Гулящая

Хозяйка тоже сердилась, и Христя не знала, как к ним приступиться, чтобы не навлечь на себя их гнев. Каким тихим и радостным был для нее вчерашний день, таким шумным и мрачным оказался нынешний. Как назло и дети не поделили игрушек и подняли крик, рев.

- Маринка! Чего ты плачешь? - кричала из кухни хозяйка.- Поди займи их,- велела она Христе.

Маленькую девочку Маринку, ревевшую на весь дом, Христя взяла на руки, носила, успокаивала, стучала пальцами по стеклу - ничто не помогало. Маринка билась у нее в руках, царапалась, рвалась к матери в кухню.

- Не пускай ее сюда! - крикнула хозяйка.

Насилу Христя успокоила Маринку, усадив ее на ковре играть в куклы, а тут Ивась расходился - веди его купаться.

- Нельзя, мама не велит,- уговаривала его Христя.

- Купаться!- орал Ивась, пока не вбежала красная как рак Пистина Ивановна и не отшлепала его. Ивась поднял рев.

- Стыдно, такой большой, а ревет,- уговаривала его Христя.- Вот поглядите, как Маринка хорошо играет. Вот пай-барышня!

- Пай!..- ответила Маринка, поблескивая глазами, и, схватив в объятия куклу с себя ростом, начала ее баюкать.

Ивась, весь красный, прыгнул, как кошка, к Маринке на ковер и одним махом расшвырял по полу всех кукол. Маринка снова завизжала, а Ивась отошел к столу и стал ее передразнивать.

- Долго вы будете тут шуметь? - крикнула хозяйка, выглянув из кухни.

- Вон она... ругается,- ответил Ивась, показывая на Христю.

Христя обмерла: что, если хозяйка в самом деле поверит? Какой нехороший мальчик!

Насилу Христя угомонила Ивася, насилу помирила его с Маринкой; когда они заигрались, она даже немного отдохнула. Потом, когда обед был готов, надо было накрывать на стол. Пришли хозяин и паныч - обед подавай, за столом прислуживай: то прими, то подай, то перемой, это перетри.

После обеда накормленные дети примолкли, хозяин лег спать; паныч пошел к себе в комнату - заперся. Христе пришлось сперва вымыть посуду, а уж тогда самой сесть обедать.

За обедом Марья разговорилась. Разговор вертелся вокруг паныча: и кто он такой, и где служит, и какой вежливый, простой, говорливый.

- Если б чуточку пополней, какой был бы красавец! - расхваливала Марья.- Наша пани, кажется, того... Как зайдет о нем разговор - не нахвалится кумом. Он Маринку крестил... А уж что до городских панночек так любая сегодня пошла бы, только бы посватал. Да какое там! Ни на кого не хочет он променять свою попадью. Поп в церкви вечерню служит, а он с матушкой чаи распивает. Пройдоха! А все равно хороший человек,- прибавила Марья и зевнула.

- Спать хочется? - спрашивает Христя.

- Совсем сон одолел! Подумай: ни на волосок не заснула. Сейчас пойду в амбар и завалюсь, а ты уж, пожалуйста, управься тут за меня.

Управившись, Христя повела детей в сад. Хозяйка тоже вышла с работой на крыльцо и, мурлыча песенку, что-то вязала. Ее нежные пальчики быстро-быстро перебирали какие-то прутики, из-под которых выплывал то рядок петелек, то кружочек, то снова рядок петелек.