Быть Руси под княгиней-христианкой

Ведьмочка вновь сложила на груди руки, поклонилась треножнику.

— Святая мёртвая вода, ты побывала сегодня в мире живых, возвратившись на миг в своё давнее прошлое, за что позволила сестре Ольге заглянуть в её будущее. Благодарим тебя за это. Ты устала и желаешь снова очутиться под землёй, где тебя не тревожат пороки и суета мира живых. Иди туда и будь впредь столь же добра и благожелательна ко мне, как была сейчас. Ещё раз благодарю, святая мёртвая вода, и да сопутствуют тебе покой и тишина.

Ведьмочка сняла котёл с треножника, вылила воду, которая тут же бесследно исчезла. Заглянув в него, Ольга не увидела в нём ни одного птичьего пера — дно было покрыто слоем чёрного пепла. Ведьмочка высыпала его в костёр, поставила котёл, с которого пропали и подтеки птичьей крови, на треножник.

   — Сестра, мёртвая вода ответила на всё, что ты хотела знать, — сказала она. — Смогла ли ты постичь её язык и понять увиденное? Ты длительное время была язычницей, не раз присутствовала на жертвоприношениях богам и, как умная женщина, наверняка стремилась проникнуть в смысл происходившего. Каким ты увидела своё будущее?

   — Да, я была язычницей, однако ни разу не сталкивалась с гаданием на мёртвой воде. Потому, если поняла что-то не так, поправь меня. Слой голубоватой воды — это мир живых, серебристо-жёлтый — мир мёртвых. Чёрный ворон — это прошлое, что ушло из жизни или чему вскоре надлежит уйти из неё, эта птица представляла на гадании великого князя. Рыжий петух — это настоящий день, время расцвета сил и жажды великих свершений, эта птица олицетворяет меня. А белый голубь — это будущее, завтра, принадлежащее нашим с Игорем детям и внукам. Я ничего не путаю?

   — Ты говоришь всё правильно, сестра. Я нисколько не погрешила против истины, назвав тебя умной женщиной. Продолжай.

   — Игорь раньше меня уйдёт из жизни — звезда, образовавшаяся над перьями ворона, его птицы, первой очутилась в мире мёртвых. Затем туда отправлюсь я, оставив после себя четырёх близких мне людей. Когда придёт их черёд покинуть землю, один из них в мире мёртвых встретит Игоря, трое других окажутся со мной. По-видимому, среди наших детей и внуков будут язычники и христиане, пути которых на Небе разойдутся. Но почему все мёртвые птичьи головы трижды оглашали воздух криками? Отчего звезда близкого мне человека-единоверца, последним ушедшим в мир мёртвых, вырастет до размеров моей звезды и станет испускать золотистые лучи? Этого я понять не могу и нуждаюсь в твоей помощи.

   — Ты желала получить ответы на два вопроса — о собственной судьбе и о том, сбудется ли твоя самая сокровенная мечта. Тебе удалось верно разгадать смысл видений, имеющих отношение к тебе и твоим близким, однако другие видения, касающиеся второго вопроса, остались для тебя загадкой. Вот её отгадка. Четвёртая маленькая звёздочка, достигшая величины твоей и исчезнувшая в мире мёртвых в ореоле золотистых лучей, значит, что самое сокровенное твоё желание в конце концов сбудется, и тот, кто претворит твою мечту в явь, превзойдёт тебя по размаху державных дел. А мёртвые птичьи головы трижды оглашали воздух потому, что на пути к осуществлению твоей мечты трое близких тебе людей сложат головы, и лишь четвёртый добьётся того, о чём ты мечтала и чего не смогла сама свершить. Ты очень счастливая женщина, сестра: тебе не придётся хоронить детей и внуков и твоей мечте суждено сбыться.

   — Я очень благодарна тебе... Краса, — сказала Ольга, язык которой не поворачивался назвать ведьмочку сестрой. — Скажи, чем я могу отблагодарить тебя за гадание?

   — За услугу платят услугой, сестра. Скоро ты сполна рассчитаешься за сегодняшнюю ночь, однако это случится не сегодня и не завтра. А пока не откажи в просьбе моему брату Светозару, — указала ведьмочка на приближавшегося к треножнику старика.

   — Имеешь ко мне дело, старче? — спросила Ольга. — Говори, какое, и коли смогу, обязательно помогу.

   — Великая княгиня, ты знаешь, что сюда я прибыл из черниговских лесов, где поначалу жил в скиту отшельников, а затем делил кров с Красой. Однако у меня нет сил, чтобы снова повторить неблизкий и трудный путь в прежние места. Да и какой прок в этом? Ведь не столь важно, где обитаешь, сколь то, как служишь Небу. Я родился в Киеве, вырос в нём, много лет прожил и когда увидел его снова, словно нечто в душе перевернулось — не могу расстаться с ним, хочу завершить свой земной путь в родных местах. Надумал обосноваться близ стольного града Руси в скиту или пещере, да только все земли в округе имеют хозяина: великого князя, боярина, воеводу. Сей овраг, именуемый Холодным, находится на твоей земле, великая княгиня. Дозволь найти в нём приют мне и Красе.

   — Дозволяю, старче. Будет ещё в чём нужда — безбоязненно приходи ко мне в терем.

   — Благодарю, великая княгиня. А теперь Краса проводит тебя к Григорию и гридням-стражникам.

   — Проводит? Я найду дорогу сама. Смогла прийти сюда, смогу возвратиться обратно.

   — Конечно, сможешь, сестра, однако будет лучше, если ты это сделаешь со мной, — прозвучал мелодичный девичий голос.

У костра стояла исчезнувшая было из поля зрения Ольги ведьмочка. Хотя нет, это была уже не ведьмочка, а прежняя юная дева, какой её впервые увидела великая княгиня: в рубахе с узким пояском, с заплетённой длинной косой, с располагающей к себе милой улыбкой на хорошеньком свежем личике. И хотя внешне это была прежняя дева, в ней появилось нечто новое, чего Ольга не могла объяснить словами, но что чутко воспринималось её душой.

   — Почему это будет лучше?

   — Видишь ли, сестра, ты пришла к нам очень поздно вчера, а сейчас только что наступило сегодня. А это не самое приятное время для прогулок в глухом лесу, — потупив глаза, объяснила Краса.

Ольга её поняла — наверное, недавно минула полночь, и наступило время ночного разгула и бесчинств всякой нечисти. По-видимому, монах-чернокнижник и ведьмочка неспроста избрали для своего пребывания именно Холодный овраг, а не какое-либо другое место вблизи Киева, поэтому на самом деле будет благоразумно воспользоваться услугами такого провожатого, как ведьмочка, а не очутиться наедине с беснующимися лесными и водяными чудищами.

   — Хорошо, Краса, выведи меня из оврага.

   — Ступай за мной, сестра, и не отставай ни на шаг. А ещё лучше дай свою руку, тогда мы будем единым целым.

Держась за руку Красы и не переставая шептать молитвы, Ольга послушно шла за девой, вперив взгляд в её спину и боясь повести глазами по сторонам. Она не видела и не слышала вокруг ничего необычного, однако ощущала такую напряжённость и внутреннюю тревогу, что несколько раз с ужасом подумала, как чувствовала бы себя, не будь рядом Красы. Ольга буквально кожей ощущала, что по сторонам от тропы и позади неё постоянно находится нечто представляющее опасность, что необъяснимой угрозой пропитан сам воздух оврага. У гребня оврага на краю широкой поляны Краса остановилась, выпустила руку великой княгини.

   — Пришли, сестра. Три десятка шагов влево, и ты будешь с попом-ромеем, что мечтает тебя обхитрить, но которого за нос водишь ты.

   — Спасибо, Краса. Будет ко мне дело либо просто пожелаешь меня навестить — приходи в мой терем. Лишь назови себя, и гридни тут же проводят тебя ко мне, где бы я ни была.

   — Сестра, я уже сказала, что вскоре мы с тобой повидаемся, и ты сполна расквитаешься со мной за сегодняшнее гадание. Но не я приду к тебе, а ты явишься ко мне на помощь по моему зову. Прощай и до скорой встречи.

Латип услышал приближающиеся шаги, кто-то снял с бочки крышку, и в глаза хлынул свет. Правда, не дневной, а факела, однако это был свет, а не кромешная тьма винной бочки.

   — Просыпайся, воевода, — раздался насмешливый голос. — Или так понравился винный запах, что расставаться с ним не хочется? Понимаю — сам винцо люблю, хотя сидеть трое суток в пустой бочке не приходилось. Просыпайся, предстоит небольшая прогулка.

Говоривший ухватил Латипа за ворот, сильным рывком поставил на ноги, с помощью второго стража вытащил из бочки.