Апеллесова черта

ее уже не тушили потом. Она была свидетельницей того, как подбежал к аппарату заспанный дежурный; как, отложив трубку на пульт, после некоторых пререканий с звонившим, затерялся он в глуби коридора, как спустя некоторое время вынырнул он из тех полутемных недр.

-- Да, синьор уезжает сегодня поутру, он позвонит вам, если это так срочно, через полчаса, потрудитесь оставить свой номер. Скажите, кого вызвать.

Лампочка осталась гореть и тогда, когда, застегиваясь на ходу, ночной походкою, на носках, из поперечного коридорчика в главный прошел человек из восьмого, как был он назван по телефону.

Лампочка находилась как раз напротив этого номера. Человек из восьмого, однако, для того чтобы попасть к телефону, совершил пешеходную прогулку по коридору, и начало этой прогулки лежало где-то в зоне восьмидесятых номеров. После непродолжительных переговоров с дежурным, изменившись в лице, на котором тревожное волнение уступило место чертам внезапной беззаботности и любопытства, он отважно взялся за телефонную трубку и по исполнении всех технических обрядностей нашел себе собеседника в лице редактора газеты "Vосе".

-- Слушайте, это безбожно! Кто вам сказал, что я бессонницей страдаю?

......................................................................

-- Вы по ошибке, кажется, попали к телефону, подымаясь на колокольню. Чего вы благовестите? Ну, в чем дело?

......................................................................

-- Да, я задержался на сутки.

......................................................................

-- Лакей прав, домашнего адреса я им не оставлял и не оставлю.

......................................................................

-- Вам? Тоже нет. Да вообще я и не думал его публиковать, да еще сегодня, как вы, кажется, вообразили.

......................................................................

-- Он вам никогда ни на что не понадобится.

......................................................................

-- Не горячитесь, господин редактор, и вообще побольше хладнокровия. Релинквимини и не подумает обращаться к вашему посредничеству.

......................................................................

-- Потому что он не нуждается в нем.

......................................................................

-- Еще раз напоминаю вам о драгоценности вашего спокойствия для меня. Релинквимини никогда никакой тетрадки не терял.

......................................................................

-- Позвольте, -- хотя это первое недвусмысленное выражение у вас. Нет, безусловно нет.

......................................................................

-- Опять? Хорошо, допускаю. Но это -- шантаж только в пределах вчерашнего номера вашей "Vосе". И далеко не то -- за его пределами.

......................................................................

-- Со вчерашнего дня. С шести часов пополудни.

......................................................................