Вот придет кот
Вот придет кот читать книгу онлайн
Книга «ВОТ ПРИДЕТ КОТ» написана в 2012 году — через десять лет после выхода второго издания романа «Кухтик». Здесь отчасти продолжена та же самая тема, но в этот раз с попыткой «остановиться, оглянуться» на события «нулевых» годов.
В отличие от «Кухтика» тут нет вымышленных героев, есть просто реальная жизнь. Точнее — субъективный взгляд одного человека на эту жизнь. Но ведь любой взгляд — субъективный…
Книга подготовлена к печати издательством «Норма» (Санкт-Петербург).
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Помнишь Черненко? Нет?.. Ну, хоть байку помнишь: «Террорист подошел к Черненко и выстрелил в упор… Черненко упал… Упор — тоже». Милые шуточки периода «гонки на лафетах».
Но дожил-таки твой братец, дожил. Сподобился увидеть лидера нации, шагающего по ковровой дорожке четким шагом офицера лейб-гвардии, отмахивая шаг правой рукой, чуть отстранив левую, будто придерживая саблю. Подтянут, строг, неулыбчив, походка тверда…
Вот написал, закрыл на секунду глаза, и сразу вспомнилось:
«В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат…»
Дворец спорта, быть может, и не тянул на тот, булгаковский, однако явление лидера народу было подготовлено не хуже. И картина, что мог он лицезреть, шагая по ковровой дорожке, отличалась, полагаю, не сильно.
«То пространство, которое он только что прошел, то есть пространство от дворцовой стены до помоста, было пусто, но зато впереди себя Пилат площади уже не увидел; ее съела толпа. Она залила бы и самый помост, и то очищенное пространство, если бы тройной ряд себастийских солдат по левую руку Пилата и солдат итурейской вспомогательной когорты по правую; не держал ее…»
Себастийских солдат не было, врать не стану. И вспомогательной когорты не наблюдалось. Даже скромные ребята из Службы охраны в костюмах при галстуках не слишком выделялись в толпе. Зато сами ликующие… Зато сотни флажков и огромных флагов… Зато десятки аккуратно выписанных плакатов и плакатиков… Зато волны, одинаковых шарфиков над толпой…
«Лишь только белый плащ с багряной подбивкой возник в высоте на каменном утесе над краем человеческого моря, Пилату в уши ударила звуковая волна: “Га-а-а…” Она началась негромко, зародившись где-то вдали у гипподрома, потом стала громоподобной и, продержавшись несколько секунд, начала спадать. “Увидели меня”, подумал прокуратор…»
Не могу сказать, что распирает от желания проникнуть в мысли героя этого действа, но всё ж интересно, какие ассоциации родятся в такие минуты?
А может, и не было никаких ассоциаций? Просто вспомнились тихий Дрезден, кружечка пива в уютном кафе, скромные планы — год прослужить, два, три, еще одна звездочка на погонах, а дальше — кто знает?
Или не вспоминал ничего, просто оглядывал зал, отмечая по старой привычке то там, то здесь напряженные лица, сканирующие глазами толпу.
Или глядел молча на флажки с транспарантами, ожидая, пока стихнет запланированный восторг. Глядел, вспоминая фразу: «Что ни строим, выходит КПСС».
Но скорее всего, ни о чем не думал, ничего не разглядывал, а повторял мысленно текст — первые слова, что предстоит бросить туда, где смолкал восторженный гул.
Для начала, естественно, следовало рассказать об успехах.
Поведал, подчеркнул, выделил, подытожил. Улыбнулся, выждал аплодисменты…
После чего надлежало упомянуть недостатки. Таковых насчитал немного, разве что: «Медленнее, чем хотелось бы, отступает коррупция».
(Не возьму на себя смелость править, но, быть может, тут вышла оговорочка. Хотел, наверное, сказать «быстрее, чем ожидалось, наступает».)
Покончив с недостатками, коснулся «лихих девяностых».
Развенчал, заклеймил… Но сильно ворошить не стал, вспомнив, быть может, что собственной карьерой обязан тем самым «лихим» и что не будь тех «лихих», не махать бы собравшимся здесь флажками. Вот об этом не стал. И правильно сделал.
Дальше надо было сказать, наконец, зачем, собственно, всех позвали.
Объяснил: «Стране нужен не популистский, а ответственный парламент, работающий на интересы всех граждан. И именно поэтому партия “Единая Россия” должна завоевать в Государственной Думе большинство».
Полностью согласен, абсолютно верно. Кому ж еще представлять «интересы всех граждан», как не одной, единственно достойной партии?
И уже в самом конце речи затронул главную тему. А что у нас главное, дорогой? Что мешает нам больше всего?.. Правильно — враги. И о них было сказано со всей прямотой.
«…К сожалению, находятся еще внутри страны те, кто шакалит у иностранных посольств, иностранных дипломатических представительств, рассчитывает на поддержку иностранных фондов и правительств, а не на поддержку своего собственного народа».
И в этом тоже целиком согласен с оратором — тупые шакалы. Лишь собственный народ может, скинувшись налогами, обеспечить такой Дворец и такой праздник души. Никакие «иностранные фонды и правительства» не потянут, зря стараетесь.
Но добро бы эти шакальи морды только паслись у посольских ворот. Так нет:
«Вот сейчас еще на улицы выйдут. Подучились немного у западных специалистов, потренировались на соседних республиках, теперь здесь провокации будут устраивать».
Словом, «оранжевые» не дремлют. А потому бдительность и еще раз бдительность!..
Политика — занятие гнусноватое, но и в нем существуют некие правила. Они касаются, в частности, «программных» речей. Одно из таких правил гласит:
Любая программная речь пишется ради одной фразы. И фраза эта не должна выпирать в самом начале текста, иначе остальная говорильня затушует главную мысль, и слушатель ее забудет. Лучше всего приберечь ключевую фразу для завершения, умело связав ее со всем, что сказано прежде. То есть в основной части можно говорить о чем угодно и сколько угодно. Важно, чтобы всё это под конец стянулось к одной мысли. (Две или больше слушатель может не осилить.)
Ну, к примеру, что-нибудь в таком роде:
«У нас очень-очень много успехов в очень-очень-очень разных областях жизни. [Перечисляются области. Какие — не важно, успехи можно найти везде.]
Однако у нас имеются и отдельные недостатки на отдельных направлениях в отдельных случаях. [Выбираются два-три случая, которые всё равно не скрыть и о которых всё равно болтают повсюду.]
Мы смело движемся к новым победам, и нас ждут новые, невиданные успехи, но… [Здесь желательно сделать паузу, окинуть взглядом зал и набрать побольше воздуха.]
Но враг не дремлет! И наши успехи пойдут коту под хвост, если мы все, как один… И один, как все… И все за одного…»
А дальше — главная фраза: «Все — на борьбу с врагом!!!»
Вот, приблизительно так.
С этой точки зрения речь во Дворце спорта, на мой взгляд, можно считать образцовой. Хотя лично я предпочел бы, наверное, более короткий вариант:
«Всё хорошо, ребята, осталось избрать парламент. Только не популистский, а ответственный — такой, в котором не тусуются разные партийные шавки, а выступает одна солидная партия. И именно поэтому партия “Единая Россия” должна завоевать в Государственной Думе большинство. Но выборы — такая штука, где принято зачем-то считать голоса. Конечно, мы понимаем, что всё будет подсчитано, как надо, но находятся еще внутри страны те, кто шакалит у иностранных посольств. А потому будьте бдительны, вспомните об “оранжевой чуме” — там всё тоже началось с подсчета голосов. И здесь, у нас, подлые шакалы не дремлют — потренировались на соседних республиках, наслушались всякой дряни о “честных выборах”. Вот сейчас еще на улицы выйдут».
Все, конец, дальше можно не продолжать. Цель поставлена…
И призыв был услышан.
Вдохновленные речью молодые орлята вернулись к себе домой, но не прошло и месяца, как юный вожак — тот, что когда-то возвестил народу о явлении Лидера нации, — предложил устроить возле Кремля палаточный лагерь «Зимний Селигер».
Правда, идея не подошла — то ли морозец смутил, то ли старшие товарищи отговорили. Тогда возникла стратегия «упреждающего захвата». В тех точках Москвы, где могли собраться оранжевые шакалы, было решено выставить дозоры по 15–20 человек. В случае появления врагов надлежало быстро свистнуть наверх и вызвать подмогу. Через двадцать минут, как было рассчитано, подлетала сотня новых орлят. Если противник не отступал, скликалась еще тысяча.
