Битва железных канцлеров

е:

- Нельзя же кричать о том, что думаешь.

- А иначе нельзя, - ответил Бисмарк...

В силу вступало новое право - право железа и крови!

***

Бисмарк возмутил всю Пруссию: вместо свободы - дисциплина, вместо дебатов - приказ. В столице президента освистывали, провожали издевками и смехом. Он ходил маскируясь, надвинув шляпу на глаза, избегал освещенных улиц... Ненависть, клокотавшая в нем, обратилась вдруг против него самого - именно большинством целого государства!

4 октября ему стало известно, что король выезжает из Баден-Бадена в столицу. Бисмарк, желая опередить недругов, чтобы король не подпал под влияние возмущенной прессы, выехал навстречу Вильгельму I - до станции Ютербок. Баденский поезд запаздывал. Было уже темно. На недостроенном вокзале собирались коротать ночь пассажиры третьего класса и мастеровые. Боясь, что его могут узнать (и еще, чего доброго, плюнут в лицо), президент выбрался на перрон, где среди строительного хлама уселся на перевернутую тачку. И вот он, министр иностранных дел, юнкер и ротмистр, будто жалкий бродяга, сидит на грязной тачке, а сверху его поливает дождик...

Достиг он высшей власти!

Наконец поезд прибыл. По той причине, что король ехал без охраны, как частное лицо, проводники скрывали от Бисмарка номер вагона, в котором разместился король. Бисмарк все же отыскал его. "Он сидел совершенно один в простом купе первого класса, - вспоминал Бисмарк позже. - Под влиянием свидания с женою он был в подавленном настроении". Очевидно, до баденских курортов докатились слухи о погромной речи Бисмарка в бюджетной комиссии ландтага, и Вильгельм I сразу спросил - была ли она застенографирована?

- Нет. Но газеты воспроизвели ее верно... Вильгельм I погрузился в беспросветное уныние:

- Я совершенно ясно предвижу, чем все это закончится. На Оперн-плац, прямо под моими окнами, сначала отрубят голову вам, Бисмарк, а потом уж и мне, старику...

Править без бюджета? Но за такую попытку английский король Карл I из Стюартов поплатился жизнью, слетела голова и его министра Томаса Страффорда. Как следует обработанный в Бадене "кринолинами", король не забыл, конечно, и участи Полиньяка... Поезд, пронизывая мрак, подлетал к Берлину.

- Революция и гильотина - вот что ждет нас дома!

- А затем? - спросил Бисмарк.

- Странный вопрос! Разве не знаете, что бывает с людьми после того, как им отрубят голову?..

Право на произнесение монолога перешло к Бисмарку, и он приложил все старания, чтобы, устыдив труса, заставить его уверовать в победу. Бисмарк приказал королю шагать куда надо. Вильгельм I, еще мучаясь, спрашивал:

- Но смогу ли я устоять перед критикой жены?

- Жена обязана подчиняться мужу... Бисмарк вскоре повидался с австрийским послом в Берлине, мадьярским графом Карольи, и сказал ему напрямик:

- Наши отношения должны стать лучше или хуже. Середины быть не может. Если они станут лучше - пожалуйста. А если хуже, то Пруссия всегда сыщет союзников, которые помогут ей разрешить