Дамская дуэль

вразумительной определенности в отношениях с ним.

В конце концов случилось так, что однажды вечером Кольцов застал у любезной Людмилы другого. Этим другим оказался красивый поляк Чарторыский, сопровождавший польского посланника в Петербурге; он отличался близкими его нации истинно французской элегантностью и непринужденностью общения, был знаком в Париже с модными писателями и умел с одинаковым блеском порассуждать как о физиократической системе{[4]} и правах человека, так и о туалетах маркизы де Помпадур или устройстве оленьего парка.

Покидая княгиню, он скорее с любезным, нежели почтительным взглядом поцеловал ей руку, и княгиня ответила на этот взгляд улыбкой.

Кольцова, у которого внутри уже давно все клокотало, аж в дрожь бросило. Едва поляк оставил покои, как он осыпал Людмилу упреками, которые та выслушала спокойно, даже равнодушно.

– Стало быть, это ваш новый идеал? – с искаженным от ревнивой ярости лицом выкрикнул в завершение капитан.

– А вы в самом деле проницательный человек, – возразила княгиня, – вы угадываете то, о чем другие едва ли догадываются. В эту минуту вы объяснили мне мои собственные чувства. Да, этот поляк мой идеал, он…

– Надолго ли? – резко перебил ее Кольцов. – Помнится, было время, когда у вас был другой идеал.

– Именно так, другой, – с усталой улыбкой тихо проговорила княгиня, – у меня уже много идеалов было.

Кольцов принялся широкими шагами с нетерпением расхаживать по благоухающему будуару из угла в угол, отчего белые занавески на окнах вздулись как паруса, а фарфоровые китайцы на каминной полке начали качать большими головами. Вот он остановился перед высокомерной женщиной, которую против воли превосходно развлекал разговором, и очень серьезно, почти торжественно произнес:

– Нам нужно прийти к какому-то результату, мадам!

– Так давайте придем к результату, – насмешливо отозвалась Людмила.

– Еще сегодня?

– Еще сегодня!

– Пожалуйста, откровенно и без оговорок ответьте на мои вопросы!

– Хорошо.

– Откровенно и без оговорок?

– Откровенно и без оговорок.

– Вы меня еще любите? – начал допрос Кольцов.

Княгиня молчала.

– Я прошу вас ответить, – уже несколько неучтиво воскликнул Кольцов. – Вы меня еще любите?

– Как я должна ответить на это? – прошептала княгиня.

– Вы обещали мне ответить, ответить откровенно и без оговорок, – трясясь от бешенства, продолжал Кольцов, – итак, отвечайте!

Княгиня все еще колебалась.

– Вы меня еще любите? – все напористей повторил свой вопрос Кольцов.

– Не знаю, – ответила княгиня, пожимая плечами.

– Но вы, вероятно, знаете, любите ли вы того господина? – закричал Кольцов.

– Это я знаю так же мало, – промолвила княгиня.

– Во всяком случае я здесь, похоже, лишний, – заявил Кольцов и взял шляпу. В ту же секунду кокетка вскочила на ноги и задержала его.

– Вы не должны уходить, – с твердостью командира сказала она, – я вам запрещаю.

Кольцов бесцеремонно по-мужицки расхохотался на это и пошел было к выходу, ибо был доведен