Алия 70-х...

В общем, можно сказать, что у нас все хорошо, и родители и бабушка с дедушкой сейчас очень довольны, что приехали в Израиль. У родителей уже появилось много знакомых в Реховоте, в основном, конечно, все из России. Иврит они выучили, но предпочитают говорить на идиш. Отец, хоть и много работает, но зато регулярно берет отпуск и они с мамой едут в Профсоюзные дома отдыха, каждый год в другое место. Обычно такие дома отдыха расположены в красивом месте, в комфортабельных помещениях. Я однажды приехал к родителям в гости и прожил с ними несколько дней. Мне очень понравилось, в особенности то, как кормили и как обслуживали молоденькие официантки.

Совсем недавно я окончил трехлетнюю службу в армии. Теперь я могу сказать, что видел Израиль от границы до границы. Служба моя не была трудной. Здесь вообще служба в армии , совершенно отличается от службы в армии в Союзе. Там провожают в армию на 2 года и дай Бог, чтобы за эти два года один раз тебе дали отпуск. Здесь совсем по-другому. Я, например, три недели служил в Синае, а четвертую неделю находился дома. У других не такое расписание, но каждый солдат регулярно бывает в отпуске. К тому же, если по каким-то особым причинам необходимо быть дома, то всегда можно получить внеочередной отпуск.

Я служил в артиллерии и первое время мне было физически тяжеловато. Но очень скоро все эти армейские нагрузки становятся настолько привычными, что воспринимаются совершенно естественно. Именно в армии я ощутил себя полностью гражданином Израиля. И я хотел служить для этой страны. Такое желание у меня было еще и до призыва. Здесь, в Израиле считается неприличным, если молодой человек не служит в армии. Никто об этом не говорит, но смотрят на него как на чудака или как на больного. Никто не упрекает, что ты не в армии, но не служат здесь только инвалиды и психически неполноценные люди. Армия дала мне много и в моральном отношении. Я научился разговаривать с людьми. Теперь я себя ощущаю более уверенно в жизни, чувствую, что могу чего-то добиться. До армии этой уверенности у меня не было.

Вернувшись из армии, я женился. Моей жене 18 лет, в страну она приехала 5 лет назад. Нам сейчас немного трудновато — мало денег. Квартиру я могу получить как оле хадаш, но только в районах развития. А мне не хочется уезжать из Реховота и потому я решил купить квартиру. Мне положена долгосрочная ссуда от Сохнута, а остальное возьму в долг у друзей и под процент в банке.

Специальность у меня хорошая — техник-электронщик. Работы много. Сразу после армии я начал работать электриком у частника. Сейчас я хочу сменить работу на более интересную. Буду искать где интересно и где больше платят.

Жена моя работает на трикотажной фабрике браковщицей.

Свободное время я провожу со своими друзьями, их у меня много. В будние дни мы любим посидеть в кафе, поговорить. А по субботам и праздничным дням мы садимся в машины и едем либо в Тель-Авив, либо на несколько дней путешествовать по стране. У многих моих друзей есть машины. У меня еще нет, но сейчас я беру уроки вождения и после того, как получу права, сразу куплю машину. Хочется иметь свою машину, так как я очень люблю ездить по стране. Раньше Израиль мне казался маленьким, а теперь, когда я поездил по стране, я вижу, какой он большой. Наш Израиль...

Кантер Эсфирь, студентка Иерусалимского университета.

Приехала из Москвы в 1972 г. Живет в Иерусалиме.

...ГЛАВНОЕ ДЛЯ МЕНЯ, ЧТО В ИЗРАИЛЕ Я ВСЕ ТАК И ДОМА...

Наш разговор о том, как ты чувствуешь себя в Израиле, о том, что принято называть абсорбцией. Но как установлено сегодня научно и ненаучно, абсорбция начинается в России. Поэтому мой первый вопрос — как ты решила уехать?

— Первым об отъезде заговорил мой двоюродный брат. В 13 лет он собрался удрать в Израиль — переплыть с аквалангом через море. Естественно, в семье никогда к этому серьезно не относились. Я была далека от этого, никогда об этом не думала. Но когда брат по-настоящему стал собираться и подал заявление на выезд, он отвел меня в кружок, где учили иврит. Это был официальный кружок, даже с вывеской, кажется, единственный такой в Москве. Это было зимой 1970 года. Естественно, в этом кружке были люди, которые учили иврит не просто так, не ради познавательного интереса, все они думали об отъезде, и я постепенно втянулась в эту среду.

— Что это были за люди?

— Это были самые обыкновенные люди — студенты, еврейская интеллигенция, в основном, молодежь. Люди совершенно разные. У каждого были свои индивидуальные причины отъезда. Были среди них и сионисты, которые в течение многих лет добивались отъезда, всегда мечтали об Израиле, читали литературу, постоянно интересовались Израилем. Но основная масса — это была молодежь, которая просто прилипла к этому течению. Мы заболели, как говорили тогда наши родители, началась эпидемия: все едут в Израиль. В нашей компании было человек 60-70, временами — до 100, а более тесный круг, совсем уже друзья — человек 15-20. И в самом деле — это была своего рода эпидемия, поток какой-то...

— Влияло ли на этот поток общее демократическое движение в России, были ли среди вас те, кого считали диссидентами?

— Нет, казалось, что этот поток ни с чем не был связан. Если и была какая-то связь, то случайная, кто-то, может, и читал какой-то самиздат. Это была рядовая молодежь, в основном студенческая, и никаких таких подвигов за ней не числилось. Обыкновенные еврейские ребята, которые занимались ивритом и вместе проводили свободное время. К моменту, когда я туда попала, это были в основном проводы в Израиль. Я помню, как я первый раз шла на проводы к своему учителю. Мы очень боялись, что нас всех арестуют, потому что для нас все это было новым и непонятным. Мы вообще не знали, что такое сионисты, что такое Израиль. Но когда мы видели, что люди уезжают, что это реально, мы тоже начинали обдумывать этот вариант. Почти у всех были причины «за» и «против».

— А как отнеслись в семье к твоей инициативе? Я теперь понимаю, что может быть и не очень осознанная, но инициатива исходила от тебя. И еще — что же вы все-таки знали тогда, в начале 70-х годов, об Израиле?

— В нашей семье не было единого мнения. Я страстно увлеклась, мы носили магендавиды с тарелку величиной, пели ивритские песни в метро. Нам доставляло это страшное удовольствие — что-то «против», что-то «анти». Хотя мне было уже 19 лет, и я училась на втором курсе университета, я в общем-то не очень понимала, что мы делаем. Пошло от меня, но потихонечку в семье стали говорить об отъезде. И брат уехал, по-настоящему уехал, а не сбежал с аквалангом. Об Израиле знали мы очень мало. Информация, которой мы располагали, это были письма, сплетни, собранные возле синагоги. Каждый рассказывал свое. Кто-то кричал, что в Израиле такое голубое небо, которого нет нигде на свете. Мы в это верили абсолютно. Была и более конкретная серьезная информация, но мало. Слушали «Кол Исраэль», тогда было слышно хорошо. Были люди достаточно осведомленные о том, что творится в Израиле: финансовое положение, система приема новоприбывших и т.д. Мои родители, исходя из этих сведений, делали расчеты, где им будет лучше. В Москве им приходилось бояться всякого стука в дверь — они зубные врачи и работали неофициально. Им казалось, что в Израиле жизнь будет спокойнее и лучше. У нас же, у молодежи все было совершенно розовое и хрустальное, и слово плохое про Израиль воспринималось в штыки. Помню, мы как-то прочитали в «Известиях» огромнейшую статью — пол страницы — о проституции в Израиле. Нас это страшно возмутило. Что значит — «проституция в Израиле». Такая фальсификация, такая ложь: еврейские девочки, быть такого не может.

— Доходили ли до вас какие-нибудь отрицательные сведения об Израиле и не из официальных источников? Кто-нибудь из вашего круга собирался ехать не в Израиль?

— В мое время случались единичные плохие письма, но им не верили. Чтобы ехать не в Израиль — таких разговоров не было. Не знаю, может быть кто-нибудь и думал об этом, но сказать такое вслух было невозможно, не принято. В нашем кругу это воспринималось бы ужасно. Все-таки это был сионистский кружок, хотя мы не были сознательными борцами за сионизм. Трудности отъезда заставляли многих становиться борцами, голодать и т.п. Не из-за убеждений, а потому что положение вынуждало...