Баязет

на стаканчик!

Андрей хлебнул вина, вытер рот и крикнул:

- Давайте скорее!..

Путаясь ногами в высокой мокрой траве, подошли секунданты.

- Жребий брошен, - сказал Оде де Сион. - Первый выстрел принадлежит вам, поручик Карабанов.

Стало тихо. Унгсрн-Витгенштейн отошел от врача.

Клюгенау, поперхнувшись, сказал:

- Господа противники, просим к барьеру...

Нет, место здесь было ровное. Карабанов понял эго только сейчас, когда встал к барьеру. Князь еще продолжал идти на своеместо, и Андрей помахал рукою, разминая ее.

Барьер был отмечен фуражками.

В небе повис, пиликая песню, крохотный жаворонок.

- Условия боя, - объявил Клюгенау, - выстрел на сближении... Дистанция - пятнадцать шагов...

- Двадца-ать! - прокричал издалека Оде де Сион.

Клюгенау выругался:

- Что за черт!

Он сбегал на другую сторону лужайки и вернулся обратно, словно обрадованный:

- Двадцать... решили в последнюю минуту. Карабанов, можете отступить на пять шагов. Фуражки сдвинем тоже.

Андрей молча отсчитал пять шагов назад.

- Так?

- Да, так...

Карабанов переложил пистолет в друпю ладонь, платком вытер его рукоять.

- До двух раз? - спросил он.

Мишка Уваров крикнул в спину:

- Сдаешь, гладиатор?

- Молчи, скнипа...

Секунданты заняли свои места, объявили аллокацию:

- Господа, ваше последнее слово?

Карабанов посмотрел на фигурку вытянувшегося перед ним человека с серым лицом, и вдруг его поразила мысль, что князь ведь не сделал ему ничего дурного.

- Говорите же, господа!

Карабанов громко сказал:

- Я не имею никакой обиды на князя...

С другой стороны площадки донеслось ответное:

- Надоело ждать! Сводите нас...

Оде де Сион напомнил:

- Учтите, господа, что поспешный выстрел, сделанный до барьера, свидетельствует о небрежности... будьте, господа, корректны!

В последний момент Андрей скинул мундир, остался в одной белой рубашке.

- Не горячитесь! - шепнул ему Клюгенау.

Карабанову становилось забавно.

- Сходитесь!

Противники мелкими шажками, подняв оружие, сходились в высокой траве.

Жаворонок купался над их головами в бездонной синеве неба.

- Руку! - крикнули в спину Карабанову. - Руку!

Андрей понял: он забыл о левой руке. Тогда он согнул ее в локте и выставил вперед, прижав сгибом к груди и растопырив пальцы, словно готовясь поймать яблоко.

Лицо князя медленно наплывало на него, колеблясь в какой-то туманной дымке, и тогда Карабанов стал издалека нащупывать на мушку это лицо.

Барьер.

Тяжелый пистолет медлит.

Карабанов оскалился в улыбке.

- Почему не стреляете?

- И не буду, Он совсем опустил пистолет.

- Что за шутки?

- Придвиньте князя к барьеру.

Противник не дошел до предельной черты.

- Князь, - поморщился Оде де Сион, - как вам не стыдно?

Одним шагом Унгерн-Витгенштсйн вышел на барьер:

- Вот, можете убивать...

- Благодарю вас, - сказал Карабанов, и ему заметили, что он нарушил правила дуэльного