣ

нездоровилось, и она устала и соскучилась въ театр

ѣ

.

— И чтожъ, хороши д

ѣ

ти были? — спросилъ дядя у Лизаньки.

— Очень хороши, — отв

ѣ

тила она.

— И вы подружились?

— Очень подружились.

— И тебя полюбили?

— Д-д-да!

— Даромъ что безъ зубъ?

— И безъ зубъ полюбить можно.

— Разум

ѣ

ется, можно и безъ зубъ, — подтвердила Варинька.

— Они вс

ѣ

тамъ влюбились, — сказала гувернантка.

— Да, я влюбилась! — сказала Варинька и замялась.

— Ахъ ты моя прелесть! — сказала мамаша.

Варинька удивилась, что ее за что-то хвалятъ.

— Хочешь выйти за него замужъ?

— Хочу, — сказала она.

— Коли бы ты была большая, то можно бы было, — сказала Лизанька, — а теперь нельзя.

— Разум

ѣ

ется, нельзя. Однако идите спать, д

ѣ

ти.

Д

ѣ

ти перекрестили мать, и она ихъ перекрестила, поц

ѣ

ловались со вс

ѣ

ми, кто только былъ въ комнат

ѣ

, и поб

ѣ

жали наверхъ. Покуда они снимали платья и панталоны и покуда молились Богу, они все думали и говорили о волшебныхъ д

ѣ

тяхъ. И долго няня еще не могла ихъ угомонить, они все переговаривались изъ своихъ кроватокъ. Наконецъ они затихли, няня поправила лампадку и вышла изъ комнаты.

— Николинька! — сказала Варинька въ полусв

ѣ

т

ѣ

лампадки въ спущенной съ плечъ рубашечк

ѣ

, высовы[ва]я изъ-подъ полога свою головку. —

Николинька вскочилъ на кол

ѣ

ни.

— А я хочу вид

ѣ

ть во сн

ѣ

Сашу.

— А я Машу, — сказалъ Николинька.

— А я вс

ѣ

хъ двухъ, — пропищала Лизанька.

— Вотъ я пойду мамаш

ѣ

скажу, — послышался голосъ няни изъ-за двери.

Д

ѣ

ти притихли.

— Лучше вс

ѣ

хъ, вс

ѣ

хъ! — себ

ѣ

въ подушку проговорила Варинька.

Ей такъ вид

ѣ

лся Саша съ своими черными курчавыми волосами и веселымъ см

ѣ

хомъ.

— Ахъ, кабы я была большая! Я бы вышла за него за мужъ, непрем

ѣ

нно.

И ей вспомнился волосокъ, она привстала на локоть и стала дергать, но захватила много волосковъ, сд

ѣ

лала себ

ѣ

больно и вскрикнула.

— Что ты, Варинька? — прошепталъ Николинька.

— Ничего, прощай! — сказала она.

— Прощай!

Однако два волоска остались у Вариньки между пальцами, она выбрала одинъ подлинн

ѣ

е и попробовала. Онъ не обходился вокругъ шеи. Она связала два и завязала ихъ, легла на подушку.

— А в

ѣ

дь Лизанька и Николинька останутся маленькими — подумала она, и ей стало страшно. — Ничего, я и имъ тоже сд

ѣ

лаю, возьмемъ Сашу къ себ

ѣ

, и вс

ѣ

будемъ жить вм

ѣ

ст

ѣ

, — подумала она и тотчасъ же заснула. Вдругъ Варинька почувствовала, что она тянется, тянется и не можетъ уже ум

ѣ

ститься въ кровати. Она проснулась, огляд

ѣ

лась, она была большая. Лизанька и Николинька еще спали. Она встала потихоньку, <над

ѣ

ла платье, салопъ и шляпку и> вышла на крыльцо ¹⁸⁴ и поб

ѣ

жала прямо туда, гд

ѣ

жилъ Саша. Саша еще спалъ, <но ее впустили>. Она подошла къ его кроватк

ѣ

<и разбудила его> и разсмотр

ѣ

ла на его ше

ѣ

тоже связанный волосокъ, который чуть держался на ше

ѣ

и вотъ-вотъ долженъ соскочить. Она потихоньку поправила волосокъ. —

Вдругъ Саша сталъ растягиваться, растягиваться, рости, рости, такъ что кроватка затрещала. Какія толстыя сд

ѣ

лались руки, ноги, усы стали выходить. Саша открылъ глаза и посмотр

ѣ

лъ на Вариньку, но и глаза и улыбка Саши были такія странныя. ¹⁸⁵

— А, вотъ сюрпризъ, — сказалъ онъ потягиваясь.

Вариньк

ѣ

стало вдругъ стыдно и страшно. У Вариньки потемн

ѣ

ло въ глазахъ, она закричала и упала навзничь. Понемногу все прошло, она открыла глаза и увидала свою кроватку, лампадку и няню, которая в платк

ѣ

стояла подл

ѣ

нее и крестила. Она сорвала волосокъ, перевернулась на другой бокъ и заснула.

————

* VII.

[СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНЬЕ].

Въ страстную суботу я сид

ѣ

лъ вечеръ у пріятеля. — Мы такъ заговорились, что и не зам

ѣ

тили, какъ пробило одинатцать.

— Чтожъ — ты р

ѣ

шительно по

ѣ

дешь, или н

ѣ

тъ? — спросила, входя, молодая хозяйка дома у моего пріятеля.

— Да разв

ѣ

непрем

ѣ

нно нужно

ѣ

хать? — отв

ѣ

чалъ онъ, улыбаясь.

Я всталъ и взялъ шапку.

— Ты куда хочешъ

ѣ

хать? — спросилъ онъ. — И непрем

ѣ

нно по

ѣ

дешь?

— Еще бы! Въ университетъ, и сейчасъ иду од

ѣ

ваться. Пожалуйста по

ѣ

демъ! Я и Marie об

ѣ

щалась тамъ быть. Ну на что это похоже, такой праздникъ не встр

ѣ

тить въ церкви. — Над

ѣ

юсь, даже и вы пойдете въ церковь? — прибавила она, обращаясь ко мн

ѣ

¹⁸⁶ н

ѣ

сколько насм

ѣ

шливо.

— Н

ѣ

тъ, я — спать, — отв

ѣ

чалъ я, — мн

ѣ

и нездоровится, да и......

— Ну, вы какъ хотите, вы не мой мужъ, а ты пожалуйста, Сережа....

Я пожалъ руки двумъ супругамъ, над

ѣ

лъ пальто и вышелъ на улицу. Проходя черезъ залу и переднюю, я зам

ѣ

тилъ, что полы были въ новь натерты, замки вычищены и лакей, подавшiй мн

ѣ

пальто, напомаженъ и особенно гладко выбритъ. — Сапоги его блест

ѣ

ли и скрып

ѣ

ли не пообыкновенному. На ¹⁸⁷ улиц

ѣ

было темно, мокро и сыро. Фонари чуть св

ѣ

тились, осв

ѣ

щая только свои мокрыя стеклы, — собаки лаяли за воротами, какъ и въ обыкновенные дни. Въ домахъ изъ-за сторъ видн

ѣ

лись огни. По изрытымъ улицамъ, неровно дребезжа, изр

ѣ

дка про

ѣ

зжали то дрожки, то бочки. Пешеходовъ совс

ѣ

мъ не было. Даже дворниковъ не видать было на тротуарахъ. Сверху сыпался не то таявшій сн

ѣ

гъ, не то дождикъ. Разговоръ съ моимъ знакомымъ, который прервала его жена, сильно занималъ меня. Я шелъ скорыми шагами, механически поворачивая изъ переулка въ переулокъ, по направленію къ дому и не зам

ѣ

чалъ происходившаго вокругъ меня. На Никитской, у перекрестка, я почти столкнулся съ двумя женщинами, также какъ и я обходившими лужу. — Это уже ко всенощной, — подумалъ я, зам

ѣ

тилъ на полусв

ѣ

т

ѣ

фонаря ихъ б

ѣ

лыя юбки изъ-подъ поднятаго платья и новые башмаки, особенно осторожно ступавшіе по глянцовитымъ мокрымъ камнямъ улицы. Пройдя еще немного, мн

ѣ

встр

ѣ

тился, солдатъ писарь въ новой фуражк

ѣ

и шинели, съ женой, шумящей юбками. Такъ и пахнуло на меня праздникомъ отъ этаго звука, и особенно вида шолковаго платка на голов

ѣ

и другаго краснаго новаго носоваго платка въ рук

ѣ

, которой она равном

ѣ

рно раскачивала.