Блаженство по Августину (СИ)
Блаженство по Августину (СИ) читать книгу онлайн
Исторический роман. История с богословием. Только для взрослых. О временах, нравах, верованиях на рубеже 4–5 веков в жизнеописании грамматика, ритора, философа, ставшего христианским православным епископом. О конце языческой античности и начале будущей христианской цивилизации. От ветхого Града Земного к новому Граду Божиему.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Так оно частенько бывает. Грустят женихи перед свадьбой и во время нее. Радость у них обычно потом наступает, по окончании брачных торжеств, в ночи…
Таким образом, пребывая в Гиппоне, с утра Аврелий работал над философскими сочинениями. Ближе к полудню беседовал с Оксидраком, который значительно посвежел и вроде как пошел на поправку.
А пополудни Аврелий уходил на берег моря, купался вместе с Горсом, упражнялся под его руководством во владении копьем и боевым посохом. Затем оба шли в Большие Северные термы. После обеда и разговоров с Оксидраком и его лекарями вечером Аврелий вновь приступал к размышлениям и записям.
Помимо богословских набросков к фундаментальному шестодневу никак не выходил у него из головы черный посох, привидевшийся Кабиро. Потому-то он упорно предавался воинским упражнениям с шестом, а потом пришел к мысли: отчего бы ему не завести профессорскую ферулу-посох из черного и крепкого эбенового дерева? Да и попросить какого-нибудь оперария приделать к ней драгоценное Оксидраково навершие?
Конечно же, получится вовсе не следование примеру апостольской бедности. Но если скрытно вделать в посох или ферулу длинное острие отцовского пилума, то выйдет личное оружие, каким совсем не зазорно владеть даже самому миролюбивому апостолу Слова Божия, приносящего не мир, но меч духовный. Со всем тем почему бы оружию не быть предметом основательно материальным и состоятельно субстанциональным?
И пастырским такой посох можно назвать с полным на то основанием, если профессор Августин железно пасет алюмнусов-дискипулов своих. Пускай их профессирует в его отсутствие Алипий Адгербал, но не счесть, насколько ученик не выше учителя-магистра, если последователь на письме двух немудрящих глав связать не в состоянии.
В бессчетный раз Аврелий задумался о частном и общем, уже состоявшемся или еще предстоящем в пространных временах или временных пространствах. Вероятно, зря это он мудрит, отделяя пространство от времени. Возможно, материя является атрибутом пространства-времени, а не наоборот, как полагают философы-язычники?
«…Когда некий человек остановил молитвой солнце, чтобы победоносно завершить битву, солнце стояло, но время шло. Сражение длилось и закончилось в свое время. Итак, я вижу, что время есть некая протяженность. Вижу ли?
Не кажется ли мне, что вижу? Ты покажешь мне это, Свет и Истина…»
Находясь скоро второй месяц в Гиппоне, несколько раз в христианскую седмицу Аврелий регулярно заходил в Павлову базилику помолиться. На распорядок церковных служб он особого внимания не обращал, поскольку соблюдал собственное расписание удобных для вдохновения и работы часов.
Об экклесиастических и синодальных отношениях между верующими людьми он тоже тем летом немало размышлял. Думал и о священническом сане, какой ему неоднократно предлагали, наверное, еще с прошлого года.
Например, епископ Мегалий из Каламы в письме некоему праведному у ученейшему мужу Августину просил того подумать, как бы получить избрание клириком в Каламской епархии, испытывающей острейшую нужду в истинно верующих образованных проповедниках Слова Божия.
Тем временем престарелый сенатор Фабий Атебан пишет все тому же Аврелий Августину о нехватке католических епископов в африканских муниципиях, перечисляя немалый десяток городов, нуждающихся в пастырях и проповедниках столь высокого церковного ранга.
За что Аврелий сенатору прочувственно благодарен. Стало быть, эти города кое-кому, не желающему становиться священником, вовсе не стоит посещать. Ему также совсем не к лицу выпрашивать епископское назначение у кесарского викария Африки, как предлагает декурион Фабий.
Более всего в ту пору Аврелий не желал личной ответственности за множество разумных душ. С одной чьей-нибудь душой он всегда не против иметь дело, но выйдет совершенно иная перипетия в их разноречивых и противоречивых толпищах-толковищах. От этого, простите, извольте-позвольте его уволить. Не его это занятие — вживе изустным словом соборно назидать, экклесиально наставлять, синодально управлять верующими, предстоятельно увещевать коллегиально их скопища и сонмища.
К слову сказать, он им не военачальник, направляющий воинов к победе или к поражению. В истинной победоносной вере каждый сам за себя; один Бог предстательствует за всех…
В конце августа центуриону Горсу Торквату предстоит отправляться к новому месту кесарской службы в Адрианополь. По такому случаю он уговорил Аврелия пожаловать к нему сегодня к обеду.
Аврелий и сам уж подумывал: не пора ли ему покинуть Гиппо Регий и гостеприимство Оксидрака? Прохиндей с виду вполне оправился, поздоровел, хотя пользуясь осторожностью лекарей, очевидно, лишь прикидывается смертельно больным. И от того, чтобы записаться на крещение к епископу Валериусу, увиливает, шельмец…
В таком деликатном вопросе давить на этого пройдоху Аврелий не давил. Никаких ложных клятв тот не давал, а с увещеваниями своего духовного врачевателя политично соглашается, не спорит, как и с предписаниями ученых медиков. Видимо, не испытывает большого желания как-либо дословно исполнять и то, и другое, и третье, заключающееся в поездке в Медиолан для должного отчета перед вышестоящими.
Болезнь у него, видите ли, политическая у прощелыги… Отпусти, Господи, Отец наш, долги наши, как и мы отпускаем должникам нашим…
И за здоровье отпущенника Оксидрака молился Аврелий весьма усердно, когда они с Горсом после терм перед обедом по обыкновению и по дороге зашли в гиппонскую базилику Святого апостола Павла. Вдруг притихшему многолюдству собравшихся перед самым повечерием они оба не придали какого-нибудь значения, немедля углубившись в себя, обращаясь к Богу хоть и соборно во внешнем присутствии, но все же во внутреннем одиночестве из глубины души.
Должно быть, из-за того не только Аврелий, но и неустрашимый воитель Горс, оба они вздрогнули, оторопели, опешили, когда под сводами базилики раскатился гулкий бас могучего диакона Турдетана:
— Вот он, квириты!.. Нумидийский муж Аврелий, известный праведной и блаженной жизнью, среди нас!.. С нами Бог, и Он дарует нам милостиво нового святейшего пресвитера!!!
Аврелия, не успевшего опомниться от безвозвратно прозвучавших слов, мгновенно обступило со всех сторон почтительное собрание прихожан. Немного погодя к ним содружно присоединились почти все находившиеся в церкви.
— Избрание нового клирика состоялось вне жребия, квириты, — непреклонный диакон не оставил Аврелию ни малейшей возможности возразить и оспорить единодушный выбор паствы.
— Возложим на праведного избранника руки! Ведите же поскорее нареченного нами к святейшему прелатусу Валериусу для принятия апостолического таинства рукоположения и священного назначения служителем Божиим, как соработником Его!
В благоговейном, умиленном содружестве, окружившем Аврелия, ему вдруг нестерпимо захотелось заплакать, и слез своих он сдержать не сумел, не смог.
Да будет воля Твоя, Господи, Отец наш, как на небесах, так и на земле… Fiat voluntas Tua…
Старый епископ Валериус не замедлил произвести церковное таинство хиротонии над вновь нареченным пресвитером, взамен ушедшего, оставившего юдоль земную неделю назад после тяжкой и продолжительной болезни.
Пресвитер Аврелий Августин вышел из алтарных врат и низко поклонился своей нынешней многочисленной пастве. Среди склонившихся перед ним в глубоком ответном поклоне он тотчас разглядел Оксидрака Паллантиана и Скевия Романиана.
Друг Скевий выпрямился, словно бы намеком, еле заметно подмигнул другу Аврелию, зажав довольную улыбку в уголке губ. Мол, знай наших…
В ту же минуту Оксидрак столь же многозначаще надел, проныра, ни дать ни взять окаменелую личину форумной статуи. Только мраморной древнеримской тоги не достает для пущей важности.
Вот так, прости, Господи! Посреди высокого тут как тут и низкое тебе объявляется, выныривает, шныряет вам от первородно согрешившего ветхого Адама…
Через пару дней ушлый Оксидрак, отбросив околичности, притворные хворости и болести без обиняков признался отцу Аврелию, что не вынашивает намерения креститься в ближайшем обозримом будущем.