Тёмный лорд (СИ)

— Expecto Patronum! — крикнул Том. Из палочки тотчас выплыла серебристая змея. Она скинула руку дементора с плеча и, извиваясь, прогнала три фигуры в капюшонах обратно во тьму.

Дементоры, не меньше сотни, скользили со всех сторон по берегу озера и уже кружились возле входа. Рядом мелькали вспышки: старшекурсники пытались вызывать патронусов, но они гасли в морозном воздухе. Из темноты надвигались все новые группы дементоров, окружая учеников. Брезгливо отряхнув плечо, Том упал в снег и пополз прочь от входа.

Прошло, должно быть, минут пятнадцать прежде, чем Том заметил огромный сугроб. Рядом с ним сидела высокая худенькая девочка. Несмотря на мороз, она сбросила капюшон, и золотистые волосы растрепались по плечам. Присмотревшись, он узнал капризное личико четверокурсницы Вальбурги Блэк.

— Вэл! — отчаянно крикнул Том. — Вэл, подумай о самом лучшем! — Вальбурга, однако, не подавала признаков жизни. Том поднял палочку, отчаянно моргая, чтобы спастись от мокрых снежных хлопьев.

Перед глазами поплыла картина хмурого мартовского дня. Маленький мальчик лет пяти сидел возле резной ограды и, смотря на водянистые снежинки, потирал руки, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Через минуту, поежившись, он натянул тонкий свитер на щуплое тельце. Парень лет четырнадцати, усмехаясь, со всего размаху ударил его кулаком по затылку. Оглянувшись, Том с ужасом заметил, как одно из призрачных существ подняло полусгнившие руки и откинуло капюшон. На лице не было и глазниц; вместо них виднелась тонкая серая кожа и воронка вместо рта.

«Сейчас… Сейчас…» — бормотал Том, чувствуя себя в полубредовом состоянии. Он изо всех сил сосредоточился, представив, как они с Лесли приносят Марте шары из открыток.

— Expecto Patronum! — воскликнул Том. В тусклом свете патронуса он увидел остановившегося в двух шагах дементора. Серебристое облачко было для него непреодолимой преградой, но из-под черного плаща высунулась длинная, мерзкая, вся в язвах рука, пытавшаяся отодвинуть облако из света. В тот же миг огромное световое облако в виде феникса осветило его и Вальбургу.

— Том! ТОМ! Ты жив?

Том обернулся и увидел, что к нему бежит профессор Раджан. У преподавателя был взволнованный вид, а волосы казались присыпанными снегом.

— Ммм… Ну да, — простонал Том. Метель усилилась, и очертания людей расплывались в призрачные фигуры. — Где Вэл? — обеспокоенно воскликнул он.

— Не волнуйтесь, Том, — улыбнулась подошедшая профессор Мэррифот. — Мисс Блэк в безопасности. Мы немедленно отправим ее в крыло вместе с профессором Бири. Великолепный патронус… — нахмурилась она.

— Профессора Бири задели дементоры? — ужаснулся Том.

— Нет-нет, его побили доморощенные актриски, — усмехнулся профессор Раджан. — Он пытался разнять этих двух сумасшедших, но их заклинания покалечили ему голову.

— А дементоры? — прошептал Том, с опаской глядя на засыпанные снегом верхушки Запретного леса.

— Все в порядке. Мы прогнали их, а Вас спас профессор Дамблдор, — продолжала профессор Мэррифот. — Идите, а я постою здесь, — кивнула она.

Вокруг школы царил хаос. Ученики носились туда-сюда, директор Диппет был в панике. Профессор Дамблдор руководил эльфами, которые укладывали учеников на носилки. Том попытался посмотреть на него, но чьи-то руки задушили его в объятиях.

— Том! Том, спасибо! — кричал тонким голосом какой-то мальчик. Том досадливо дернулся и, оглядевшись, узнал первокурсника Сайнуса Блэка.

— Благодарю, Том, — невозмутимый Альфард Блэк также похлопал его по плечу. Том хотел сказать, чтобы они шли к сестре, но не успел: к ним подбежал профессор Гораций Слагхорн.

— Ага, поздравляете своего спасителя? — улыбнулся он. — Мистер Риддл, Вы… вы проявили невероятную храбрость! Невероятную храбрость, и к тому же талант не по годам. Я понимаю, нет ничего, что смогло бы стать Вам достойной наградой, но… сто восемьдесят очков Слизерину Вы заработали честно.

— Вы серьёзно, сэр? — опешил Том.

— Конечно, серьёзно! Поздравляю, поздравляю, мой мальчик, — пожал ему руку глава Слизерина. Он улыбался, но Том чувствовал, что его собственный декан посматривает на него как-то странно. — Идемте в замок! Сегодня вся школа ночует в холле в спальных мешках: Большой зал и коридор сильно обгорели, в гостиные не пройти, — вздохнул зельевар.

Тому не надо было повторять дважды. Отделавшись от Блэков, он пошел в громадный холл. Рождественские украшения на парадной лестнице казались Тому ненужной ерундой. Кругом валялись фиолетовые спальные мешки. Несколько минут Том пытался найти Миранду, но затем, поняв невозможность что-либо заметить в толчее, залез в мешок.

— Гашу свет! — объявил вошедший профессор Раджан. — Всем забраться в мешки и спать.

Фонари и свечи погасли. Только шелестевшие голоса привидений изредка спорили о том, стоял ли за нападениями дементоров Гриндевальд. Время от времени в холл заглядывал преподаватель — проверить, все ли в порядке. Том, однако, не мог уснуть. То ли от волнения, то ли от странного предчувствия, он лежал, поглядывая на потолок.

Было, должно быть, часа четыре утра, когда Том услышал голоса. По холлу шли Диппет и Дамблдор, о чем-то переговариваясь вполголоса. Том прислушался: ему казалось (да и могло ли быть иначе?), что разговор шел о нем.

— Невероятно храбрый и талантливый мальчик! — заметил Диппет. — Подумать только: спас жизнь мисс Блэк! Я полностью согласен с профессором Слагхорном, и от себя готов присудить еще двадцать баллов Слизерину.

— Все верно, Армандо, — вздохнул Дамблдор. — Однако его патронус произвел на меня впечатление.

— Да, невероятно, — пробормотал директор. — Том затаил дыхание. — Только один британский маг имел покровителя в форме змеи.

— Меня давно это наталкивает на размышления, — заметил декан Гриффиндора. — Левша с патронусом-змеей — невероятное сочетание, если не сказать даже больше.

Тому показалось, что сердце сейчас выскочит из груди. Такое сходство со Слизерином было невероятным для простого совпадения. В соседнем мешке засопел тучный четверокурсник, и Том затаил дыхание.

— … Вы уверены, что за этим стоял Гриндевальд? — раздался голос Диппета.

— Конечно. Двое его сообщников схвачены в Запретном лесу. Они-то, без сомнения, и направляли дементоров.

— Значит… — в голосе Диппета чувствовалась нотка дежурного сомнения, словно он знал страшную правду, но не хотел верить в нее.

— Это значит, Армандо, что война действительно началась, — спокойно заметил Дамблдор.

Том посмотрел на заколдованные снежинки и сосновые ветки, украшавшие лестницу. Слыша властный голос профессора трансфигурации, он, как никогда, проклинал собственную слабость. Если настоящая война с Гриндевальдом в самом деле началась, то изучить темные искусства было вопросом жизни и смерти.

*

Зима сорокового года казалась бесконечной. На смену мокрым метелям пришли снежные бури, и сугробы закрывали даже нижние окна школы. В начале февраля разыгралась такая сильная вьюга, что замело все проходы к Хогсмиду и поломало немало деревьев в Запретном лесу. Печное отопление несколько раз давало сбои. В такие дни завхоз карлик Мур чистил забитые сажей дымоходы, а школьники грелись, разводя во дворе костры из дров. Том чувствовал себя не в своей тарелке: события Рождественской ночи стояли у него перед глазами, как картина, нарисованная в зловещих, мрачных тонах. Кошмары стали сниться ему регулярно, каждую ночь, а тот самый противный мерзкий голос в его голове, казалось, звучал всё сильнее.

Большой зал убрали за два дня, но до самой весны в нем стоял запах гари. Профессора Бири выписали из больницы в середине зимы, когда колдомедики вернули его голове прежний вид. Профессору Кеттльберну повезло меньше: его отстранили от ведения занятий на целый семестр. Директор Диппет сначала хотел посадить в карцер Элизабет Бернз из-за нападения на профессора травологии, но девочка после нападения дементора не выходила из лазарета.

Тома, впрочем, это мало интересовало. В феврале он пару раз ночью пробирался в Запретную секцию, чтобы почитать такие книги, о существовании которых ему не полагалось даже знать. В Пасхальную ночь он нашел «Пособие для начинающих изучать темную магию» и опробовал несколько простейших заклинаний. Было страшновато, но в целом выходило увлекательно. На обратном пути Том присел на подоконник и долго смотрел на порхание снежинок, не понимая, отчего ему кажется, будто должно случиться что-то плохое.