School game (СИ)

Руки все так же дрожали, Микки попытался вытереть их ладонью, но все было в крови. На улице было очень холодно, а он сидел в одной футболке на крыльце, возле дома. Через пару секунд выбежала Мэнди, вся в слезах, она говорила очень непонятно, и шок разошелся по всему её телу. Брюнет ей не отвечал, он не мог сдвинуться с места. Где-то далеко послышались звуки сирены, и Милкович слишком сильно закусил губу, от злобы и страха.

— Упал, — сухо ответил Айзек, все с таким же пофигистическим выражением лица.

— Кому-то на кулаки? — не унимался заебчивый одноклассник.

Айзек только послал его куда подальше и продолжил сидеть за партой, в ожидании учителя.

***

Йен, как впрочем и всегда, опоздал на урок, по пути к парте поправляя свои огненные волосы. Он аккуратно сел возле Микки, в первый раз не говоря ни слова. Галлагер был каким-то грустным, от чего жалость к нему повисла у Милковича в первые секунды, как он только вошел в класс. Его глаза были слишком зеленые, от злости. А челюсть была напряжена. Даже не нужно было дотрагиваться до него, чтобы понять, что он в буквальном смысле может взорваться.

— Спасибо, — неразборчиво сказал Микки. В его руках был его телефон, и он со всей силы сжал его, боясь своих же слов.

Йен повернул свою голову к нему, встречаясь с голубыми глазами, которые были наполнены благодарностью. Микки тоже смотрел на него, будто застывший. Милкович поджал губы, в ожидании хоть каких-то слов, но рыжий молчал, продолжая смотреть на него. Брюнет делал тоже самое, будто нашел в его глазах разгадку от всех проблем мира.

— Ну, я снова впихнул свой дурацкий язык для твоей помощи, — пожал плечами Галлагер и разорвал зрительский контакт.

Микки почувствовал себя еще хуже. Все смешалось. Эти слова он говорил тогда, когда Йен помог ему избавиться от надоедливого учителя химии. Но он правда тогда не хотел, чтобы ему помогали, а сейчас это было остро необходимо. Даже если он не часто просит о помощи. Чувство вины повисло на его плечах, и он хотел врезать Галлагеру, чтобы это гребанное ощущение пропало.

— Что я могу для тебя сделать? Чтобы мы были в расчете, — Милкович продолжал изучать профиль Галлагера, который был направленный в сторону доски. — Господи, ну почему ты молчишь, словно обиженная телка? — спросил Микки, и его рука полезла к плечу рыжего и начала дергать его. Но тот был непоколебим.

Милкович сжал челюсть и теперь он проклинал эту школу еще больше.

— Я не обижаюсь на тебя, Микки, — признался Галлагер, но в душе понимал, что злится. Хотя это была не главная его проблема. Главная проблема заключалась в ебанном учителе химии. Лейхи никак не мог отступить, и рыжий уже был на срыве из-за этого.

— Что мне сделать, чтобы мы были в расчете, и я не чувствовал себя так, как будто бы должен хоть что-то тебе? — на одном дыхании произнес брюнет, продолжая то сжимать, то крутить в руках свой телефон. Просто просьба, которая могла бы, блять, сравнять счеты. Это было важно для Микки.

Йен задумался и через пару секунд повернулся с ухмылкой на лице, будто бы только недавно не был похож на гранату, которая могла бы убить всех, кто находился рядом.

— Вечеринка. Ты пойдешь со мной на вечеринку, — дернув бровями , произнес Галлагер, продолжая усмехаться.

— Блять, Галлагер, ты ебанный психопат! Забудь, — выплюнув эти слова, Микки отвернулся от него, будто вечеринка была слишком сложной и невыполнимой просьбой.

— Тогда пусть твоя совесть мучает тебя до конца дней, — Йен тоже отвернулся от Микки, и продолжил писать примеры с доски.

Учитель, который внимательно следил за тем, что решает ученик даже не слышал двух парней, которые говорят не слишком то и тихо.

— Обещаю, что ты пожалеешь об этом, — наконец-то ответил брюнет через пару мгновений, взвесив все «за» и «против». Хотя, что за стратегия? Он взвесил все против, потому что хорошего в этом не было ничего.

«Господи, и почему я в классе именно с этим долбаебом»? — спросил Милкович у себя в голове, покосившись на Галлагера, который был увлечен своей тетрадью.

Комментарий к Просьба

Эту главу НЕ проверяла бета. Но мне захотелось выложить для вас продолжение. Извините за ошибки, которые присутствуют в ней.

Хочу выразить слова благодарности милой бете https://ficbook.net/authors/1111750

Которая помогла мне с редактированием глав, но , увы , я ищу другую.

Спасибо!х

========== Вечеринка ==========

***

Громкая музыка давила на уши. Все крутилось с быстрой скоростью. Пьяные подростки двигались не в такт клубным трекам. Было слишком жарко от большого количества людей в неслишком большом доме. Здание разрывало от громкости музыки, все были не в состоянии принимать умные решения, так как было давно за полночь, и соседи могли запросто вызвать копов, но это никого не волновало. Все продолжали пить дешевое пойло, и курить косяки. Кто устроил эту вечеринку уже было сложно и вспомнить, алкоголь брал своё. Началась вечеринка более или менее прилично, и все старались лучше узнать друг друга, но все полетело к черту, когда бутылка коньяка пошла по рукам, и через пару часов все перецеловались с каждым, кто тут был. Кроме Милковича, естественно, он выпил достаточно много всего, потому что халява — лучший друг, но не позволил себе лизаться с кем-то на пьяной вечеринке, где все люди вызывают отвращение. Микки не мог понять одного очень важного факта: нахуя этот рыжий обмудок притащил его сюда? Серьезно, в этом нет никакого смысла. Они даже толком не разговаривали, хотя брюнет точно помнил, что пообещал не уходить отсюда. Но зачем Галлагер использовал свою просьбу на такое дерьмище он понять не мог. Не то, чтобы Милкович не любил такие вечеринки: тут куча еды, косяков, бухла, это явный плюс. Просто его бесили пьяные и невменяемые подростки, которые липнули к нему, словно пиявки. Он и сам был таким, когда посещал все вечеринки, даже без приглашения. Убухивался и валялся где-то в углу комнаты, отрубаясь даже под самый взрывной трек.

Чуть позже он стал пьянеть не так быстро и в опьянении мог отпиздить кого-то, и хорошо, если все нормально заканчивалось, а не в полицейском участке и сидении в обезьяннике пару суток. Микки всеми силами пытался вытолкнуться из огромной кучи людей, которые прыгали со стороны в сторону. Ну, хоть кто-то мог представить Милковича, танцующего на непонятной для него вечеринке с ебанными подросточками, которые теряют невинность в чужом доме? Вот и он не мог. Поэтому он забил на все эти танцульки и вышел во двор. Музыка все равно была слишком громкой, а голова сильно болела. Настолько сильно, что могла взроваться в любой момент. Но уйти без Галлагера он не мог, так как пообещал, что останется с ним до конца. Вот какой нормальный человек, кроме этого обсоса, будет думать о такой просьбе? Ведь можно было попросить все, что угодно.

Микки сел на миленькую лавочку, которая стояла во дворе. Здесь вообще было лучше, чем в доме. Воздух слегка колыхал деревья, и ночная прохлада была только в бонус опьяневшему мозгу. На улице тоже присутствовали люди, но их было не так уж и много. Обычно это были или рыгающие, которые, к счастью, смогли выбежать на улицу, или парочки, которые зажимались в любом удобном для них месте. Кто-то валялся прям на траве, словно без признаков жизни.

Милкович зажег косяк, который успел забрать, вставляя его между обветренных губ. Сделав одну затяжку, голова сразу неприятно кольнула, но брюнета это не остановило и он продолжил докуривать самокрутку, выпуская изо рта маленькие колечки дыма. Приятное ощущения от конопли разошлось по всему телу, и Милкович улегся на пустой лавочке поперек, смотря на ночное небо. Неприятная музыка все еще громко доносилась к его ушам.

***

— Ты очень красивый, — проинформировал Йена парень, с которым он познакомился на этой тусовке.

Даже если бы у Галлагера спросили, как его зовут, он бы никогда не вспомнил, да и это было неважно. Его сознание предавало его в этот момент, и чувство опьянения не покидало. Высокий блондин целовал шею рыжего в самом углу большой комнаты, и Йен только подставлял шею под жаркие поцелуи. Дыхание было сбивчивое, то ли от горячих поцелуев, то ли от того, что здесь было слишком душно, и капли пота просочились на его лбу. Он легонько оттолкнул блондина, и ломанулся на выход, через огромную тучу людей, которые не собирались останавливаться. Парень так и остался на месте, не понимая, что он сделал не так.