Золотые поля

Так или иначе, Джек уже знал, как потратит деньги. Лежа в больнице и имея массу времени на размышления, он решил, что стоит испытать себя в бизнесе, в некотором смысле пойти по стопам отца. По зрелом размышлении, Брайант заключил, что бывший магазин на вершине холма Фуннела мог бы приносить неплохой доход, если инвестировать в него некоторую сумму. У Джека не было в мыслях оставлять ради этого свою новую должность, но можно найти хорошего управляющего и пожинать плоды обоих миров, оставаться на шахте и в то же время быть бизнесменом. Помещение уже год как пустовало и медленно приходило в негодность. Между тем не было лучшего места для универсального магазина, своего рода увеличенной версии лавочки Чинатамби. От покупателей не будет отбоя, если обеспечить надежную поставку английских товаров, начиная от джема и кончая бумажными выкройками. Придется найти управляющего, нанять кое-какой персонал, но вокруг так много англо-индийских семей, и вовсе не каждый жаждет работать на шахте. Не желая зря тратить время, он под шумок отправил предложение собственнику магазина и к моменту выписки из госпиталя был уже полноправным хозяином помещения.

Это было не все. Он намеревался приобрести дом и точно знал, где именно — чуть в стороне от Сент-Марк-роуд, в самом сердце Бангалора. Там, не привлекая к себе излишнего внимания, располагался анклав элегантных домов в английском стиле. Джек был убежден, что по мере развития города эти зеленые тихие улицы станут чрезвычайно популярны среди англичан и европейцев, в особенности учитывая близость района к частному женскому колледжу и его спутнику, элитной мужской школе Бишоп-Коттон.

Медленно одеваясь — иначе не позволяло плечо, — он попросил Гангаи приготовить джин с тоником, чтобы наедине с собой поднять тост за свою деловую смекалку и щедрость отца. Повышение, новый бизнес, дом, магазин, мотоцикл… Жизнь поворачивалась к нему хорошей стороной. Для полноты не хватало лишь жены, но здесь его видения заканчивались, поскольку в этой роли он на данный момент представлял себе лишь одну женщину.

Опрокинув стакан, он мрачно уставился в пол, потому что при мысли о том, что Айрис сейчас, может быть, целует Неда, а скоро станет его женой и будет спать с ним в одной постели, настроение у него вконец испортилось. Он знал, что не имеет никакого права таким вот образом вожделеть Айрис, но его чувство к ней отличалось такой силой, что он не мог его побороть.

В коридоре мелькнула тень.

— Это ты, Гангаи? — крикнул Брайант.

После короткой паузы на пороге неуверенно появилась Канакаммал.

— Это я, мастер Брайант.

— Что ж, ты справишься. Никак не могу повязать галстук, а гости вот-вот придут. Помоги, пожалуйста.

Она стояла почти лицом к лицу с ним, что вселяло в него некоторое беспокойство. Он привык кланяться любой женщине, с которой встречался. Джек заметил, как она нервно вытирает руки о свое бледно-голубое сари.

— Надеюсь, ты одобряешь мой выбор, — произнес он, узнав свою недавнюю покупку.

Ее сестре досталось два: ярко-зеленое и темно-красное. Гангаи, мали и даже чокра тоже получили новую одежду.

Она все возилась с его шелковым галстуком и согласилась:

— Да, сэр. Я не стала бы носить это сари, если бы оно мне не нравилось.

Джек вздохнул. Он подозревал, что, при всей ее внешней смиренности, никому не под силу заставить ее делать то, чего она не хочет.

— А знаешь, ты ведь являлась мне в видении.

Канакаммал отступила с непроницаемым лицом. Он сам не знал, почему вдруг решил рассказать ей.

— В самые трудные минуты в этом туннеле, когда мне казалось, что я уже не выберусь. Усталость, боль, страх… все навалилось сразу. — Джек повернулся к зеркалу и заметил, что галстук был завязан идеально. — Я думал, это галлюцинация, но в видении ко мне пришла ты.

— Вам это помогло, сэр? — негромко спросила она.

— Да, еще как. Девушка меня поддерживала, вселяла силы, заставляла бороться. Слушая ее, я успокаивался. — Выпалив это признание, он почувствовал себя обнаженным.

— В таком случае неважно, кто именно приходил к вам в этом видении. Главное, что вы обрели мужество.

Он хмуро кивнул. Канакаммал не исполнилось и семнадцати, но благодаря серьезной, достойной манере держаться, а также беглому английскому она производила впечатление гораздо более зрелой личности, чем это обычно бывает в таком возрасте.

— Какие именно миссионеры обратили твою семью? — полюбопытствовал он.

— Это были миссионеры католической церкви, сэр. Мы католики.

— Так, значит, ты веришь в общение душ и прочую чепуху? — Джек вовсе этого не хотел, но вопрос прозвучал как оскорбление, и он попытался смягчить впечатление: — Может, поэтому ты так хорошо говоришь по-английски?

— А вдруг я и в самом деле приходила к вам в шахте, когда вы готовы были сдаться, сэр? — Ее лицо оставалось непроницаемым, слова прозвучали ровно и безобидно, но все же содержащийся в них вызов казался почти открытым. — Могу я идти?

— Конечно. — Он смущенно кивнул. — К ужину все готово?

— Да, сэр. — Она ушла, и звон колокольчиков на браслетах затих в глубине коридора.

Джек ждал гостей на веранде. Когда на подъездной дорожке показался автомобиль Уокера, в очередной раз предоставленный Неду, Брайант снова подумал о том, какие тесные отношения связывают его друга с этой семьей. Рядом с Синклером на месте пассажира сидела белокурая девушка с ослепительной улыбкой. Ей явно не терпелось выйти. Нед лишь пожал плечами, когда Белла легко взбежала по ступенькам и бросилась в объятия Джека.

— Наконец-то! — воскликнула она. — Мне кажется, я уже с вами знакома.

Джек поставил ее на пол и спросил:

— Долорес, если не ошибаюсь?

— Что? — Девушка замерла. — Нет, меня зовут… — Тут она заметила улыбку у него на губах и рассмеялась. — Хулиган!

В то время как Нед был сама сдержанность, его сестра являлась воплощением экспансивности. Все в ней — голос, волосы, улыбка — лучилось, как солнце.

— Прошу прощения. Конечно, Белла, — произнес он, взял ее руку и с театральным поклоном поцеловал. — Для меня большая честь с вами познакомиться.

— А для меня с вами, мистер Брайант.

— От такого обращения я начинаю себе казаться собственным отцом. Зовите меня Джек. Привет, Нед, — произнес он, здоровой рукой обнимая сияющего друга. — Стало быть, свершилось. Она здесь.

— Да уж. Ну разве не картинка?

Белла удостоила их исполнением танцевального па. Она упивалась восхищением.

— Советую тебе держать ее под замком.

— Я так и собираюсь поступить, — шутливо предостерег сестру Нед.

— Я подумал, что для начала неплохо выпить пиммса [30], — предложил Джек. — Если, конечно, мисс Белле это позволено.

— Еще как! — отвечала Белла. — Мне разрешено пить «Чинзано россо». Кампари я тоже пробовала!

— Вот увидите, это идеальный аперитив, — заметил Джек, когда появился Гангаи с подносом и кувшином пиммса на нем.

В прозрачном сосуде вперемешку с кусочками льда плавали дольки лимона и апельсина, несколько листиков мяты и палочка корицы.

— Как красиво. — От удовольствия Белла слегка прихлопнула в ладоши. — Просто идеально сочетается с роскошным закатом. С вашей веранды открывается самый красивый вид во всех Полях, Джек.

— Мне и самому очень нравится здесь жить. Нед, я тебе рассказывал о собственности, которую приобретаю?

— Что? — Синклер едва не подавился. — Так, значит, слухи о том, что ты нашел клад, правдивы?

Погрозив ему пальцем, Джек рассказал об отцовском фонде с планируемыми ежегодными выплатами, о купленном магазине и о доме, который намеревался приобрести.

Ему как-то странно было вслух признавать, что его родители богаты, но сегодня Брайант не хотел скрытничать.

— Не припомню, чтобы ты раньше об этом упоминал.

— Не о чем было говорить. Все эти годы я был, так сказать, отчужденным сыном.