Звездочет (СИ)

За кружкой очень крепкого кофе Джон вспоминал о разговоре в Бартсе, который Шерлок упомянул накануне вечером. Это случилось около трех недель назад. Холмс тогда с непроницаемым лицом потащил его в морг, ничего не объясняя. Подойдя к одному из столов, Шерлок аккуратно снял простыню с лица покойника и кивком предложил Джону посмотреть. Джон посмотрел.

Обычный тип, немного за сорок, давно не брился, на лице следы перенесенного стресса и лишений.

- Куда мне смотреть? - спросил недоумевающий Уотсон. - Это твое новое дело?

- Нет. Это мое старое дело. Это последний из известных мне помощников Мориарти. Не главный, но достаточно опасный. Убит сегодня ночью при облаве, которая стала возможна благодаря добытым мною сведениям. Не знаю, навсегда ли, но мы свободны от этого теперь.

Джон рассматривал лицо врага. То есть, он должен был думать, что это враг, но на самом деле Джон ничего такого не чувствовал. Это был просто очередной мертвый человек, который лично ему, Джону, ничего не сделал - ну, или Джон об этом не знал. Уотсон молчал так долго, что Шерлок занервничал.

- Джон? - неуверенно позвал он. - Ты не рад?

Уотсон задумчиво перевел взгляд на Холмса. Шерлок полагал, что Джон будет радоваться? Возможно, что совсем чуть-чуть Холмс был похож в ту минуту на здорового кота, который притащил дохлую мышь и недоумевает, почему глупый хозяин ее не ест.

Молчание снова затягивалось. Шерлок начал раздражаться:

- Я надеялся, что данная информация будет тебе хоть в малейшей степени интересна, ведь любезный Джим всех своих песиков натравил на нас.

- Значит ли это, Шерлок, что в ближайшее время ты не планируешь никуда исчезать на пару лет и я могу слегка передохнуть от этого безудержного веселья?

Голос Джона был спокоен, даже слишком. Он, строго говоря, был спокоен, как мертвец на столе. Холмс вдруг понял, что Уотсон не расслаблялся ни на мгновение в последние недели, ожидая в любой момент, что Шерлок снова исчезнет, ведь тот сам сказал по возвращении, что дело не завершено. Холмс развернул Уотсона к себе лицом:

- Джон, посмотри на меня, пожалуйста. Джон, я клянусь тебе, я больше никогда не исчезну. Я никогда не выйду без предупреждения даже в магазин, хорошо? И если мне потребуется еще раз сдохнуть, я сначала спрошу у тебя разрешения.

- Ты же понимаешь, что я разрешения не дам? - наконец усмехнулся неподатливыми губами Джон, пытаясь заглушить безудержные рыдания, разрывавшиеся в глубине груди.

- Кто я такой, чтобы ослушаться моего блогера? - торжественно произнес Холмс, и это действительно было похоже на клятву.

Вчерашний жаркий шепот на кухне был лишь подтверждением уже данного обещания, но Джону было приятно услышать его еще раз. Шерлок признал право Джона на полноценное участие в своей жизни - допуск уровня альфа, даже Майкрофт не может таким похвастать. Осталось теперь уточнить один крошечный нюанс - насколько далеко социопат может зайти в построении отношений с другим человеком.

Выяснять это прямо сегодня Джон точно не планировал.

***

Первым, кого Джон встретил в клинике, был муж Молли, Дэн.

Молли - а для кого-то теперь миссис Такер - просто взорвала кулуары Бартса и головы всех окрестных сплетниц, когда через полгода после “смерти” обожаемого Шерлока выскочила замуж за молодого врача, только что переехавшего из Бернли. Ровно через девять месяцев после свадьбы Молли родила чудесную здоровую девочку, которую назвали Эммой.

Джон был на крестинах и не мог не признать, что замужество и материнство пошло Молли на пользу. Она выглядела совершенно счастливой. Это иррационально обижало Джона, ему казалось не совсем честным то, что Молли сумела выбросить Шерлока из головы так быстро. Когда выяснилось, что Молли помогала Шерлоку все это время, прекрасно зная, что тот жив, обида Джона усилилась примерно в миллион раз и поменяла вектор. Но ненадолго - на ее месте Джон, не раздумывая, поступил бы так же.

Дэн Такер, молодой педиатр, был невозможно оптимистичен, огнеопасно рыж и противоположен Шерлоку во всем. Конечно же, до него дошли слухи, что его жена была безнадежно влюблена в неконтролируемого фрика, но свадьбе это не помешало. Даже когда Холмс воскрес, Дэн не изменил своему жизнерадостному настрою. При первой же встрече, когда Джон, смущаясь, представил мужчин друг другу, Шерлок не смог удержаться и не озвучить кое-какие выводы насчет Такера - не отличник, но с хорошими задатками, однако в Бернли случилась какая-то мутная история, после чего был вынужден искать работу в другом городе, на что Дэн только искренне рассмеялся:

- Мистер Холмс, вы действительно великолепны, как Молли и говорила!

Почему-то это разозлило Шерлока, и больше он не пытался “читать” Такера, будучи с ним при случайных встречах подчеркнуто вежливым.

Джон и Дэн работали в разных отделениях, но на одном этаже, и потому частенько сталкивались в комнате отдыха. Джон с интересом выслушивал воодушевленные рассказы Дэна о новых успехах Эммы, о новой статье Молли (в декрете она вдруг нацелилась на научную работу) или об уморительном четырехлетке со вчерашнего вечернего приема.

В это утро Такер был необыкновенно мрачен - улыбался не постоянно, а лишь раз в пару минут.

- Эмма заболела, - дернув глазом, объяснил он, - мы с Молли не спали ни секунды сегодня.

- Сочувствую, - хмыкнул Джон. - С удовольствием бы подменил тебя, но родителям маленьких спиногрызов почему-то не нравятся хмурые терапевты.

- Все равно, спасибо за предложение, Джон, ты настоящий друг! - Дэн хлопнул коллегу по плечу и побежал в свой кабинет, на ходу чуть не задушив себя стетоскопом.

Джона уже ждало несколько пациентов. Он приветливо поздоровался с ними и с удовольствием погрузился в работу, которая, будучи иногда утомительной и однообразной, все-таки приносила ему удовлетворение.

Джон никогда не рассматривал Бартс как потенциальное место работы. Первые несколько месяцев после “смерти” Шерлока Джон вообще старался огибать этот район по широкой дуге. Но однажды, в особенно ненастный день, умопомрачительно напившись, Уотсон приплелся к госпиталю и обвиняюще уставился на злосчастную крышу, не замечая ледяного ветра и мокрого снега. Сколько времени Джон проторчал перед зданием, он не знал, но в себя пришел в морге - не в том смысле, в котором в морге оказывается большинство людей. Молли наткнулась на него, торопясь на ночную смену, затащила к себе в подсобку и усиленно спасала, стащив большую часть одежды, завернув в два больничных одеяла и сунув в руки кружку горячего чая с лимоном.

Джон безмолвно плакал, а она ни о чем не спрашивала.

Утром Молли разбудила его - ее смена кончилась. Они медленно вышли под продолжающийся снег, не сговариваясь, свернули в ближайшее кафе, где Джон сбивчиво благодарил ее, а она рассказала Уотсону о скорой свадьбе.

Дома Джон понял, что от визита в Бартс его тоска не прошла, но стала менее убийственной, словно близость к последнему месту, где Шерлок дышал - и перестал дышать - делала ближе самого Холмса. Еще пару раз навестив Молли, Джон убедился, что ощущение какого-то единения только усилилось. В Бартсе не было вакансий, но Мэри - они тогда только начали встречаться - уговорила его послать резюме.

Ему перезвонили через два часа.

Еще через три недели Джон вернулся на Бейкер-стрит.

***

Шерлок проснулся почти сразу, как Джон ушел на работу. Не завтракал, почту не проверял, утренние новости не смотрел, ушел раньше обычного. Смущен? Рассержен? Снились кошмары, поэтому встал рано? Все вместе, наиболее вероятно.

Шерлок поклялся себе, что постарается хотя бы сутки не смущать Джона, не давить на него, не обнимать нецеловатьнетрахать. О чертчертчерт!

Чтобы сдержать обещание, нужно было срочно переключиться на дело. Холмс позвонил Грегу.

Через час оба встретились в Ярде, в кабинете инспектора. Грег выглядел неважно:

- У нас ничего нет. Ни единой гребаной зацепки. Мы опросили соседей - никто не видел никаких подозрительных лиц. Камер в том районе очень мало, мы ничего не нашли. Мы выяснили все про бывшего бойфренда, Салли говорила с ним по телефону - он уже две недели в Дублине, в командировке. Я бы с удовольствием поверил, что Тед Робинсон пришил любвеобильного дружка, испугавшись отношений, но, согласно отчету эксперта, смерть наступила примерно в полдень, а на это время у Робинсона алиби. Шерлок, самое время для блестящей идеи!