Хор тысячелетий (СИ)

Поезд дернулся и остановился. Судя по звукам в вагоне, с полок посыпались вещи. Неожиданно погасли все лампы, и поезд погрузился в кромешную тьму.

— Может, авария?

— Не знаю...

Что–то зашуршало, и Гарри увидел на фоне окна смутный силуэт Блэйза, протиравшего запотевшее стекло.

— Там что-то движется, — сказал Блейз. — По–моему, к нам спешат люди.

— Тихо! — вдруг раздался хрипловатый голос. Профессор Люпин наконец проснулся. Гарри услышал шорох в углу. Все замолчали.

Слабый треск — и в купе забрезжил свет. В ладонях профессора Люпина подрагивал огонь, освещая усталое, серое лицо. Глаза его, однако, были ясны и настороженны.

— Оставайтесь на месте, — голос был все еще сиплый после сна. Он медленно встал, держа перед собой пригоршню огня, и пошел к двери, но та, опередив его, медленно открылась.

Дрожащее пламя в руках Люпина осветило упиравшуюся в потолок фигуру, закутанную в плащ. Лицо пришельца было полностью скрыто капюшоном. Глаза Гарри метнулись вниз, к горлу подступила тошнота. Из–под плаща высунулась рука: лоснящаяся, сероватая, вся в слизи и струпьях, как у долго находившегося в воде утопленника. Рука торчала наружу долю секунды: существо как будто почуяло взгляд Гарри и поспешно спрятало ее в складке черной материи. То, что было под капюшоном, протяжно, с хрипом не то взвыло, не то вздохнуло, словно хотело засосать не только воздух, но вообще все вокруг.

Присутствующих обдало стужей. У Гарри перехватило дыхание. Мороз пробирался под кожу, в грудь, в самое сердце. Глаза Гарри закатились. Он ничего не видел. Погрузился в холод. В уши хлынул поток воды. Его тащило вниз, вой усиливался. Откуда-то издалека донесся жуткий, пронзительный вопль мольбы. Гарри хотел помочь, все равно кому, попытался шевельнуть руками, но не смог. Его окутал густой белый туман...

— Гарри! Гарри! Ты в порядке? — кто–то шлепал его по лицу.

— Что... что?

Гарри открыл глаза. Светят фонари, подрагивает пол. «Хогвартс–Экспресс» снова в пути, и горит свет. А он что, упал с сиденья? Блейз с Гермионой склонились над ним, стоят на коленях, позади профессор Люпин. Гарри пошевелился, и его затошнило, на лбу выступил холодный пот.

Блейз и Гермиона уложили его на сиденье.

— Ну, как ты? — забеспокоился Забини.

— Ничего, — Гарри бросил взгляд на дверь. Существо в капюшоне исчезло. — Что это было? Где тот... ну который выл?

— Никто не выл, — Блейз недоумевающе покачал головой.

Гарри осмотрел освещенное купе.

— Но я слышал вой.

Что–то громко треснуло, и все вздрогнули. Профессор Люпин разломал на части большую плитку шоколада.

— Держи, — протянул он Гарри самый большой кусок. — Съешь, и станет полегче.

Гарри взял, но есть не хотелось.

— Вы не знаете, кто это был? — спросил он Люпина.

— Дементор, — Люпин раздавал шоколад всем остальным. — Один из дементоров Азкабана.

Все смотрели на него, не веря ушам. Профессор Люпин скомкал пустую обертку и сунул в карман.

— Ешь, — повторил он. — Увидишь, станет легче. Простите, я ненадолго уйду, мне надо кое-что сказать машинисту.

Люпин скрылся в коридоре.

— Гарри, ты и вправду в порядке? — Гермиона тревожно смотрела на друга.

— Я так и не понял, что произошло, — Гарри вытер пот со лба.

— Ну, понимаешь, этот дементор стоял здесь и осматривался (я так подумала, лица–то я его не видела), и ты, ты...

— Наверное, это был обморок, — Блейз никак не мог успокоиться, он держал Гарри за руку, и юноша чувствовал, что руки его дрожат. — Ты вдруг обмер, упал и забился...

— А профессор Люпин подошел к дементору, вынул палочку, — продолжила Гермиона, — и сказал: «Никто из нас не прячет Сириуса Блэка под мантией. Уходи». Но великан не шелохнулся. Тогда Люпин что–то пробормотал, и из палочки на дементора посыпались серебряные искры, тот развернулся и тотчас исчез.

— Мне показалось, он явился с того света, — Блейза передернуло. — Такой страх, как будто никакой радости никогда в жизни больше не будет.

— Но вы же не попадали с сидений, — неловко пробормотал Гарри.

— Нет, — подтвердил Блейз и опять беспокойно глянул на него, сжимая его руку, – я очень испугался за тебя, Гарри...

Вернулся профессор Люпин. Остановился рядом с Гарри и ласково улыбнулся.

— Съешь, пожалуйста, шоколад, он не ядовитый.

Гарри откусил кусочек. Удивительно, но по жилам заструилось тепло.

— Через десять минут будем в Хогвартсе, — произнес учитель. — Ну что, Гарри, полегче стало?

— Да, — Гарри догадался, что Люпин узнал его из-за его внешности, за которую профессор Снейп готов был его возненавидеть. Теперь сомнений не было: это был именно тот Люпин. Друг крестного. Оборотень.

====== Глава 31. Боггарт ======

Выставленные вокруг Школы стражи Азкабана нервировали не только учеников. На приветственном пиру даже Дамблдор на секунду снял свою маску благостного всепрощения и дал понять, что эта мера отнюдь не радует его. В остальном занятия в школе шли своим чередом, а Гарри с нетерпением ждал первого урока по ЗОТИ.

Даже самое длительное ожидание когда-нибудь заканчивается, настало время и для первого в этом году урока защиты от темных искусств. Ученики вошли в класс, расселись по местам, достали книги, пергамент, перья и в ожидании профессора перекидывались шутками. Он наконец вошел, улыбнулся и бросил на стол видавший виды портфель. Одежда на нем была та же, потрепанная и заплатанная, но выглядел он лучше, чем в поезде, как будто поздоровел после нескольких сытных обедов. Гарри прикинул в уме лунный цикл и понял, что, должно быть, они видели профессора в первый день после полнолуния, поэтому нет ничего удивительного, что теперь он выглядит лучше.

— Добрый день, — приветствовал Люпин учеников. — Учебники можете убрать. Сегодня у нас практическое занятие, оставьте только волшебные палочки.

С любопытством переглянувшись, ученики спрятали книги и бумагу с перьями. Практическое занятие по защите от темных искусств было у них всего один раз, они его хорошо помнили: профессор Локонс принес клетку с шалунами пикси, выпустил их, и они перевернули все в классе вверх дном.

— Ну что, готовы? — спросил Люпин. — Пойдемте со мной.

Школьники сгорали от любопытства. Вышли за профессором из класса, пошли по коридору и свернули за угол. Пройдя следующий коридор, Люпин остановился перед учительской.

— Ну вот мы и пришли. Заходите, — открыл он дверь.

В отделанной деревянными панелями просторной учительской стояло много старых разномастных кресел. В одном из них у камина сидел профессор Снейп. Он обернулся на шум и криво улыбнулся, блеснув глазами. Профессор Люпин вошел последним и хотел было закрыть за собой дверь, но Снейп остановил его:

— Постойте, Люпин, я, пожалуй, пойду. Зрелище предстоит не из приятных.

Снейп поднялся и широким шагом прошествовал мимо учеников, его мантия развевалась, словно черный парус на ветру. При взгляде на Люпина Снейп презрительно скривился, вышел и громко хлопнул дверью. Гарри озадаченно смотрел ему вслед. Отношение профессора к их новому преподавателю было для Гарри более-менее понятно, но вот его причины... Может быть, это из-за того, что профессор болен ликантропией?..

— Поглядите на гардероб, — сказал профессор Люпин, прервав размышления юноши, и жестом указал на дальний конец комнаты, где стоял старый гардероб для мантий.

Люпин подошел к шкафу, внутри что-то завозилось, и гардероб покачнулся, ручка дверцы задергалась. Ученики в переднем ряду отшатнулись.

— Там всего–навсего обычный боггарт, — успокоил их учитель, — так что бояться нечего.

Большинство все-таки полагало, что боггарта стоит бояться. Невилл с ужасом глядел на профессора Люпина. Симус Финниган не сводил опасливого взгляда с дверцы: только бы не открылась. Гарри подумал, что представители факультета смельчаков могли бы проявить больше смелости, тем более, что боггарт, в сущности, был безвредным созданием. Гарри никогда не видел боггарта, потому что в долине они не водились, но теоретически с защитой от них был знаком.