Кому светит Большая Медведица (СИ)

Что-то здесь было не так, подумалось Эмилии. В последнюю свою фразу Кириллов вложил, как ей показалось, личного ощущения.

- Вы бы тоже отдохнули, Владимир Владимирович, - осторожно посоветовала она.

- Я? – он резко обернулся и посмотрел сквозь девушку. – А я и так еду отдыхать. У меня отпуск со следующей недели.

Эмилия помолчала. Воображение нарисовало ей живописные горы, уютные швейцарские гостиницы, простор альпийских лугов. Да, и Владлену, и ей будет там хорошо.

- Я подумаю над Вашим предложением, - всё ещё находясь под впечатлением от нарождающихся картин, тихо сказала Эмилия, - так я пойду?

Кириллов кивнул, продолжая думать о своём. Ему тоже рисовались сюжеты, только более реальные для его зарплаты. Он уже предложил жене съездить к её родителям в пермскую область, и Лена согласилась. Её охотное согласие дало ему надежду. Поездка может их сблизить! Боясь даже предполагать подобное, Кириллов снова сел за бумаги, торопясь разделаться с ними до начала отпуска.

Эмилия тем временем входила в палату Владлена. Обычно он спал, но, заслышав её шаги, тут же просыпался, какими бы тихими они ни были. Сегодня прямо с порога её встретили воспалённые, напряжённые глаза.

- Ты не спишь? – Эмилия коснулась его губ, и почувствовала лёгкое ответное касание. Кириллов был прав – улучшение наступало, пусть медленно и крохотными шажочками, но всё же признаки его были налицо. Она молча смотрела на Владлена, любуясь, и вдруг поняла, что именно сегодня ей захочется поделиться с ним самой главной новостью.

- Владлен, убийц нашли. Теперь ты в безопасности.

Его зрачки удовлетворённо расширились, и на губах заиграло подобие улыбки.

- Я знаю, что это важно для тебя, но… - Эмилия быстро опустила и подняла глаза, - на самом деле я хотела сказать тебе другое. Наверное, я поступаю эгоистично, ставя свои интересы выше твоих, хотя – только ли о своих интересах я думаю на самом деле?

Владлен нетерпеливо моргнул.

- Я жду ребёнка, - почему-то смутившись, произнесла она, - это наш с тобой ребёнок, Владлен!

- Эмилия! – выдохнули его губы, и девушка испуганно отпрянула: непонятно было, то ли её потряс первый звук его речи, то ли интонация, о чём-то смутно говорившая. В следующее мгновение испуг сменился радостью и она снова прильнула к юноше.

- Владлен, ты только что произнёс моё имя! Я не знаю, счастливую или грустную весть я тебе принесла, но она оказалась настолько впечатляющей, что позволила чему-то в тебе сдвинуться, зашевелиться!

Он требовательно глядел на неё, и через мгновенье Эмилия поняла его желание – он хотел, чтобы она задавала вопросы.

- Ты веришь, что это – твой ребёнок?

Ужасный вопрос, но ей нужно было подтверждение.

- Да.

- Ты… рад этому?

Теперь она напряжённо вглядывалась в его глаза, и они долго ничего не отвечали, только блестели больше обычного. Но этот блеск она боялась понять неправильно.

- Да.

- Могу я сказать, что ты счастлив?

- Да.

Только сейчас она заметила, что его лицо порозовело и уже не казалось бледным на фоне больничных стен.

- Владлен, - голос Эмилии окреп, - Кириллов сказал, что нужно ехать в Европу, на побережье. Там твоё выздоровление наступит гораздо быстрее. Он посоветовал мне сопровождать тебя, и я нахожу его идею великолепной. Нам нужна эта поездка – тебе, мне, и нашему малышу.

- Да.

- Значит, мы едем? – отчего-то волнуясь, спросила Эмилия.

- Да.

- Я думаю, тебе выбирать страну. Франция?

- Нет.

- Италия.

- Нет.

- Значит, Швейцария?

- Да.

- Ты прав, мы там никогда не были. Италия, Франция – ты помнишь чемпионаты, которые проходили в этих странах?

Выражение лица юноши красноречивее глаз говорило о воспоминаниях тех дней, и Эмилия воскликнула, стремясь загладить вину:

- Владлен, милый, ещё многие страны не покорены тобой! Ты вернёшься на лёд – я всё для этого сделаю!

Он снисходительно закрыл глаза, прощая эту неосторожность, а когда открыл, в них читался вопрос, о котором Эмилия узнала лишь спустя время.

Позже, когда подойдёт к концу лечение, Владлен скажет ей: «Неужели ты думаешь, что карьера для меня важнее того, кто скоро появится на свет?»

Но это будет потом, я забегаю вперёд, рассказывая об этом. Иногда я бываю нетерпелив в изложении событий, но это всё оттого, что проходит достаточно много времени с моей последней встречи со Стешей. Это только на словах легко пожелать любимому человеку счастья с другим и предложить остаться друзьями. Среди молодёжи сейчас это – популярный шаг. Мне потребовалось время, чтобы оценить потерю и пересмотреть наши взаимоотношения. Амплуа друга стало, наконец-то, восприниматься мною не так болезненно. Но об этом – в следующей главе.

Глава 68.

«Стешин папа»

Фотографии Руслана Девушкина периодически появлялись в местной прессе, и служили мне напоминанием о том, что я обещал Стеше остаться другом. Несколько раз я порывался позвонить ей, но в последнюю минуту чувство обиды и возмущения охватывало меня, и я бросал трубку, не желая наговорить Стеше колкостей под влиянием минутного настроения. То, что оно было минутным, я не сомневался. Большую часть времени я думал о Стеше с нежностью и теплотой, а сам факт отставки казался мне нереальным. Но, набирая номер её телефона, я вдруг осознавал в полной мере, что нереальностью как раз были сцены, разыгрываемые в моём воображении. Не буду утомлять читателя их описанием – они известны каждому, кто хоть раз был покинут любимым человеком; однако в душе я продолжал лелеять надежду.

Окончательно расставшись с иллюзиями, я в один прекрасный весенний день набрал номер до единой цифры и терпеливо ждал ответа. Трубку снял Руслан; коротко поздоровавшись, он передал её Стеше, и я с радостью услышал привычный бодрый голос:

- Алло!

Я высказал ей всё, что думаю о нашей разлуке: как я загружен съёмками клипов, участием в различных передачах, как скучаю и хочу увидеться.

- Тимур, - она перешла на шёпот, - я закончу разговор с мамой и потом приеду к тебе, хорошо?

- Что-нибудь серьёзное? О чём вы разговариваете?

- Об отце, - ответила Стеша и положила трубку.

Я был приятно удивлён. Когда-то, ещё в начале нашего знакомства со Стешей, я, поверенный в тайну её отношений с отцом, пытался убедить девушку поговорить о Руслане с мамой. Стеша упрямилась и отвечала, что ничего нового Наташа ей не сообщит – Стеша за всю свою жизнь рядом с отцом имела достаточно времени и возможности изучить его. Если она, наконец-то, решилась на этот шаг, значит, усомнилась в достаточном количестве информации, объективно представляющей её отца. Но лишь потом, при встрече, я узнал, что разговор этот получился случайно.

Наташа попросила её поправить фотографию, косо висевшую на стене гостиной. Стеша тут же выполнила просьбу, но снимок привлёк её внимание. Это была фотография, сделанная на море много лет назад.

- Что это за море, мама? – поинтересовалась Стеша, разглядывая фон.

- Азовское.

- Никогда бы не подумала, что вы с папой можете отдыхать в подобном месте! – пожала плечами Стеша, возвращая снимок на место. – Красное, Тирренское – ещё куда ни шло…

- О, да в тебе я распознаю зачатки снобизма! – шутливо ответила Наташа. – Надо как-нибудь отправить тебя даже не на Азовское море, а что-нибудь попроще.

- Ладно, мам, - смутилась девушка, - я же ничего такого не имела ввиду. Просто мне знакомы курорты, на которых ты и папа привыкли отдыхать.

- Тогда мы могли позволить себе только это море, - взглянув на фотографию, сказала Наташа, - но то была чудесная поездка. Наш медовый месяц.

Стеша ей не поверила.

- Вам здесь уже за двадцать, а женились вы совсем юными!

- Медовый месяц необязательно следует сразу за свадьбой. Подумай, чем отличается он от свадебного путешествия. Люди обычно смешивают эти два понятия. Они говорят: свадебное путешествие в медовый месяц. Для меня это разные вещи. Свадьба была больше двадцати лет назад, а мой медовый месяц всё ещё длится.