Спорная антипатия (СИ)

Ненавидящие смотрели прямо, не отводя глаз. Это были серьёзные молодые люди примерно ростом с Учиху, а то и ниже. Иногда были и женщины, спешащие на работу в деловых костюмах, но это Саске больше смешило, нежели смущало. Он только хмыкал себе под нос и старался провожать таких тем же свирепым взглядом, что адресовали и ему. Казалось, все они задавались вопросом: почему этот молодой человек, который выглядит вполне симпатично, одевается так странно и ходит с ирокезом на голове? Вначале Учиху это пугало, и он старался опускать глаза несколько стеснительно и виновато, словно извиняясь за то, что он просто прошёл мимо них. Потом он стал вести себя в несколько раз смелее, смотря им вслед и оборачиваясь точно так же, как и они.

А опускающие глаза ничего из себя не представляли, Саске это видел. Они не смотрели пристально на его пирсинг и татуировки, не старались разглядеть в нём что-то нормальное, не глядели в глаза, подобно свирепому тигру, не пытались увидеть в его глазах любовь к этому миру или, наоборот, презрение. Они, едва поднимали на панка глаза, тут же опускали их, как будто извиняясь за подобный взгляд. Такие тихони, думал Саске, хуже всего: чего доброго, оглянутся вслед, а то и незаметно достанут из-за пазухи револьвер, чтобы в обществе не было подобных «уродов». Он для этого оборачивался, надеясь, что никому не придёт в голову выстрелить в высокого молодого человека с ирокезом и пирсингом.

Работал Саске в самом обычном месте – курьером. Он развозил по квартирам разные небольшие и большие вещи, видел практически каждый день определённый круг лиц, о котором у него складывалось своё впечатление… и он понимал в который раз, что все люди совершенно разные: кто-то из них стеснительный, а кто-то открытый, кто-то готов пригласить его чуть ли не пить чай, а кто-то стремится выгнать подальше. Он убедился, что и по характеру все разные: грубые и доброжелательные, жестокие и мягкие, злые и добрые. Люди различаются не только по характеру, но и по запаху: от кого-то пахнет ароматными или надоедающими духами, которыми пользуются практически все, поскольку они в моде, а от кого-то алкоголем, кто-то не чистил с утра зубы, а кто-то не пахнет ничем. И Учиха не мог понять, почему человек никак не может пахнуть. Это ведь невозможно. Что тогда внутри этого человека? Есть ли у него внутренний мир, гармония, пристрастия, интересы? Есть ли у него внутренний стержень, на который всегда следует опереться? Запах характеризует человека, и Учиха не мог до конца понять, почему многие люди ничем не пахнут. Что они из себя представляют? Ведь порой самый странный на свете человек может сладко и притягательно пахнуть, а обычный, непривлекательный и тот, кого могут полюбить совершенно все люди, мимо него проходящие, – неприятно, отвратительно и отталкивающе.

Когда он дошёл до места своей работы, всё ещё так же немного смущаясь под взглядами проходящих мимо людей, он подошёл к небольшому грузовичку, стоящему рядом с кирпичным зданием. Не лучшее место для работы, но Саске не любил сидеть дома – просто не мог устроиться по специальности, на которую выучился. Он подошёл к грузовичку и осторожно заглянул в кабину, стремясь обнаружить там своего напарника. Он, конечно же, спал – ничего другого Шикамару Нара и придумать не мог в свободное от работы время. Учиха уже хотел крикнуть ему, чтобы тот проснулся, но сразу осёкся, прикрыв глаза и отведя их в сторону – неизвестно, как отреагирует Шикамару на подобный образ, созданный ещё вчера Наруто. Учиха кашлянул, и высокий шатен приоткрыл карие глаза, пусть немного нехотя и не желая просыпаться. Тонкие черты лица, стройная фигура и прекрасный вкус в одежде делали Шикамару вполне приятным молодым человеком для всех, кто его знал и не знал. А вот Саске… Саске тоже мог бы быть сейчас таким, только вот этот ирокез немного портил мнение окружающих о нём. Шикамару поднялся с места, протерев усталые сонные глаза, и посмотрел на Учиху, тут же их вытаращив. Судя по всему, он не мог понять, что произошло с Саске. Лицо принадлежало точно Учихе, а вот сам образ, одежда и внешний вид… это явно не делало его напарником Шикамару. Тот приоткрыл губы, задумчиво потерев подбородок, а Саске немного виновато улыбнулся, желая по привычке растрепать волосы на затылке, но, увы, вместо густых волос цвета вороньего крыла обнаружил ирокез.

- Саске, конечно, я ничего не буду говорить такого… но… что с тобой произошло? Почему ты так одет? – спокойным и будничным тоном начал молодой человек, посмотрев на Учиху немного осуждающе. Да, Учиха это точно ожидал – никакого тебе приветствия, никакого понимания, ничего в глазах Шикамару не могло утешить его…

- Это спор, - отмахнулся Саске, и Шикамару вылез из кабины автомобиля.

Учиха сразу же запрыгнул на его место, желая быстрее захлопнуть дверцу. Он надеялся на то, что Шикамару его не осудит, поскольку он весьма рассудительный и справедливый молодой человек. Немного погрустнев и осунувшись, Саске хотел захлопнуть дверцу грузовичка, скрипучую и старую, однако Шикамару задержал её широкой ладонью, улыбнувшись успокаивающе и одобрительно:

- Какой ещё спор?

- Так получилось, что я поспорил со своим лучшим другом… ну, и проиграл, - развёл руками Саске, вздохнув. – А денег у меня таких, какие он запросил, не оказалось, потому пришлось выполнять его желание… то есть стать панком на целый месяц.

Шикамару, кажется, пытался посмотреть на эту ситуацию справедливым и понимающим взглядом, ещё раз оглядев Учиху с ног до головы. Мало того, у него был ярко-синий ирокез, далеко не привычный для глаз Нары, так ещё и надпись «Торгую ганджубасом для ФБР» на футболке немного смущала молодого человека. Он как-то странно улыбнулся, как будто бы даже снисходительно, хотя на самом деле в голове Нары роились всякие мысли… он не мог понять, как человек, который вчера был вполне приятным парнем, мог стать за один день… неприятным? Нет, Шикамару не отталкивал внешний вид Саске, скорее всего, напарнику Учихи было просто-напросто всё равно, как может одеваться человек и как выглядеть. Просто Нара не мог понять, насколько быстро человек - несмотря на то, что он спорил – может измениться. Достаточно пройти всего лишь одним суткам, и тут на тебе… Шикамару ещё раз оглядел своего друга, опять слегка улыбнувшись, и понимающе кивнул, отстранившись от машины:

- Удачи тебе, Саске.

- Спасибо, - благодарно кивнул Учиха, и у него словно от сердца отлегло.

Было бы глупо подумать, что Шикамару, такой рассудительный, мгновенно возненавидит его. Тот махнул рукой и пошёл по своим делам, лениво позёвывая и то и дело поправляя высокий хвост каштановых волос на голове. Саске, слегка улыбнувшись, завёл машину и отправился по своим делам, быстро окинув взглядом планшет с бумагами заказчиков и их адресами. Он поехал по самому первому адресу к какой-то девушке… а может, женщине. Может быть, уже давно бабушке. Точно он не мог этого сказать, ведь возраст был не указан, а Саске это не заинтересовало. Впрочем, имя было довольно красивым – Сакура Харуно…

Сакура Харуно…

Почему её назвали именно так? И сколько ей лет? Чем она занимается? Чем интересуется? А самое главное, что она заказала? В голове Учихи всплыло сразу столько вопросов, что он невольно улыбнулся. Уж не заинтересовала ли его личность только из-за имени? Как-то беспардонно проявить мгновенную симпатию к человеку только по имени и по скрытому возрасту… Саске продолжал глупо улыбаться, думая о том, кем окажется эта личность… хорошо бы, если не какой-нибудь старушкой, которая мгновенно его осудит за внешний вид, а может, покрестит напоследок, вызовет священника и даст метлой по голове, желая убрать этот ирокез. Саске так и потянуло засмеяться, но он сразу передумал, помрачнев: отношение людей из-за возраста к нему никогда не поменяется… а если это будет молодая девушка? Да, да, молодая приветливая девушка, которая не обратит внимания на его внешность. Молодая приветливая девушка необыкновенной внешности, которая попросит его разуться и, возможно, пригласит на чай. А может, просто оставит свой номер телефона на внутренней стороне его запястья чёрной ручкой. Учиха не мог сказать, хотел он этого или нет, но ему было бы приятно, если бы нашёлся хоть один индивид противоположного пола, который не осудил бы его и не посмотрел с таким отвращением в глазах, что Саске представлял бы себя извалявшимся в грязи щенком дворняжки, испачкавшим дорогой ковёр в гостиной богатого президентского дома. Он уже забыл про свой внешний вид, не обращал внимания на пирсинг, который слегка покалывал от непривычки, татуировки и синий ирокез на голове. Для него это теперь стало привычным, хотя Учиха именно сейчас не мог понять, как быстро вжился в роль панка.