Сущность Альфы (СИ)

Дейдара посмотрел на часы – до звонка будильника оставалось пять минут. Блондин фыркнул, перевернулся на другой бок и с головой укрылся одеялом, будто пытаясь отгородиться от всего мира. Странно, конечно же: у омеги сегодня свадьба, причем свадьба с любимым человеком, с его Парой, а он лишь фыркает и остается совершенно спокойным. Хотя, нет: Дейдара волновался, очень, волновался так, что не спал практически всю ночь, раздумывая и обдумывая, но предметом его мыслей было отнюдь не бракосочетание, его занимал другой, но, как считал омега, более насущный вопрос – теперь он будет принадлежать альфе. Да, Дей был счастлив, ведь он искренне любил Итачи и хотел быть только с ним, но все же какая-то его частичка противилась столь поспешному решению вступить в брак, пусть даже и со своей Парой, ведь у него были совершенно другие планы на будущее и жизнь в целом, а получилось… в общем, получилось, как получилось.

Дейдара вновь перевернулся, но на сей раз на живот, уткнувшись лицом в подушку и взъерошив свои и без того спутанные волосы: все это – встреча со своей Парой, помолвка, свадьба – все это было слишком быстрым, слишком спонтанным, слишком выбивало из колеи. Ему только 20, а он уже практически замужем, что влечет за собой определенные обязательства. Нет, Дейдара не боялся обязанностей, ведь он – омега, он с радостью создаст уют в своем доме и будет поддерживать своего альфу, да и в брак вступали и в более раннем возрасте, но все же были некоторые «но», из-за которых блондин и чувствовал себя не в своей тарелке.

Противный писк будильника, от которого Намикадзе ещё выше натянул на себя одеяло, прозвучал одновременно с хлопком двери, после чего в комнате стало уже слишком светло и до раздражения радостно.

- Сынок, просыпайся, - с омеги нагло стянули одеяло, и парень в буквальном смысле почувствовал, что над ним нависла грузная тень. – Настал самый счастливый день в твоей жизни, в который ты должен выглядеть как никогда прекрасно

- Я уже проснулся, - буркнул Дейдара, поднимаясь, и, проигнорировав властный взгляд матери, поплелся в ванную

- Так, - Кушина, натолкнувшись на запертую изнутри дверь, недовольно уперла руки в бока, - и что это было, Дей? Синдром невесты?

- Я – жених, - из-за шума воды голос Намикадзе младшего звучал приглушенно, но твердо, от чего альфа ещё сильнее нахмурилась, явно в раздумье теребя пояс легкого цветастого халата

- Дей, сынок, - пару минут спустя, когда шум воды сменился плескающимися звуками, заговорила Кушина уже более мягким, снисходительным тоном, прислонившись плечом к дверному косяку, - когда я выходила замуж за твоего отца, я тоже очень сильно волновалась. Знаешь, - женщина закусила губу, будто обдумывая говорить ей дальше или нет, но все-таки она, собравшись, продолжила, - я даже хотела сбежать. Думала, что я ещё слишком молода для замужества, хотя тогда мне уже было двадцать два. Я мечтала увидеть мир, побывать в других странах, попутешествовать, в общем, просто так, без ограничений и обязательств, только я и неизвестность, - женщина улыбнулась, явно вспомнив о чем-то приятном, - но я так и не решилась и только теперь, уже имея двух взрослых сыновей, понимаю, что правильно сделала, не поддавшись веяниям молодости. Понимаешь, Дей, - альфа прислушалась, будто пытаясь понять, что там, за дверью, делает её сын, и стала говорить дальше только тогда, когда услышала шорох и фырканье, - когда с тобой твоя Пара, мир кажется красочней, ярче, насыщенней, жизнь становится полной и объемной, будто до этого ты был всего лишь частичкой чего-то целого, а теперь сам это целое. Мы же с Минато после свадьбы объездили весь мир, вместе, и это оказалось куда приятней и более запоминающееся, чем бы я просто увидела все это сама

Кушина замолчала, вновь прислушиваясь. Пожалуй, она догадывалась о том, что так гнетет её младшего сына, ведь тот стремился к высотам, нет, не к политическим и не к вершинам власти, а скорее к высотам признания и вершинам избранной профессии, поэтому женщина и переживала, прекрасно зная, что характером младший Намикадзе пошел именно в неё и что от сына, как и от самой себя, можно ожидать чего угодно.

- Я не собираюсь сбегать, - Кушина даже слегка вздрогнула, когда дверь в ванную широко распахнулась, и Дей, тоже одетый в халат, гордо прошлепал мимо неё босыми ногами, тряхнув копной мокрых волос, - но и прыгать от радости до потолка тоже не собираюсь, ведь у нас ещё много дел

- Да, ты прав, - альфа, ментально почувствовав всю серьезность и решительность сына, успокоилась и, подойдя к пуфику, на который перед зеркалом присел блондин, потрепала его по волосам, улыбнувшись. – Кто бы мог подумать – мой сын выходит замуж

- Да вот я тоже не мог подумать, - вновь фыркнул омега, небрежным движением сбрасывая руку матери со своей головы и уже более оживленно добавляя. – Зови уже своих искусниц, прическа-то сама не сделается

Кушина в ответ только покачала головой: боги подарили ей замечательного мужа, наградили её просто великолепными сыновьями, благословили её младшего Парой, причем достойной и любящей, и даже то, что её старший сын все ещё был одинок, не угнетало женщину, ведь она надеялась, что вскоре милость богов снизойдет и на него, и у Наруто тоже будет счастливая семья.

Клан Узумаки был не таким уж и большим, по крайней мере, по сравнению с Учиха или же Хьюго, но все-таки был на хорошем счету, владея сетью газетных редакций и телеканалов по всей стране. Да, многие другие семьи, особенно те, которые кичились своей якобы чистой кровью, не слишком благосклонно относились к клану, который возник на заре Справедливых Времен и в котором вот уже столько поколений подряд рождались преимущественно омеги, как женщины, так и мужчины, но все же с Узумаки считались в верхах и почитали их за заслуги. Теперь же, в столь знаменательный день, практически весь клан собрался под одной крышей, в родовом поместье Намикадзе, большинство членов которого сейчас колдовали над женихом, точнее, как говорили заботливые багряноволосые омеги, делали младшего Намикадзе-Узумаки красивым и неотразимым

- Дей, - Кушина, уже переодетая в роскошное платье кремового цвета, слегка недовольно посмотрела на сына, а после на его свадебный наряд, который дожидался своего часа на вешалке, - ты точно не передумал? – женщина, может, и хотела бы надавить на сына ментально, дабы тот уступил её материнскому желанию, но не стала этого делать, все-таки считаясь с мнением виновника торжества. – Ты же знаешь, что то юкато, которое выбрала я, могут доставить нам за какие-то пятнадцать минут

- Нет, не передумал, - твердо ответил блондин, недовольно поморщившись, когда очередная шпилька не слишком мягко вонзилась в его свадебную прическу. – Не хочу белое

- Но почему? – не унималась Кушина. – Белое юкато – это же традиционное убранство невесты или жениха-омеги, символ святости и непорочности отношений, - восхищенно, чуть прикрыв глаза, будто вновь о чем-то вспоминая, произнесла альфа, но, заметив в зеркале сердитый прищур сына, сразу же исправилась. – Нет, бирюзовое тоже красивое и отлично на тебе смотрится, но все же белое… – женщина замялась, подбирая слова, чтобы и не обидеть, и донести суть, - белое более привычно и… правильно

- Мама, - Дейдара, наконец-то избавившись от столь увлеченного внимания настойчивых родственниц, повернулся на пуфике и выразительно посмотрел на женщину, чувствуя, что биополе альфы протестующе колышется, но игнорируя данный факт, ведь он – жених, а значит, ему и решать, - ты сама сказала, что белое – символ святости и непорочности, так что… - омега выразительно замолчал и этим сразу же воспользовались другие омеги, вплетая в волосы блондина традиционные украшения брачующегося

- Дей, я знаю, что вы с Итачи-куном… - Кушина тоже замолчала, понимая рациональность сказанного, смиряясь с принятым решением, но все же она так мечтала увидеть своего сына-омегу возле алтаря в белом юкато, которое в первую брачную ночь снимет с него его муж и которое послужит первым покровом для их детей, но Дейдара поступил по-своему, впрочем, насколько женщина знала своего сына, даже для подобного поступка была какая-то почва. – Бирюзовый цвет? - альфа задумчиво взглянула на свадебное юкато сына. - Он ведь что-то означает для тебя, да, Дей?