Выученные уроки (СИ)

— Так что, если захочешь, можешь посмотреть ее для идей, — продолжает он. — Для квиддичных матчей, понимаешь?

Интересно, видел ли он эти схемы на полях моего учебника?

— Спасибо, приятель.

Луи улыбается. Я рад, что, хотя бы кто-то один из моей семьи меня все еще любит. Даже если это одиннадцатилетний малыш. Луи было хреново в последнее время — пойти в школу, пытаться завести друзей, привыкнуть ко всему, да еще и его новая племянница (которая теперь, я практически уверен, занимает все время его семьи). Так что неудивительно, что он так счастлив, что его отец хоть что-то ему прислал, даже если это книга.

Хотел бы я так радоваться хоть чему-нибудь, что сделал бы мой отец.

— Тебе так повезло, тебе приходится учить такие классные вещи, — Луи залез с ногами на стул рядом со мной и склонился над моим учебником. Вот теперь он точно заметил схемы, но он читает текст.

— А нам приходится учить про гоблинскую революцию в четырнадцатом веке и все такое.

— Ну, давай, — я протягиваю ему учебник. — Если тебе интересно, возьми и прочитай. Уверен, родители тебе этого не рассказывали, — я не могу скрыть оттенка горечи в своем тоне. Хотел бы я, чтобы это было не так, потому что кажется, будто мне не насрать на то, что мои родители делали или делают. А мне определенно насрать.

— А, я уже знаю это, — сказал Луи, проглядев страницу. — Это когда умер Сириус Блэк.

— А? — я взял книгу назад и перелистал страницы. И да, действительно, через где-то четыре страницы говорится о Сириусе Блэке и о том, что его не реабилитировали еще года два после смерти. Какого хрена Луи знает больше об этом дерьме, чем я? Меня нахер назвали в честь этого человека, черт побери!

— Ага, — продолжает Луи. — Ты ведь знаешь бабушку Тедди? Ее сестра его убила. А потом она убила маму Тедди тоже.

— Откуда ты знаешь? — я даже не поднимаю головы, перечитывая строчки о смерти Сириуса Блэка.

— Папа рассказывал давным-давно, - пожимает он плечами, будто это ничего не значит.

Теперь сказать, что я зол будет большим преуменьшением. Я более чем зол. Какого черта мой одиннадцатилетний кузен знает об этом дерьме больше, чем я. А, да, потому что мои родители - идиоты, которые никогда ничего нам не рассказывали.

Луи сказал что-то о том, что пошел спать, и я едва поднял руку в понимающем жесте, пока продолжал читать. Я злюсь все сильнее и сильнее от того, что я ничего не знаю обо всем этом. И что делает все еще хуже, моя мама тоже там была, в ту ночь в Отделе Тайн, я имею в виду. Не говоря уже о моих тете и дяде, даже о Луне и Невилле. И что я об этом знаю? Ничего. И после этого мой отец имеет наглость брюзжать, что мы не благодарны им за то, что они для нас сделали. Как будто мы вообще об этом знаем.

Я так ненавижу своих родителей иногда.

Я ненавижу всю эту хрень про то, как надо быть Поттером, быть совершенным. Дерьмо собачье. Люди думают, мои родители святые, но они их даже не знают. Они не знают, какими нечестными и злобными они могут быть. И мне плевать, что говорит отец, он не убедит меня, что хоть чуток беспокоится о том, что происходит со мной или в моей жизни. Он волнуется только, когда я начинаю выставлять его в плохом свете, и вот тогда он превращается в настоящего супергада. Ну и отлично, потому что, как я уже говорил, ему не придется за меня беспокоиться, когда закончится этот год. Я уберусь из его дома и с его дороги навсегда, и тогда ему больше не придется прикидываться, что ему не наплевать.

Боже, я говорю, как Роуз.

Но я не могу перестать. Это правда. Роуз даже не понимает, как ей повезло. Она думает, что ее родители такие ужасные, но они не так уж и плохи. Они по-настоящему заботятся о ней и поддерживают ее. Им дейстивтельно интересна ее жизнь. И ее отец безмерно круче, чем мой. Я думаю, что должен быть рад, что у меня хотя бы нормальные крестные есть. Ее отец написал мне длинное письмо, в котором убеждал не волноваться из-за драки, и что это было благородно, заступиться за Роуз. Он рассказал, как сам многократно попадал в истории после того, как слишком остро на что-то реагировал. Он даже рассказал, как на него в обратку сработало заклинание, и ему пришлось кашлять слизнями после того, как кто-то в первый раз назвал тетю Гермиону грязнокровкой. Он ни разу не сказал мне, что я неблагодарный, избалованный, эгоистичный маленький негодяй, который не ценит всего, что для него сделали.

Я даже не понимаю, с чего отец вообще пытается мне хоть о чем-то нотации читать. Он просто чертов лицемер.

Моя мама такая же ужасная. Постоянно говорит все то же, что и отец. Играет роль идеальной, хотя мы все знаем, что у нее кошмарный характер, и она так легко взрывается, будто и не была спокойной никогда. Она терпеть меня не может, и я уверен, для нее я такое же разочарование, как и для моего отца.

И я даже не говорю о моем брате.

Эта маленькая сволочь получит все, что причитается, и ему будет очень плохо. Маленький говнюк. Терпеть не могу его и его говенную манию величия. Он такой маленький мерзавец, и я бы хотел, чтобы мы даже родственниками не были не то, что братьями. Мы никогда особенно не ладили, но настолько мерзким он раньше еще не был. Он постоянно пытается поймать меня на чем-то, чтобы доложить и тем втянуть меня в проблемы. Не говоря уже о том, что он вертит родителями одним пальцем, и они никогда его ни разу не тронули, что бы он не сделал. Могу только радоваться, что он потерял своего главного союзника. Роуз полностью отвернулась от него, и они даже не разговаривают. Я даже не знаю, что случилось, большей частью потому, что не разговариваю с обоими. Мне плевать, главное, у Ала проблемы. А на детали насрать.

Не думая, я захлопнул учебник истории и оттолкнул его от себя подальше. Я схватил свиток пергамента и начал быстро писать письмо. Слова словно сами вылетали из моего пера, и я их даже не обдумывал. Я понял, что, когда ты говоришь то, что уже давно хотел сказать, все происходит очень легко.

Мама и папа,

Я пишу вам это письмо вместо того, чтобы читать учебник по Истории Магии. Мы изучаем тот момент, когда Сириус Блэк погиб в министерстве. Уверен, вы хорошо это помните, учитывая, что вы оба там были. Я ничего об этом, конечно же, не знаю, потому что никто из вас даже не удосужился рассказать мне об этом. Так что, пап, надеюсь, ты доволен, что я об этом где-то прочитал, так что теперь могу начать быть «благодарным» за то, что люди для меня сделали.

Но знаете, что? Меня уже тошнит от того, что вы все время пытаетесь заставить меня чувствовать себя виноватым за то, к чему я вообще не имею отношения и о чем я даже не знаю. Да, спасибо вам за это, конечно, за то, что я не знаю об этом ничего. Но я знаю, что все равно должен быть благодарным и слизывать собачье дерьмо с чужих ботинок за это. Мне так жаль, что я маленький ублюдок, который «неблагодарен».

И знаете, что еще? Идите на хер. Идите вы оба на хер за то, что все время изображаете из себя гребаных святых, которым весь мир должен поклоняться. Может, весь остальной мир вам и поклоняется, но только потому, что никто не знает вас и никто не знает, какие вы на самом деле. Я ненавижу то, как вы притворяетесь идеальными каждый раз, когда мы на людях, и как вы улыбаетесь в камеры и играете в игру «мы одна большая счастливая семья», хотя вы оба знаете, что это дерьмо собачье. Наша семья дерьмо, и вы это знаете. Я ненавижу Ала, вы оба ненавидите меня, а Лили ненавидит весь мир.

И кстати об Але, может быть вам стоит проснуться и обнаружить, что он не такой идеальный, как вам кажется. Он поступает, так же, как и я, но только потому, что он еще не попался, вам обоим кажется, что он на хер святой. Хотя неудивительно, ведь он совсем как вы оба. Боже, я действительно ненавижу то, что я часть этой семьи, и иногда хочу, чтобы я вообще не рождался. Тогда бы мне не пришлось всю жизнь быть сравниваемым с Гарри нахер Поттером.

Мне насрать на Гарри нахер Поттера. Я не хочу быть Гарри нахер Поттером, и иногда мне хочется, чтобы Гарри нахер Поттер исчез с лица гребаной земли. Так что ненавидьте меня, раз вам так хочется. Мне плевать. Я с этим покончил, и когда я окончу школу, вам больше не придется волноваться, что я нарушаю покой вашей великолепной идеальной семьи, потому что я закончу с вами всеми навсегда. Не могу дождаться.