Свет, сошедший на землю (СИ)

Ей любопытство прощалось как младшей. Хат не посмела бы задать такой вопрос.

Айя взглянула на младшую внучку и ничего не сказала. Вид у нее опять стал зловещий, как тогда, когда она рассказывала про демонов-похитителей душ; прялка еще быстрее замелькала в морщинистых руках.

- Бабушка!.. – не отставала Туйя.

- Бабушка, скажи! – подступили к ней и другие дети. – К нам спустился бог? Он добрый?

- Откуда же я знаю! – сказала старуха; но вид у нее был такой, точно она, и только она, знает. – Знаю, что мы очень скоро заживем по-другому, и лучше или хуже – неведомо. Держите рты запертыми, а уши открытыми. Все вы, - она обвела взглядом свое семейство.

Хапу кивнул.

Он, как и остальные в доме, испытывал что-то вроде благоговения перед старой матерью Айей.

- Мать, нам завтра приказано явиться к дому бога, - сказал хозяин. – Ты пойдешь?

- Что ты! Разве годятся мои старые кости, чтобы таскать их с места на место? – ответила Айя. – А моя образина разве годится, чтобы показывать ее богу?

Она вдруг снова усмехнулась. Хапу покачал головой, но промолчал.

- Останусь с детьми, - прибавила Айя. – Их тоже не годится брать с собой.

- Мать, накличешь ты на нас беду, - не выдержала Ахури. – Разве можно так говорить?

- Я-то не накличу, - отозвалась бабка. – Я-то уже неразумная бессильная старуха, разве бог такую заметит? А вот вы поосторожней, дети.

Она опять оглядела свое семейство, и взгляд ее почему-то остановился на Хат.

Старая женщина как будто без слов сказала что-то юной. Предостерегла ее от чего-то.

Хат кивнула.

- Мы будем осторожны, мать Айя.

- Ложитесь спать, - сказала Айя, словно отдала приказ. – Завтра поглядим, что к чему.

Все послушались; но Ахури и Хапу еще долго не могли уснуть. Как и Айя. И Хат.

Почему бабка Айя предостерегала ее вперед всех?..

========== Глава 4 ==========

Энергетическая подзарядка с помощью саркофага могла позволить ему значительное время обходиться без материальной пищи. Но не слишком долго. Гоаулд был все еще очень слаб, и на то, чтобы произвести впечатление на мальчишку-таури*, ушли почти все его внутренние резервы.

Кроме того, несмотря на усовершенствование организма его носителя, которое дало объединение с хозяином, для поддержания обмена веществ и обновления клеток тела носителя он должен был питаться так, как этот носитель. Так что завтра он прикажет, чтобы на корабль начались поставки провизии. А также всего того, что должно будет превратить его в земное божество – Ра, как таури именуют свое солнце*. Ра теперь знал все, что было известно о земных порядках мальчишке, которым он владел – во время подзарядки, которую он прошел сразу же после вселения в его тело, Ра вступил со своим носителем в ментальный контакт и выкачал из него всю информацию, хранившуюся в его разуме. Конечно, этот… Инени некоторое время еще сопротивлялся. Они все сопротивлялись – в зависимости от силы своего разума и самосознания, сильнее или слабее. Но Ра не в первый раз приходилось подавлять такие внутренние бунты.

Новый – и, по-видимому, первый – иноземный властитель землян прошелся по роскошному залу своего дворца. Остановившись перед большим зеркалом, вделанным в металлическую стену, засмотрелся на свое отражение. Эти животные по-своему красивы. Ра улыбнулся – он стоял перед зеркалом совершенно нагим, и глаза его горели удовольствием. Ему, еще вчера бывшему на краю гибели, все больше и больше нравилось это юное тело. Он намерен извлечь из него всю пользу и наслаждение, какие оно может ему доставить…

Теперь он знал, какие наслаждения существуют у землян. Во всяком случае, в ограниченном представлении Инени. Скоро он умножит и способности, и возможности в этом отношении – свои и своих слуг, конечно.

Остальные будут им требуемое доставлять.

Ра отвлекся от этих приятных мыслей, как был, нагим сел в кресло, припаянное к полу, и задумался, прикрыв глаза и изящным движением опустив руки на подлокотники. Нужно разработать как можно более четкий план по захвату власти среди таури. Это пока только средство для достижения намного более важной цели. Ему нужен наквад*, и как можно скорее.

И как можно больше.

Одно обусловлено другим – власть и жизнь его здесь будет обусловлена его внутренней силой, а также энергетическим оружием. Получение же и того, и другого будет обусловлено властью над землянами. Таким образом, первоочередная задача – очаровать и запугать их в достаточной степени, чтобы с помощью своих рабов установить здесь Врата для переправки рабочих на Абидос. Ра еще не знал, в какой степени эти таури подчинимы. Да, они падали на колени перед его кораблем, но это только первоначальный испуг…

А резервы корабля истощаются…

Ра быстро поднялся с трона и, слегка нахмурив безупречный лоб, прошагал в другой зал. Он должен будет предстать перед таури в роскошном, по их понятиям, облачении – вот еще одно неудобство владения человеческим телом. На корабле не было человеческой одежды, только вот эта убогая грязная набедренная повязка.

Ра чуть улыбнулся, и глаза его полыхнули. Он сорвал со стены одного зала вышитый гобелен из тонкой и мягкой искусственной ткани, неизвестной землянам. Полюбовался блеском радужного полотна. Таури из этого селения так примитивны, что эта тряпка сойдет для них за царское облачение.

Золотистый шнур, поддерживавший занавеску в другом зале, послужит лентой для волос. Таури посмеялись бы над ним, увидев, как их бог достает себе праздничный наряд. Нет. Ра поднял голову – глаза опять горели белым пламенем.

С завтрашнего дня те, кто посмеет хотя бы усмехнуться, услышав о каком-то обыкновении или поступке бога, будут наказаны смертью.

Ра аккуратно свернул добытые вещи, потом медленно прошел к ложу, стоявшему у стены, лег и закрыл глаза.

Через минуту гоаулд спал, как обыкновенный человек. Во сне он казался беззащитным ребенком… человеческим юношей. Тогда как был неизмеримо старше самого старого из людей.

Наступившее утро не принесло людям ни облегчения, ни надежд. Только новые страхи. Мало было тех, кто искренне верил, что могущественный бог принесет им добро. Солнце было благим – но то солнце, а не это существо, называющее себя его воплощением…

Едва только начало светать, все селение уже было на ногах. Хат покинула хижину вместе с родителями – она хотела отправиться с ними, и те, из страха перед богом, не стали ей запрещать. Ра ведь читает в сердцах своих слуг. Но, если так – разве он не рассердится, что мать Айя отказалась покинуть хижину, а младшие дети Хапу остались с ней?

Айя, однако, не стала даже слушать уговоров.

Хапу заметил, что некоторые старики из деревни последовали ее примеру и некоторые родители оставили дома своих маленьких детей, и решил положиться на удачу. Авось бог не рассердится. Они же только простые люди!

У семьи Хапу не было своего плота или лодки – но для такой цели собрали все плоты и лодки, которыми владела деревня. Люди толпой вышли к реке, и тут командование перехватил старейшина: Дуауф стал руководить переправой, чтобы люди не толкались и никто в лихорадочной спешке не пострадал. Старейшина был мрачен и озабочен, и ни от кого это не укрылось; эти же самые чувства были в сердце у каждого.

Со стороны пирамиды не было никакого движения. Бог словно спал. А может, был равнодушен к своим гостям – богу все позволительно…

Наконец переправили всех.

Ахури крепко схватила дочь за руку, взглянула на мужа, и они одними из первых направились к дому Ра. В толпе своих все чувствовали себя уверенней.

Люди остановились на таком же расстоянии от пирамиды, как и Метен вчера.

Пирамида безмолвствовала.

Люди шагнули ближе. Они видели теперь квадратную дверь, которая вела в дом бога, и которая теперь была закрыта; к двери поднимался наклонный подступ. Все – каменное, неприступная божественная крепость. Селяне начали тревожно переглядываться. Ждет ли их здесь кто-нибудь?..