Свежий ветер (СИ)

Тяжело опустившись на постель, я провела рукой по цифровой фоторамке на прикроватном столике. На изображении были запечатлены мы с Джокером на борту первой «Нормандии»: мы смотрела друг на друга и ухмылялись какой-то грязной шутке. Неужели они считали, что этим сумеют добиться моей верности? Может быть, они думали, что раз мой давний друг и коллега верит «Церберу», то и я поверю, как в старые добрые времена? Но времена не были старыми для меня – по всем моим ощущениям это фото могли сделать на прошлой неделе.

Я коснулась экрана, и большая картинка сменилась на несколько маленьких – казалось, каждое изображение было тщательно отобрано таким образом, чтобы представить «Цербер» в выгодном свете и скрыть все эмблемы Альянса. Я и Чаквас, я и отряд наемников, с которыми мы как-то отлично провернули операцию; группа колонистов на какой-то планете, с надеждой всматривающихся в небо.

- СУЗИ, - позвала я, чувствуя себя довольно глупо, обращаясь к пустой комнате.

- Да, коммандер, - ответил мне синтезированный голос. Меня бесила сама идея, что за мной постоянно наблюдают. Пусть это и делал компьютер.

- Ты имеешь доступ к этой фоторамке? – спросила я, поворачивая в руках названный предмет.

- Да.

- Я хочу другие фотографии – со старой «Нормандии». Изображения моей команды. Ты можешь достать их?

Я знала, что ИИ теоретически в состоянии выполнить мою просьбу, однако я так же была уверена, что «Цербер» не упустит ни единой возможности манипулировать мною. Они вполне могли запрограммировать СУЗИ таким образом, чтобы она не напоминала мне о годах, проведенных на службе в Альянсе, или что-нибудь в этом роде. У меня не было информации относительно устройства этого компьютерного члена экипажа.

На мгновение повисла тишина, будто СУЗИ обдумывала мою просьбу, а затем экран фоторамки мигнул, и на нем появились новые изображения.

- Эти подойдут? – казалось, в искусственном голосе прозвучала искренняя забота.

- Да, - ответила я, коснувшись пальцем одной из картинок и грустно улыбнувшись, разглядывая снимок, показывающий меня с Гаррусом за проверкой оружия перед миссией. – Отлично подойдут.

Я пролистала еще несколько фотографий, поражаясь тому, насколько хорошо оказалась задокументирована наша жизнь на «Нормандии». Вероятно, по большей части это заслуга принадлежала Кейдену. Он был достаточно сентиментальным, чтобы стремиться запечатлеть происходящее, и порой, подняв на него взгляд, я замечала, как он делал очередной снимок на свой инструметрон. Я не знала, как «Цербер» заполучил эти снимки, и, по большому счету, не желала знать. Я просто была рада увидеть их.

На одной из фотографий был только Кейден, и моя рука на мгновение замерла над экраном. Он сидел за столом в кубрике, держа стакан, и смотрел мимо камеры так… так, как он смотрел на меня – с гордостью и обожанием, и, глядя в его теплые глаза, я знала, что он мог бы провести так весь день. Я открыла следующий снимок, сделанный той ночью, что мы играли в покер – до того, как все пошло наперекосяк. Вернувшись к предыдущей фотографии Кейдена и мысленно сопоставив два изображения, я поняла, что он действительно смотрел на меня. Уже тогда. Почему я так долго этого не замечала? Насколько больше времени мы смогли бы провести вместе вместо того, чтобы игнорировать друг друга? Внутренности скрутило в тугой узел, и я осознала, что безумно скучаю по нему, но одновременно с этим пришло понимание, что мои чувства не имели значения – он уже давно позабыл обо мне; он не поймет.

На его рубашке виднелась эмблема Альянса, и я вдруг вспомнила, как очнулась после ранения шрапнелью, шрама от которого больше не было на моем теле. Чуть позже Кейден говорил мне, что в состоянии понять наемников и банды – их мотивы были просты – обычно, деньги или власть. Но группировки вроде «Цербера» он не выносил. Он ненавидел людей, творящих зло во имя некой высшей цели, превосходства, потому что подобные организации притягивали новых членов, словно секты, убеждая доверчивых идиотов в том, что только они могут выполнить работу и помочь защитить близких. Да, Альянс не был идеальным, но он никогда не руководствовался принципом «исполнить любой ценой». Тогда я согласилась с Кейденом – я верила, что «Цербер» - это лишь одно из направлений деятельности «Терра Фирма» или какой-то другой организации, основанной сумасшедшими учеными. Теперь же… в чем-то он все еще был прав, но я начала видеть вещи в несколько ином свете.

Меня заверили, что я руковожу миссией. Я могла выбирать самых блестящих оперативников галактики, лучшее оружие, технологии и с их помощью спасти сотни человеческих колоний. Как сказал Призрак – у нас были общие цели, но разные методы. Что ж, пока это соответствует истине, я буду пользоваться их помощью.

Кейден поймет. Должен понять.

Я вновь открыла общую фотографию, изображающую нас за игрой в покер, поставила рамку на столик, забралась под одеяло и, свернувшись клубком и не обращая внимания на боль в каждой клеточке измученного тела, постаралась расслабиться. Постель оказалась куда лучше тех, что мы видели на службе Альянса – это уж точно. Когда свет померк, я снова посмотрела на снимок; мой взгляд автоматически сфокусировался на Кейдене, и я вдруг отчаянно пожелала, чтобы моя кровать, какой бы мягкой она ни являлась, не была такой большой и пустой.

========== Ответный удар ==========

Шепард

Я стояла на рабочем столе и ощупывала пальцами выступ, тянувшийся вдоль всей стены у самого потолка. Обнаружив очередную выпуклость позади заклепки, я нахмурилась. Вооружившись импровизированным долотом – частью одной из моделей кораблей, зачем-то понатыканных по всей каюте, я принялась вслепую шарить им за выступом, пока крошечный кусочек металла не упал на полку. Подняв его, я с ненавистью уставилась на свою находку – еще один жучок, уже шестой по счету. Бросив его на стол, я раздавила его пяткой, буквально наслаждаясь хрустом.

Я разговаривала с Мордином вскоре после того, как он поднялся на борт. Мне повезло, что удалось завербовать его – он определенно не питал теплых чувств к моим благодетелям, да и разработка защиты от этих металлических «насекомых» нам бы не повредила. Когда я спросила, как он обустроился, саларианец сообщил, что уже нашел и уничтожил несколько церберовских жучков, все тем же радостным и беззаботным голосом, которым гости говорят, что им понравились полотенца в ванной. Едва покинув лабораторию, я направилась прямиком в свою каюту и принялась методично осматривать каждый угол. Я знала, что нужно лечь спать, – следующим днем нас ожидала важная операция по найму таинственного Архангела – но мне было все равно. Я ненавидела находиться под наблюдением, словно заключенная или животное в клетке. Особенно, когда в роли следящего выступал «Цербер».

Я им не принадлежала. Я никогда не стану им принадлежать.

Стоило нам только пристыковаться к Омеге, как я велела Келли приобрести для меня новую одежду, и, надо признать, она отлично справилась. В конце концов, забота о моем хорошем настроении входила в ее обязанности, и у нее имелись два года, чтобы изучить мои вкусы. Теперь мой шкаф содержал несколько вещей, которые я выбрала бы сама, и на простой черно-серой одежде, надетой на мне сейчас, не было ни единого логотипа. Что ж, это только начало.

Я ощупала края зеркала, висящего на стене в основной части каюты, и нашла еще одного жучка, на этот раз с крошечной камерой в нем. Стиснув зубы, я уничтожила его так же, как и остальные.

У них не было никакого права так поступать. Одно дело обходиться со мной, как со своим проектом – вместо того, чтобы дать мне умереть, они вторглись в каждый уголок моего тела и даже заменили целые конечности без моего на то согласия; и совсем другое – продолжать попирать мое право на личную жизнь, постоянно наблюдая за мной. Будто считали меня недостойной называться человеком, словно я была лишь орудием для достижения их целей, львицей, мечущейся по клетке, ценным имуществом, с которого нельзя спускать глаз. Оружием. И я ненавидела это.