Кому светит Большая Медведица (СИ)

Он вёл себя довольно скованно, когда здоровался с Наташей, Эмилией и Пашкой, но лишь Стеша закрылась вместе с ним в библиотеке, как Ярослав притянул девушку к себе и коснулся губами виска.

- Почему ты не пришла сегодня? – не выпуская её из своих объятий, спросил он. – Что-то случилось? Ты даже не предупредила! Что я мог подумать?

- Ты разговариваешь сам с собой, - улыбнулась Стеша, - восклицая и вопрошая.

- А что мне остаётся делать? У тебя счастливое лицо, я вижу, что ты рада мне – и всё же ты не пришла.

Стеша чуть отстранилась. Ей пришлось рассказать ему об утренней стычке с Аллой, но сделала она это неохотно.

- И слова этой девушки имеют для тебя значение?! – воскликнул Ярослав, выслушав её. – Она говорит глупости, ты же знаешь. Катя не перестанет быть ЧЕМПИОНКОЙ даже после нашего с ней разрыва.

- Все так думают? – подняла на него глаза Стеша. – Или только ты?

- Стоит ли обращать внимания на тех, которые ничего не знают?

- Тебе легко рассуждать, - вздохнула Стеша, - а мне танцевать в этом коллективе. С Катей, Аллой, и взглядами, отражающимися в зеркалах.

Ярослав помолчал.

- Хорошо, - наконец, сказал он, - в таком случае я больше не танцую с Катей. Ты будешь моей партнёршей.

Стеша испуганно взглянула на него.

- Ты сам не понимаешь, какое принимаешь решение! Даже если очень-очень стараться, из меня всё равно не получится партнёрши такого класса, как Катя. Со мной ты не выиграешь ни одного чемпионата. Я только испорчу твою карьеру.

- Моя карьера закончилась в тот момент, когда я завоевал свою первую золотую медаль на чемпионате мира. У многих спортсменов это происходит именно так. Ты стремишься к победе, доказываешь, что ты – лучший, несколько лет затем пытаешься удерживать титул чемпиона, а потом тебя обгоняют: молодость, свежий стиль, новые веяния во вкусах публики. Я не хочу растягивать на годы то, что можно сделать в течение нескольких месяцев. Карьера тренера меня тоже не прельщает. Но я люблю танцы. Я хочу, чтобы танцы оставались моим хобби и моим хлебом до конца моей жизни. Ещё в том году у меня родилась идея создать своё шоу: музыкально-танцевальную феерию на лирические темы. Я бы мог стать хореографом и исполнителем главной роли одновременно. Да, в моих мечтах много честолюбия, но иначе не прожить в этом мире. Когда мне было пятнадцать, отец оставил нас, и тогда танцы стали для меня ещё и средством к существованию. Теперь появилась ты, и мне нужно смотреть в будущее ещё серьёзнее. Как было бы замечательно, если бы шоу Ярослава Казанского стало бы нашим с тобой проектом! Для первого представления я уже и тему придумал: давай расскажем с помощью танцев, как мы потеряли и нашли друг друга. Мы исполним свои собственные роли! Ты согласна, Стеша?

- Мне нравится твоя идея, - не раздумывая, ответила она, - когда ты хочешь реализовать её?

- Этой весной. У нас есть ещё пара месяцев, и если мы будем тренироваться каждый день...

- Каждый день не получится, - несмело перебила его Стеша, - я обещала маме три раза в неделю навещать келласких кошек и вести за ними наблюдения.

- Наблюдать кого?

Она рассказала ему о главном событии этого дня, пытаясь передать своё зоологическое настроение, но Ярослав остался равнодушен.

- Что ж, если ты обещала, - только и проронил он.

- Если хочешь, ты можешь забирать меня на репетицию прямо из зоопарка, хотя бы на часок...

Но Ярослав вдруг с негодованием отвёрг её предложение.

- Я не люблю зоопарки.

- Но почему? – искренне удивилась Стеша. – Питерский зоопарк очень красив и имеет богатую коллекцию зверей и птиц.

- Как можно коллекционировать живые существа? - в голосе юноши ясно слышалось неодобрение. - Я не люблю все эти зоопарки и зоосады, потому что для животных они – ад, неволя. Разве тебе не жаль бедных зверей?

- Они вовсе не бедные, - возразила Стеша, огорчённая категоричностью Ярослава, - им неплохо живётся в клетках и вольерах. Ты просто не понимаешь истиной задачи подобного заведения.

Разговор плавно менял тему; Ярослав первым заметил это и решительно пресёк дальнейшее обсуждение:

- Хорошо, договорились. Четыре раза в неделю мы тренируемся во Дворце Молодёжи. Ты больше не будешь пропускать занятия?

Его ясные глаза строго смотрели на девушку, и ей отчего-то стало грустно.

- Ярослав, почему ты никогда не целуешь меня в губы? – неожиданно спросила она.

Вопрос основательно пошатнул деловую позицию юноши. Застигнутый врасплох, он пытался собраться с мыслями, но вдруг вместо того, чтобы ответить, Ярослав обнял Стешу и прижался к её губам. Взбудораженное мелодрамами воображение девушки нарисовало глубокий поцелуй в сопровождении популярной инструментальной композиции, но жизнь предложила ей совсем другой вариант. В библиотеке было тихо, пахло книгами и тонким ароматом, исходящим от Ярослава, и нежное прикосновение его губ продолжало гармонию окружающего пространства. Окутанная его теплом, Стеша нежилась в мягком и одновременно страстном прикосновении тел, и думала о том, что не имеет никакого значения их беседа о природе и искусстве. Конфликты, разногласия – разве на самом деле существуют они для истинно влюблённых? Ах, как легко можно уладить любое недоразумение с помощью поцелуя!

Одного обстоятельства в силу своего возраста и неопытности не учитывала Стеша – с течением времени к свободолюбивой и диктаторской натуре Ярослава нужно будет искать совсем другой подход.

Глава 56.

«Пробуждение»

Прошло две недели, прежде чем кому-либо разрешили навестить Бируте. Но днём раньше, до того, как появились у неё Виктис и Виктор, Пашка договорился с врачом и пришёл к девушке. Позвонив Алле из холла больницы, он попросил её приехать, и только потом поднялся в палату.

Бируте была не одна. На вошедшего юношу моментально обратились взоры двух женщин. Они с любопытством проводили его, пока он шёл к кровати у окна. Он шёл и боялся, что не узнает в лежащем там человеке прежней Бируте, но когда взглянул на её лицо, его волнение улеглось, и страх исчез – перед ним была та, которую он когда-то любил. Когда-то это была любовь, простая, человеческая; в тот момент, когда в окне мелькнул силуэт, эта любовь переросла в одержимость. Приверженность такому чувству теперь сквозила в каждой черте Пашкиного лица, и так бросалась в глаза, что Бируте испуганно отодвинулась, стоило юноше приблизиться к её койке. Она подобрала колени к подбородку и, обняв их руками, молча смотрела на своего гостя изучающим взглядом.

Её легкомысленный прыжок изменил не её саму, а Пашку. Он плохо спал эти две недели, и под глазами, которые так ей нравились, проступили тёмные круги. В его стильной причёске появились элементы небрежности, и Бируте, заметив их, протянула руку, чтобы поправить выбившиеся из чёлки волоски. Пашка перехватил её пальцы и покрыл их поцелуями.

- Ты молодец, Бируте, - шептал он, - ты выжила, любимая!

Она с нежностью смотрела на него, не сопротивляясь. Наконец, он опустился рядом у изголовья и крепко обнял девушку.

Здесь хорошо кормят? – спросил Пашка.

Она кивнула.

Тебе не скучно? Я принёс тебе книги. Ты ведь любишь читать?

На этот раз она ничего не ответила. Простые, житейские вопросы звучали для неё своеобразным признанием в любви человека, на груди которого покоилась сейчас её голова, и ей хотелось, чтобы он продолжал задавать такие же вопросы, но, не получая на них ответа, он замолчал. Пашка понял, что ей, в сущности, всё равно, о чём он спрашивает: она просто наслаждалась его голосом.

Ты знаешь, - вдруг сказал он, - в тот день, когда тебя увезла «скорая», я первый раз в жизни попробовал героин.

Бируте дёрнулась, но Пашка сильным движением удержал её.

Я только попробовал, - успокаивающе прошептал он ей на ухо, - я хотел знать, что чувствует человек, принимающий наркотик.

Бируте заплакала.

Дурак! Дурак!! – повторяла она сквозь слёзы, прижимаясь всем телом к юноше. Наконец-то она смогла заплакать, подумалось ему, и освободиться от всех чувств, спрессовавших её сердце. Пашка молча ждал, когда с Бируте можно будет разговаривать безболезненно для её рассудка.