Гулящая

вердил свое, и на площади стоял такой гул, что не разберешь, кто чего хочет, кто за кого говорит. Приська, завидев кучку женщин, стоявших в стороне, подошла к ним. Тут были: Хвеська Лазорчишина, Килина Чип, Горпина Ткалиха, Марья Бубырка - все свои, знакомые.

- Здравствуйте! - поздоровалась Приська.

- Здравствуй. И ты, Приська, поглядеть пришла? - спросила Марья Бубырка, дебелая, краснощекая молодица.

- Экое диво, подумаешь! - сказала Приська.- Куда мне, старой, глядеть на него, дело есть.

- Что ж у тебя за дело?

Приська рассказала. Молодицы переглянулись.

- А мы вот,- пошутила Марья,- вышли поглядеть: Ткалиха - как ее мужа старшиной будут выбирать; Хвеська - с жалобой на своего - пусть посадят на неделю в холодную, чтобы знал, как ей бока обламывать; Килина - с жалобой на хлопцев, почему, мол, ее пятилетнюю дочку никто до сих пор не сватает.

Женщины смеялись шуткам Марьи. Приська только подумала: "Молодые, здоровые, зажиточные. Чего же им не смеяться?" И с тяжелым вздохом она отошла от них.

Она увидела Здора, который, собрав целую кучу народа, что-то горячо говорил и доказывал, увидела Супруненко, который, сдвинув шапку на затылок, кидался по площади от одной кучки к другой; тут встретился с Перепелицей и крикнул ему: "Смотри же!" - там бросил Васюте: "А вы поддержите!", там Кибцу, Маленькому... Он летал, как муха, и всякому бросал короткое словцо. Все молча кивали головами,- дескать, ладно! - и шли дальше либо оставались на месте.

"Это, видно, обо мне разговор идет, видно, с моей землей Грицько что-то затевает. Господи! И какой же этот Грицько нехороший. Ну зачем ему моя земля? У самого столько, что люди исполу у него берут, так нет же, и на мою еще зарится. И уродится же такой человек лихой, и выдастся же такой лютый!" - Приська чуть не заплакала.

- Ну, что, наговорились? - крикнул с крыльца старшина.- Давайте решать поскорей: дел еще много, а время уже позднее.

В передних рядах что-то невнятно закричали; Приська не дослышала слов.

- Так как же, за Омельком оставить? - спросил старшина.

- За Омельком! За Омельком!

- Пускай только ведро горелки за это поставит! - раздалось несколько голосов.

- С какой стати? - крикнул Омелько Тхир, который держал при волости станцию.

- Как это - с какой стати? Разве мало денег гребешь?

- А разгон какой? Это не то что в Свинарской волости, куда становой в год всего раза три заглянет; а у нас куда ни поедет - все через Марьяновку. Вот и готовь тройку лошадей. В прошлом году пару загнали - вот тебе и прибыль! - оправдывался Омелько.

Тут только до Приськи дошло, что говорят про станцию. Чтобы получше расслышать, она подошла поближе к крыльцу.

- Так все согласны? За Омельком? - в третий раз кричит старшина.

- Все! все... За ним!

- Ну, а теперь поговорим про наделы. Кое-кто из хозяев умер, на других есть недоимки... Что делать, как мир рассудит?

- Да кто же там? О ком толк?

- Да прочитайте, Денис Петрович,- обратился старшина к