Зина – дочь барабанщика

мы, причиняя ему боль. Молодой женщине выпала роль сиделки при умирающем. Зина считала, что при каждом вздохе или стоне его она обязана немедленно являться к нему, и она - являлась! Но. как? Зина даже пела.

"Чтобы ободрить его, - вспоминала она потом, - веселые песенки напеваю. Душа от жалости разрывается, а сдерживаю себя, пою да пою. Целых два года спокойного даже сна не имела". Это верно: сна Зина не имела, а чтобы не уснуть, она ставила на пол зажженную свечу, становилась перед ней на колени и, упорно глядя на пламя свечи, не позволяла себе уснуть.

Вот когда родились эти трагические строки Некрасова:

Двести уж дней,

Двести ночей

Муки мои продолжаются;

Ночью и днем

В сердце твоем

Стоны мои отзываются.

Двести уж дней,

Двести ночей.

Темные зимние дни,

Ясные зимние ночи.

Зина, закрой утомленные очи.

Зина! Усни.

Ей было 19 лет, когда поэт ввел ее в свой дом, сейчас она превратилась в изможденную старуху. Потом сама же и рассказывала племяннице: "Мне казалось, что все это время я нахожусь в каком-то полусне." Впрочем, о Некрасове заботилась и сестра поэта, соперничая с Зиной в своем беспредельном внимании к больному. Анна Алексеевна, ревниво делившая с Зиною страшные бессонные ночи, кажется, заодно и следила - как бы ее брат не завещал Зине свое ярославское имение Карабиху! Николай Алексеевич, наверное, и сам уже догадывался, как сложится судьба Зины, если его не станет.

Нет! не поможет мне аптека,

Ни мудрость опытных врачей.

Зачем же мучить человека?

О небо! смерть пошли скорей.

- Пошлите за Унковским, - наказал Некрасов лакею.

Ранней весной 1877 года (это была его последняя весна) Некрасов решил освятить свой гражданский брак с Зиною церковным обрядом. Но, прикованный к постели, поэт уже не мог подняться, чтобы предстать перед аналоем в церкви. Друзья поэта сыскали священника, который (естественно, не бесплатно) взялся было венчать Некрасова дома. Об этом по секрету узнал Глеб Успенский, у которого секреты долго не держались, и священник, испугавшись слухов, венчать поэта с Зиною отказался:

- Я же место хорошее потеряю. Бог с вами со всеми. Вы тут наблудили в беззаконном браке, а я и отвечай за вас?

Алексей Михайлович Унковский, приятель Некрасова, появился вовремя. Это был образованный юрист, общественный деятель, человек умный и тонкий, о котором, жаль, у нас редко вспоминают. Выслушав поэта, он проникся его благородным желанием и сразу же навестил столичного митрополита Исидора (Никольского). Два умных человека одинаково сочувствовали поэту, но.

- Законы церковные да останутся нерушимы, - сказал Исидор, - и как бы я ни уважал Николая Алексеевича, как бы ни сочувствовал его желаниям, уставы церковные дозволяют венчание только в церкви. Так что, не обессудьте, Алексей Михайлыч.

- Ваше высокопреосвященство, как же быть в этом случае, если больной прикован к постели, а желание его благородно?

- Увы! - отвечал Исидор, хитро прищурившись. - Мы же не