На крючке (СИ)

- Разбудил? – тихонько спросил Саске.

- Нет, – качнул головой Наруто, не глядя на него.

- А ты меня разбудил.

- Прости.

- Раз уж встал, дай попить, а?

- А сам… – Наруто прервался. Взялся заботиться, так надо заботиться до конца. За эксплуатацию высокородного спасибо не скажут.

- Поговорить хочешь? – понял Саске.

- Нет.

Не с ним.

- Тебя не первый раз бьют?

- Слушай, тебе-то какая разница? – Наруто обернулся и нос к носу столкнулся с гостем. Тот даже не пошевелился. И выглядел несвежим. Вспухшее лицо подчёркивало его нездоровую бледность. Ещё хуже стал выглядеть. Тут уже не белая кожа, а синяя, скоро ток крови увидеть можно будет. Невольно Наруто протянул руку к его лбу. Жар. Так и знал. Теперь хочешь-не хочешь, придётся пилить на кухню в поисках жаропонижающего. А потом ещё думать, от чего он поднялся. Точно ведь воспаление. Какой-нибудь орган разбили – он и подскочил. Умрёт ещё, тогда несдобровать.

Саске плюхнулся на подушку, закрыл лицо одной рукой. Больно. Теперь-то вся его шкура огнём горит. Не признаётся, сильным хочет выглядеть. Только Наруто прекрасно знал, как тяжело такие раны заживают. Завтра ещё хуже будет.

- Давай завтра с утра в больницу попробуем, – снова предложил он.

- Не надо больницы, – упрямо повторил Саске, – терпеть её не могу.

- Почему?

Скажет что-нибудь из разряда «чтобы не светиться».

- Пресытился уже ей, – вопреки ожиданиям буркнул Саске. – Мать с детства таскала.

- С чем?

- Дистония. Только попробуй заржать.

- У тебя? – Наруто чуть не заулыбался, – солнышка боишься?

- Придурок, – бросил Саске. – В детстве была. Ненавижу запахи медикаментов и хлорки. Терпеть не могу высокие белые потолки и пустые стены. И эту тишину, от которой блевать тянет. Бубнёж за стенами. И всюду белые халаты. И приторные улыбки родственников: «поправляйся скорее, Саске», – он исказил голос до невозможности. Так не сумел бы сказать даже ребёнок. Так не говорило ни одно животное в юмористических мультфильмах-короткометражках.

Саске ненавидел больницы.

- И всё? – Наруто не шевелился.

- Что «всё»?

- Только поэтому?

- А тебя оставляли одного на ночь в пустом помещении, где эхо гулко гуляет по стенам? Где свет от фар скорой по потолку, где вечно приторные улыбочки и детские заверения врачей? Ты вообще, жил когда-нибудь… – Саске запнулся, убрал руку с глаз, осмотрелся и закончил не столь уверенно, – один?

- С детства, – подтвердил Наруто.- Всегда.

- В смысле? – очередь Саске спрашивать.

- Мама умерла родами. Папа… – Наруто замолчал, сжал краешек одеяла в кулаке.

- Что? – Саске поторопил.

- Ничего, – Наруто поднялся, чтобы найти на кухне таблетку для его разлёгшегося на кровати величества.

- Наруто, что с отцом? Он жив?

- Нет.

- Авария?

- Нет… да…

- И с тех пор один? Ни опекунов, ни…

- Я его убил, понял? – ожесточённо рявкнул Наруто. – В пять лет.

Саске не ответил.

- Закрыли тему.

- Я так не думаю.

- А мне всё равно, что ты там думаешь.

- Узумаки, ты же врёшь, – Саске ничуть не поверил.

- Не вру. Говорю, как вижу.

Он исчез за дверью. Громко сопел от разливающейся злости. Кто просил этого типа лезть не в своё дело? Сам о себе ничего не рассказывает. Какие могут быть оправдания, если Наруто в тот день на дорогу вылетел играть. И смеялся над тем, как папа бежит к нему и что-то кричит. А Наруто дальше побежал. Совсем глупый был, по сторонам не посмотрел, увлёкшись игрой. Это же так весело, когда папа играет с сыном в догонялки посреди людной улицы. Все смотрят и радуются семейной любви. И Наруто радовался до тех пор, пока папа его не догнал и не толкнул вперёд. Наруто ударился коленкой об асфальт и лбом о бордюр. Он бы заревел, если бы не почувствовал перемену. Если бы не вой тормозов позади. Он тогда быстро подскочил и замер на месте. Не знал, что делать: бежать к отцу, лежащему на разделительной полосе, или прочь, чтобы никто его не успел увидеть. А в голове уже и мысли зародились. Наруто понял сразу. И сразу же себя обвинил. Если бы не он…

Поэтому он был виновен в смерти отца. Отсутствие рассудительности не избавляет от ответственности. Люди верят, что дети не ответственны за случайные смерти. А что становится с детьми, когда они попадают на улицы и вынуждены жить там? В грязных подвалах, среди перегара и наркоты? Дети выживают, только если вовремя успевают избавиться от иллюзий. Наруто избавился. Более того, он сам подался в бега, не хотел в детский дом, не хотел благовоспитанных опекунов и искусственных улыбок взрослых. Он ещё долго плакал в одиночестве, не переставая звать шёпотом в глухую стену: «папа». Папа не пришёл.

Наруто взял таблетку, налил кипячёной воды из остывшего чайника и вернулся к Саске. Тот держался, хотя и клевал носом. Везунчик: может уснуть с температурой.

- Наруто…

- Ни слова, ладно? – сердито перебил его Наруто. Хватит с него на сегодня.

Саске послушался. Выпил таблетку и откинул голову на подушку. Наруто не смотрел на него, но чувствовал взгляд, буравящий насквозь. Столько всего несказанного. Может, поэтому Наруто и уснуть не мог. Потому что мысли всякие одолевали. Притащил к себе домой невесть кого. И ещё неизвестно, какие у него намерения. Но вроде не буйный.

- Ты чего в драку-то полез? – не выдержал Наруто и снова обернулся, одновременно укладываясь рядом и натягивая одеяло до подбородка. Так и оставил руки на его краю, словно кулаки разжать боялся.

- Надо было, – ответил Саске.

- Надо?

- Да, надо.

- То есть, и морду начистили…

- Кто про морду говорит! – возмутился гость, – получилось так.

Как спокойно. Наруто бы не поскупился на красочные выражения. Это ж надо, один против десятка осоловелых от наркоты и градусов подонков. Хотя никем не доказано, что они наклюкались. Наруто предполагал только.

- А сам чего полез? – не дождался гость реплики собеседника.

- Не хочу, чтобы из-за меня кто-то ещё умер.

- Я не из-за тебя.

- Знаю. Но всё равно не хочу. Я ж видел тебя. Если бы оставил, тебя бы утром в морг увезли, сечёшь?

- Зря ты, Узумаки, – выдохнул Саске, – не твоё это дело.

Показалось, будто с сожалением. Зря вмешался? Но разве Саске не должен ликовать по поводу чудесного избавления? У него же ни денег, ни документов, ни мобильника.

Наруто долго лежал, таращась в потолок, слушал приглушённый расстоянием свист барабана стиральной машины, из коридора веяло остывшим шампунем, уже въевшимся в стены. Приходилось держать дверь в ванную открытой, чтобы плесень по стенам не поползла. Не встанет сегодня, чтобы шмотки из машины извлечь. Пропищится и заглохнет.

- Саске, а ты… – спросить про самое главное: что за Учиха, про которых все должны знать. Не спросил.

- Что?

- Ничего, давай спать.

- Я перекантуюсь у тебя денёк? – явно догадывался, но темнил. Ещё один нехороший знак. – Не хочу домой в таком виде.

- Предки в затылок дышат?

- Вроде того. Учителей хватает.

- Оставайся. Только ты не молчи, если что-нибудь заболит. Я ж не врач.

- Ладно, – слабо, вымученно. Саске одним глазом уже спал.

- И мне завтра на работу.

- Не ходи.

- Отлично придумал, – Наруто отвернулся в другую сторону, пытался поймать отголоски сна гостя.

- Я разберусь. Ничего тебе не будет… – бессмысленное бурчание. На автомате. Саске уже машинально говорил, бредил просто. Это ему ничего не будет, если день-другой пропустит, а с Наруто либо шкуру спустят, либо уволят.

А одет с иголочки. Такой шкет, а уже представительной наружности. Может, его обещание имеет под собой основу, как знать. Наруто не стал переспрашивать. Завтра и разберётся.

Наруто вернулся пораньше, сократил путь через парк – рассадник грязи. Если человечество имеет две стороны, то эта – оборотная: тёмная, отталкивающая. К ней привыкаешь, как и ко всему. Человек – поистине, существо всеядное. Поглощает как недоброкачественную пищу, так и жуткие истории, излучающие омерзительную вонь. Наруто сам становился свидетелем таковых. Привык. Как ещё он мог выжить на улице.