Женить нельзя помиловать (СИ)

И Драко, и Гермионе было совсем не смешно. Если только чуть-чуть. Люциус Малфой со сказочно - огромными рогами - то еще зрелище. Не для слабонервных!

- Нарцисса! Я убью твою мать! - он жестом велел детям убираться из комнаты, потому что в любую минуту может начаться нечто словесно неприличное. И авадоопасное. Даже если жертва - нарисованная женщина преклонных лет.

- Она уже почила, гений! - Брунгильда откровенно сияла от удовольствия. - Вот зачем ты ему рассказала, красавица моя, любящая этого остолопа до бабочек в животе? - удивительно, как тетка умело перенаправила мысли разъяренного Люциуса в иное русло. - Теперь придется передать кольцо детям или... внукам, - зловредная родственница мягко издевалась над Главой рода. Как обычно.

- Внукам?! - тот закашлялся.

- Да, придется тебе, милок, спать с бабушкой! - Брунгильда показательно заглянула себе под лиф. - А мы, знаешь ли, горячие штучки! - ехидный смешок вызвал еще один приступ кашля.

- Тетя Брунгильда, пожалуйста, - Нарцисса не выдержала. Но в душе почему-то улыбнулась. Бледный цвет лица уже возвращался к мужу - добрый знак.

- Сегодня лучший день после смерти, - послышалось с портрета пафосным голосом. - Мое имя у всех на устах с самого утра! Я звезда Малфой-мэнора, не иначе! Это надо бы отметить... В библиотеке! - колючий намек на привычки лорда достиг своей цели.

- Я тебе, старая интриганка, сам рога пририсую! - Люциус в спешке обдумывал планы мести злобной заговорщице. И тёще. - Нет, пузо! Будешь вечно беременной, вечно на гормонах и с непроходящей тошнотой!

- Рисуй, художник от слова «худо»! - старушку, естественно, такая перспектива не радовала, но ведь не сознаваться же! - Пусть муженек бабке-ягодке порадуется. Но не надейся, пить на сносях не перестану! И кстати, твой сынок уже "Кабанью голову" мне клятвенно обещал!

- Драко! - глаза Люциуса метнул молнии на сына.

- Тетя Брунгильда! - тот театрально пригрозил ей пальцем.

Странное веселье действовало на нервы. Всем. И каждый переживал это по-своему.

- Тихо! - не выдержав, закричала Гермиона. - Я замуж выхожу! Или нет? - жених молча кивнул. И головой указал на дверь.

- Воспользуйтесь кольцом, мисс Грейнджер, - Нарцисса исподволь пыталась оценить гнев мужа по пятибалльной шкале. Уже твердая троечка. - Так спокойнее.

Драко размышлял всего пару мгновений. В конце концов, он уже смирился с пропажей реликвии. Да и сам толком не понимал, почему изменил решение:

- У нас уже есть другое, мама, - кольцо семьи Блэков вернулось в руку Нарциссы. - Храни. На будущее. Пошли, Гермиона. Не Малфой-мэнор - а палата в Мунго!

Драко потянул до сих пор невесту к выходу. Все остальные реплики и прочее, прочее, прочее, уважаемые родители, не при детях.

***

В подземелье, наконец, свистопляска закончилась, и все вернулось на круги своя: светильники запылали, а гномы отходили от потрясений. Особенно Ворчелло, сползший под трон и обмахивающийся короной. Мысленно папаша-гном уже прикидывал все плюсы зятя: месть жене-беглянке, новая мантия и самое главное – шапка Мономаха по размеру!

Рядом с принцессой топтался будущий член королевской фамилии. Лжеанимаг кутался в драную местами одежку явно с чужого плеча и при этом изрекал непонятные слова на неизвестном науке языке, где приличными были только предлоги:

- Еб... Ёж… Туды на… Это ж… Ну, Жив… дрот…

Последнюю фразу заглушило шипение и утробный вой подоспевшего кота. Дальнейшую беседу не смогли разобрать даже самые любопытные гномы.

- Не позорься перед державою, - втолковывал Живоглот. – Подумаешь – стал ростом меньше. Да это ж сплошная экономия! Поверь мне!

- Тебе верить – без штанов останешься, - бурчал Эйвери. – Одни дырки! Как жениться теперь? Нам воспитание не позволяет голым задом на собственной свадьбе сверкать!

Даже Люциус Малфой с трудом бы признал в нем бывшего однокурсника. Но Клеопатре Цезарь понравился с первого взгляда. Выше нее на целую голову (хоть нагибаться не придется – и то хлеб!), худой, носатый, с роскошным хвостом из бело-черных волос, кривоногий волшебник с о-очень выдающимся (по сравнению с соплеменниками) достоинством. Обрывки былой роскоши оставляли мало простора для воображения. Наследница престола неприлично захихикала и прикрыла все интересные места жениха широкой юбкой. Придворные дамы завистливо вздохнули. Подумаешь, на Клеопатру смахивает – зато, похоже, в постели ого-го!

- Ну, что жениться будем или пялиться? – недовольно гаркнул Эйвери, невербально восстанавливая одежку и подгоняя по нынешним размерам. Суровое пожирательское прошлое не прошло даром. Хоть бытовые без палочки умеет выполнять. Иначе засыпался бы, на хрен, перед подземными страшилками!

Король уж было собрался сослаться на нарушение протокола, но увесистый кулачок принцессы заставил Ворчелло Боязливого мгновенно передумать и наехать на так кстати явившихся делегатов за палочкой:

- Вас, иродов, только за смертью посылать! Чего так долго копались?

- Ты бы, Твое Величество, иногда хоть пыль под кроватью сметал, - непочтительно проворчал палач. (Этого работника ножа и топора уважал сам Ворчелло. На всякий случай! Вдруг переворот какой организуется…)

- Вот самую лучшую выбрал – сама в руки легла, - Хранитель регалий на полусогнутых тащил увесистую дубинку. – Буковая, Ваше Величество!

- О, самое то! – одобрил тот и ловко перехватил тяжелую ношу. – А ну, тихо все! Мы речь говорить будем!

Подданные снова чинно выстроились полукругом – сказалось торжество момента, остывающий обед и вернувшийся палач.

Клеопатра, воспользовавшись ситуацией, повисла на руке жениха. Эйвери, в свою очередь, пристроил верхние конечности намного ниже талии невесты, хватать за грудь пока не решался – моветон! Один Живоглот чувствовал себя в своей тарелке, усевшись столбиком и затянув марш Мендельсона, отчаянно фальшивя и безбожно перевирая мелодию. Но присутствующие не возражали – всё равно им медведь на ухо не только наступил, но и долго топтался на месте.