Битва железных канцлеров

скоро вышел и он сам в одной рубашке, в узких кавалерийских рейтузах, с горящей папиросой в руке. Спросил:

- Ну, что у вас, женераль?

Флери сказал, что война... Вдали от станции, беснуясь на привязях, лаяли собаки. Император пригласил посла внутрь шатра, где скопилась липкая ночная духота.

- Не думайте, что только у Франции есть самолюбие, - вдруг заявил царь, садясь на походную лежанку. - Ваш император сам вызвал войну, и это.., конец династии наполеонидов!

Он ничего не забыл, все давние оскорбления даже теперь заставляли дрожать его голос. Он помнил бомбежки Севастополя и унижение Парижского мира, недавний выстрел Березовского и даже выкрик Флоке: "Да здравствует Польша, мсье!" В эту ночь, среди неряшливой обстановки лагерного быта, Александр II говорил с послом Франции чересчур откровенно:

- Красные тюрбаны ваших зуавов в Крыму, согласитесь, это вызывающая картина! Разве в Париже нет Альмского моста или Севастопольского бульвара? Зачем было переименовывать улицы, оскорбляя наше достоинство? Князь Горчаков подтвердит, что мы пытались спасти хотя бы Францию.., я уж не говорю о вашем императоре. Будем считать, что его нет! - Флери пытался возразить, но царь жестом остановил его, продолжая:

- Было бы ошибкой, женераль, думать, что прусский король в Эмсе уступил вашему послу Бенедетти лишь по доброте душевной. Нет! Я и Горчаков, вызванный мною из Вильбада, сделали все, чтобы кандидатура Леопольда Гогенцоллерна была устранена и не раздражала вас, французов. Мы выиграли для вас спасительный мир, но вам захотелось войны... Теперь воюйте!

Флери поспешил встретиться с Жомини, верной тенью и эхом Горчакова; между ними сразу возник острейший диалог:

- Не значит ли, что, вступаясь за Пруссию, воюющую с нами, Россия тем самым выступает против Франции?

- Нет! Но мы не позволим усилиться Австрии - ни в союзе с вами против Пруссии, ни в союзе с Пруссией против Франции.

- Значит, - сказал Флери, - чтобы достичь благосклонности России, Франции следует помирить вас с Австрией? Жомини рассмеялся над коварною комбинацией:

- Вы логичны, Флери! Но если бы все было так просто, как мы говорим.., увы. Тут, - добавил он, помолчав, - припутывается старый славянский вопрос. А мы не дадим в обиду балканских друзей ни туркам, ни тем более австрийцам.

- Вы проговорились, назвав своих противников. Сделайте же еще один смелый шаг - назовите друзей.

- Мы много лет искали их во Франции... 6 августа был день Преображенского полкового праздника. Утром Флери принес царю депешу о блистательной победе французов при Марс-Латуре. Затем прусский посол принц Генрих VII Рейсе явился с депешей о полном разгроме французов под тем же Марс-Латуром. Выйдя к войскам гвардии, император провозгласил здравицу в честь непобедимой немецкой армии:

- Французы с дороги на Верден отброшены к Мецу! Но Флери опередил посла Пруссии, и по настроению в войсках царь заметил, что тут уже было всеобщее ликование от успехов французов. Теперь на лицах солдат