Свежий ветер (СИ)

- Этого я не говорила, - практически промурлыкала я, заметив, как неуверенность на его лице вновь сменилась понимающей улыбкой. До того момента, пока за мной не закрылись двери, я чувствовала спиной его взгляд.

************

Этот вечер стал последним, прежде чем все пошло к черту. Последний раз у меня на душе было спокойно. Я смотрела на снимок, сделанный кем-то в самом начале игры в покер. Ничто не омрачало наши лица. Кейден раздавал карты, а Эшли широко улыбалась чему-то. Вечер по-настоящему удался.

Однако я была невероятно наивна. Я считала себя самой опытной женщиной на свете, но имела глупость полагать, что жизнь не потребует страшной платы за ночь, полную веселья и смеха. Что ж, мне вновь преподали жестокий урок: что бы я ни делала, как бы ни старалась, со мной не происходит ничего хорошего. Судьба дразнила меня, осыпая подарками только для того, чтобы отнять их чуть позже. Мне казалось, что я существую лишь для того, чтобы другие люди могли продолжать жить своими обыденными, скучными жизнями и не беспокоиться о галактических угрозах. Они даже не ценили этого – я с таким трудом сумела отсрочить вторжение Жнецов, дать нам время подготовиться, и в благодарность они заперли меня в клетке, не желая понимать, что обратный отсчет уже запущен.

Закрыв глаза, я снова вспомнила, как Кейден смотрел на меня тем вечером: с надеждой, доверием и возбуждением, рожденным новым увлечением, с предвкушением. Это тоже было наивно. Я говорила себе, что происходившее между нами безобидно, но после событий на Горизонте стало очевидно, насколько я заблуждалась. «Нормандия» изменила меня. Когда ваша цель – спасение галактики, многое видится в ином свете: вы берете от жизни все, что можете, и не задумываетесь над последствиями. Вся наша с Кейденом история сводилась к этому: притворяйся, что это нормально, что это ничего не значит, и что в любой момент ты сможешь разорвать эти отношения.

Однако это все-таки что-то означало, и мысли об этом до сих пор причиняли боль.

Я провела пальцем по лицу Эшли на фотографии. Ее улыбка могла многое рассказать о ней: о том, какой уверенной и бдительной она была, с какой мрачной решимостью смотрела в лицо судьбе, ища место в жизни, которое подошло бы ей идеально. «Нормандия» стала таким местом для всех нас, по крайней мере, на время.

Все изменилось после того, как мы высадились на Вермайре.

========== Последствия ==========

Кейден

Глядя на экран перед собой, я вдруг осознал, что в течение последних нескольких минут бездумно читаю одно и то же предложение. Я отвернулся от консоли и, стараясь не потянуть свежий шов на боку, оперся предплечьями о перила, ограждающие спальные капсулы.

Казалось, я застрял в кошмарном сне - из тех, в которых мир рушится вокруг, и ты кричишь и кричишь, но никто не слышит. Стоило нам только приземлиться на Вермайре, как судьба принялась наносить нам один сокрушительный удар за другим, пока, наконец, не…

Еще никогда прежде я не видел ее в таком состоянии. В моей памяти запечатлелись те несколько страшных секунд, когда Шепард просто кричала в устройство связи, снова и снова приказывая Эшли тащить свою задницу к условленному месту встречи, хотя в ответ до нее доносился лишь скрежет помех. На ее лице застыла маска отчаяния, ярости и муки – она прекрасно осознавала тщетность своих действий. Джена была так уверена, что сумеет спасти нас обоих. Лишь окрик Гарруса удержал ее от необдуманной попытки пробиться ко второму отряду – тому, что сдерживал неприятеля, пока мы устанавливали бомбу, до взрыва которой оставались считанные минуты. Она знала, что если мы задержимся, то либо взлетим на воздух вместе со всем строением, либо погибнем в бою с превосходящими силами противника. Только тогда, вновь натянув на себя маску хладнокровной, жесткой коммандос, Шепард подхватила меня под руку и практически взвалила себе на плечо - пуля в боку не позволяла мне двигаться самостоятельно.

Я был готов умереть. Не скажу, что мне нравилась эта идея, и, тем не менее, я был готов к этому. Стараясь превозмочь адскую обжигающую боль в свежей ране, я смотрел, как приземлился корабль гетов, а затем, подумав о Шепард, которая в тот момент спешила на помощь отряду Эшли, без колебаний активировал взрывное устройство. Таймер имел простую конструкцию, и геты с легкостью обезвредили бы бомбу, но если бы им удалось подобраться близко, я собирался взорвать ее вручную. Да, это стало бы последним, что я сделал в жизни, но это было бы достойным ее окончанием. Я велел Джене спасать Эшли и убираться отсюда как можно скорее, и я отвечал за каждое слово. Я был готов к смерти.

Никогда прежде Шепард так не колебалась – тишина радиоэфира казалась более оглушающей, чем грохот выстрелов, доносящихся со всех сторон. Когда же она наконец ответила сквозь стиснутые зубы, меня переполнила сбивающая с толку смесь облегчения и страха.

«Нет, лейтенант, мы возвращаемся. Я не могу допустить, чтобы геты добрались до бомбы».

Я лежал в воде, облокотившись на какие-то ящики и отстреливаясь от подбирающихся к бомбе врагов, а второй рукой зажимал рану в боку. Геты окружали меня, и Шепард была права: один точный выстрел позволит им обезвредить взрывное устройство и сделать все наши старания бессмысленными.

Эшли согласилась с этим решением. Последние ее слова до сих пор звучали у меня в ушах: «Я ни о чем не жалею». Я закрыл глаза и тяжело вздохнул.

Шепард могла бы ее спасти. Если кто-то и был на это способен, то только она. Но затем появился Сарен. Это произошло так внезапно, что к тому моменту, как я заметил его, он уже сбил Джену с ног, проволок ее по воде и, взяв за шею, поднял над поверхностью. Он был в два раза больше Шепард и двигался невероятно быстро. Она мгновенно лишилась своего оружия, и, почувствовав внутри боль во сто крат сильнее, чем от пули, я закричал. Не знаю, зачем сделал это, мне просто хотелось, чтобы все закончилось. Мне хотелось, чтобы он душил меня, а не ее – я уже истекал кровью и долго бы не продержался. Почему-то он посмотрел на меня, может быть, повторив движение Джены, но большего ей и не требовалось. Извернувшись в его руках, она ударила турианца головой в лицо. Сарен выпустил ее, и как только Шепард вновь завладела оружием, он ретировался на свою летающую платформу.

Бросившись вперед, Джена ухватилась за ее край и два раза выстрелила, промахнувшись совсем немного. Мы почти одолели его. Она почти сделала это. Еще чуть-чуть и миссию можно было бы назвать успешной.

Упав на землю и заметив отступающих гетов, Шепард попыталась вызвать Эшли, но ответом ей стала лишь холодная, пустая тишина. К тому моменту, как Джена подбежала ко мне, ее лицо выглядело, как стальная маска. Я едва держался на ногах и чувствовал себя просто жалким. Я ничего не сделал.

И Эшли была мертва.

«Сегодня моя счастливая ночь!» - сказала она, победоносно улыбаясь и сгребая выигрыш.

Все это просто кошмарный сон. Должно им быть. Но мы уже находились на борту «Нормандии», позади остался дебрифинг, меня залатали и поставили на ноги, а я все еще не мог проснуться. Казалось, что прошлой ночи попросту не случилось. Этим утром я проснулся, чувствуя себя просто великолепно – странно, учитывая количество выпитого мною накануне – а вспомнив взгляд, которым одарила меня Шепард перед тем, как удалиться в свою каюту, я осознал, что улыбаюсь. Стоило «Мако» оказаться на поверхности планеты, как события стали развиваться по пугающему сценарию, и дальше становилось только хуже. Несколько напряженных минут Джена и Рекс провели, направив оружие друг на друга, пока ей не удалось убедить его в своей правоте. Мы узнали ужасающую природу одурманивания, и Шепард открыла свой разум для еще одного маяка. Мне опять пришлось беспомощно наблюдать за этим, каждую секунду ожидая, что он взорвется, или что Джену снова швырнет прочь. А потом мы повстречали Властелина, и это событие навсегда останется незабываемым.

Однако все это казалось маловажным по сравнению с пустым креслом Эшли в конференц-зале.