Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ)

И нож то нужно протирать после каждого нарезанного ингредиента, а то и вовсе переходить на более подходящий для работы с этим материалом металл, или вообще кристаллическое вулканическое стекло, и тут нужно пропустить сквозь руку и нож магию, тут во время помешивания тоже, как пропускаешь через палочку при произнесении заклинания. А уж сколько, оказывается, существует различных разделочных чар, придуманных домохозяйками для ведения домашнего хозяйства, и оказались вполне применимы и в таком деликатном деле как зельеварение при заготовке больших запасов ингредиентов.

«Секо кольцум нун/гунн/трай» — резка флобберчервя колечками по заданным параметрам, одному из трёх. Нун — толщина получающегося кольца три миллиметра, гунн — пять, трай — сантиметр. Резать большими размерами всё равно, что кидать цельную тушку этого самого червя, поэтому только три размера наиболее распространённой нарезки.

«Потрох…» — заклинание аккуратного потрошения тушек более развитых, но использующихся как ингредиенты тушек. Тех же рогатых жаб. Ранее этим заклинанием пользовались домохозяйки для потрошения куриных или кроличьих тушек для жаркого, аккуратно при этом отделяя тушку от сердца, почек и прочего супового набора, который, впрочем, тоже шёл в дело. Так же это заклинание вполне себе применимо и к более массивным особям — говядину волшебники тоже разделывают именно этим заклинанием. И человека… тоже. Последние, как вы понимаете, не в хороших целях и преследуется законом.

Хроники Рода Поттер в обязательном порядке, теперь это всё равно, что личный дневник, который ведёт себя самостоятельно и при самых жёстких похмельных синдромах, а так же при неучтённых «обливиэйтах» бесстрастно всё это запечатлеет на бумаге. Гарри вменил себе в привычку перечитывать всё произошедшее за прошедший или предыдущий день, а то вдруг как опять облагородит его для его же блага! Что б этому долькоеду пауками питаться.

Сундук это для отвода глаз, мол, всё по прежнему, ничего не изменилось. У Уизли Гарри собирался одеваться в обноски кузена, но вот в школе… Он сильно сомневался, что директору есть действительно дело во что одет мальчик-игрушка, поэтому не обратит внимание на изменения, да и под школьной мантией от мадам Малкин ничего заметно не будет, а вот кто-то другой обратит. Те же слизеринцы — эти ничего не упускают из своего вида. А Гарри хотелось, если не наладить дружеские отношения, то хотя бы перейти для начала в нейтралитет.

Да и носить свой рюкзак он будет всегда с собой, как аварийный чемоданчик. Чуть что — удрал, сбежал, воспользовался порт-ключом, аппарировал (правда, он пока этого не умеет, но в этом году их будут учить), а всё своё всегда с собой, а то, что останется в брошенном сундуке — не жалко. Да и обыскивался его сундук наверняка не по одному разу. Интересно, в этом году будут предприняты такие попытки? Сигналку, что ли, поставить? Теперь я это могу. Бабушка Вальпурга научила.

Мммнннмм… Смотря кто полезет. Если Рон, то он её и не заметит, как слон в посудной лавке протопает, а если сам директор? Хотя что ему в моих вещах может…

«Стоп. Вот на этом стоп. Ты прекрасно знаешь что может директор искать в твоих вещах. Одно непонятно, почему он всё-таки вернул её тебе в тот год? Зачем? Забрал, точнее украл и ладно. Младенец ничего не понял, да ещё и этот его обливиэйт. Никто ему про это не расскажет, самому узнать неоткуда, но директор её всё же вернул. Неужели только для того, чтобы три первокурсника всё же оказались лицом к двулицему Квиреллу?

Просто так дать тоже не мог, слишком толстый бы получился намёк, так что только подарить на Рождество или вернуть как вещь, принадлежащую семье. А ни подарок, ни тем более семейную реликвию назад не попросишь на основании того, что, мол, по-игрался и хватит, вертай туда, где было. А может были ещё какие причины? Чёрт ногу сломит в слипшихся от лимонки мозгах директора, что ему, зачем ему, почему…»

К шести вечера Гарри был готов. Но ни в шесть, ни в семь… восемь… девять… Никто так и не пришёл. Дурсли, заметив, что Гарри последние часа два посматривает то на дверь, то на снова, уже даже не просто фанеркой заколоченный, а капитально заложенный кирпичами после событий лета 1994 года, камин, понятливо притихли и напряжённо расселись в гостиной.

И Дамблдор пришёл. Первым делом, едва переступив порог, он обездвижил Дурслей, потом наколдовал стаканы с медовухой и заставил их биться о лбы «замороженного» семейства, предлагая выпить и расслабиться…

«И как они, по-твоему, должны это сделать, старый ты пердун? Они же обездвижены тобою же! Гад. Знает прекрасно, что после такого мне сюда лучше не появляться. Или он так показывает, что солидарен со мной? Мол, смотри и радуйся, как за тебя прилетает этим маглам. Сволочь. Не вижу ничего благородного в том, чтобы издеваться над теми, кто не может тебе ответить соответственно. Ударом на удар. Колдовать они не могут, а пожалуйся они куда-нибудь, их определят в „дурку“ и всех делов. Скотина он, а не Великий, Светлый и Добрый Дедушка!»

Вот разговор и о наследстве от Сириуса зашёл. Из последующего разговора Гарри уяснил, что старику нужен доступ в дом Блэков, а точнее, скорее всего, в библиотеку, нежели для сборища этого «Ордена общипанной курицы». Значит, что-то там старику ну о-о-о-о-о-очень нужно, раз он раскололся про наследство для Гарри. Вот он потребовал вызвать домовика, как доказательство, что дом действительно принадлежит Гарри.

На этот счёт Гарри и Гермиона уже тоже продумали план действий. Как оказалось просчитать некоторые, НЕКОТОРЫЕ, а не все шаги старика оказалось довольно просто. Они не были уверены, что Дамблдор вообще заговорит о наследстве, но вспомнив, что весь прошлый год тут заседал Орден, сделали предположение, плюс это полное уверенности в своей правоте письмо Рона, что и в этом году в Блэк-Хаусе без них не обойдётся. Поэтому предприняли кое-какие шаги по минимизации ущерба от этого события.

Ретроспектива.

— Может, Критчеру просто не отзываться на твой зов, если рядом с тобой кто-то есть и это не я?

— Он не сможет. Если только ухитрится скрыть хлопок и накинуть на себя невидимость. Но подпространственное колыхание всё равно будет заметно. А как мы выяснили, очки Дамблдор, как и МакГонагалл, носят не из-за плохого зрения. Это артефакты. Им просто лень напрягаться, чтобы постоянно быть в «магическом» режиме, вот и смотрят через специальные стёкла. Между прочим эти стёкла в свои очки Дамблдор вставил после того, как принял надо мной опеку, беззастенчиво стащив их из сейфа-ячейки Поттеров. Моим предкам тоже было лениво постоянно напрягаться, вот и создали…

— Хм… А как же он раньше-то? Тоже вроде в очках ходил… — засомневалась Герми.

— Да не в этом дело, там тоже стояли стёкла артефакты на магические потоки. Просто тут именно особенность. Простые очки, которые можно купить в любой лавке таких вот дешёвеньких артефактов, дают возможность только увидеть ауру, ну или ленту брошенного невербально заклинания, ты же знаешь, что не всегда выпускаемые из палочки заклинания имеют чёткую траекторию и определяются цветом. Чаще всего о воздействии того или иного заклинания мы догадываемся именно потому, что это заклинание начинает действовать. Часто ты видела, чтобы из твоей палочки бил цветной поток магии, когда ты применяла Репаро? То-то и оно. Только по тому, что мои очки начинали восстанавливаться, мы понимали, что у тебя всё в очередной раз получилось, а когда это перестало действовать?..

— Я думала, что разучилась колдовать, — прошептала Гермиона. — Хотя на других вещах заклинание по-прежнему продолжало действовать. Я поняла тебя, но к чему ты ведёшь?

— Аурное зрение или магическое зрение в современном магическом мире развивается не у всех, и не все из тех, у кого оно есть, способны этим зрением видеть больше, нежели просто магическую оболочку или распознать вылетевшее из палочки соседа заклинание, которое в обычном спектре не имеет своей окраски. Так вот, и очки-артефакты, которые продаются в лавочках дешёвых артефактов, такие, какие были до этого у Дамблдора или сейчас есть у МакГонагалл, тоже дают не больший спектр того, что может делать любой маг. Только и всего, что меньше головной боли и напряжения от необходимости постоянно это состояние поддерживать. Ведь, надев очки, тебе это больше не требуется — артефакт работает за тебя. Но линзы Поттеров, именно линзы, а не сами очки, были сделаны артефакторами и для артефакторов. У них гораздо больший спектр «видения». Они помогают различить не только широкие полосы и потоки, но и совсем паутинные плетения, что характерны для работы древних мастеров, и соответственно чинить такие артефакты. Мои предки через одного были то боевиками, то артефакторами. Последние поколения три до меня пошли по стезе артефакторики, и если бы отцу не помешали, то и он был бы не боевиком, а артефактором. Теперь мне продолжать семейные традиции, а из меня упорно опять делают тупого вояку. Пытаются сделать, хотя не понимают одного — Поттеры хоть и уважали боевую магию и часто были аврорами, но никогда… НИКОГДА они не были ТУПЫМИ солдафонами, подчиняющимися приказам и не задавая вопросов. Отчего они, собственно, в Аврорате редко задерживались дольше двадцати пяти своих прожитых лет, то есть после окончания Хога, и трёх лет Академии, пять лет максимум в Аврорате, а потом уходили в гильдию наёмников. Единственный рекорд — Дерг Поттер, живший в 1632—1712 годы, погиб от удара в спину при захвате одного сумасшедшего сатаниста, шестьдесят лет в Аврорате, из них более сорока на должности главы Аврората.