На крючке (СИ)

Итачи поймал Шисуи возле южного входа, развернул к себе за локоть. Шисуи сначала удивление продемонстрировал. Он бы не постеснялся высказаться, если бы мелкая сошка его таким образом одёрнула.

- Занят? – поинтересовался Итачи.

- Надо завершить кое-что.

- Работаешь на собственном дне рождения? – Итачи увлёк его подальше от поста охраны, – эх, уговорил, давай в качестве подарка я за тебя всё сделаю. Только крайнюю дату назови.

- Да не нужно, – Шисуи сиял. Верная опора, на которую Итачи всегда равнялся с самого детства. Не помнил, когда это кончилось. Просто в один прекрасный день Итачи понял, что действует сам, даже не вспоминая о кузене. Ещё одна традиция канула в лету.

Итачи знал, что тревожит Шисуи. Да он и не скрывал особо, просто подчёркивал, что это его личное.

- За твоё здоровье, – Итачи продемонстрировал полупустой бокал и один же его выпил, поставил на ближайшую плоскую поверхность. – Твои опять?

- Что значит «мои»? – вскинул брови Шисуи.

- Те, кто подставил тебя на прошлой неделе.

Нехорошая история, коснувшаяся лично Шисуи. Кто-то опоздал с отчётами, кто-то не доложил вовремя, кто-то вместо Шисуи в ответственный момент предпочёл девочек. В итоге пришлось менять целую группу. Все они, поджав хвосты, немедленно прибежали к боссу, раскаиваясь на все лады, чуть пол не целовали, по которому Шисуи ходил. Шисуи даже Итачи этого не рассказывал. Стыдно было. Он не упрекал неосмотрительность своих людей, не кидался жёсткими фразами, просто попросил встать и объясниться. Они объяснились. И мигом ситуация разрешилась самым чудесным образом. Образцовая команда, готовая выполнять требования лидера.

Они были ответственными. В меру, но ответственными. Они поддерживали Шисуи там, где осуждающе покачивали головами старшие. Они преподносили дорогие подарки на такие вот даты. И сегодня из личных фондов выделили сертификат, на который можно было купить автомобиль престижной марки. Шисуи улыбался им весь вечер и кивал.

Но он не забывал ошибок. Как раньше на него равнялся Итачи, так теперь равнялся на кузена Шисуи. Итачи не допускал ошибок. Всегда сдержан, рассудителен, терпелив к мелким ошибкам. Шисуи ещё не до конца осознавал его систему распределения оплошностей: какие из них Итачи считал непростительными и почему. Где та грань, ватерлиния, которую если пересечь, можно захлебнуться. Итачи ни разу не захлёбывался. Даже у Шисуи бывало, хотя у него опыт побогаче. Итачи – никогда. Никто не мог представить себе ситуации, из которой Итачи не нашёл бы выхода. Возможно, просто потому, что их и не могло возникнуть. Итачи выявлял все отклонения задолго до того, как они могли оказать влияние на общее дело.

Сегодня Шисуи намеревался положить конец одной из неприятных историй. Стоило припугнуть одного – мигом излечатся от мании вилять хвостом и продолжать творить беспредел остальные. Беспредел – это тоже как посмотреть. С точки зрения босса, чрезмерное злоупотребление личными проблемами – беспредел. Сначала – дело, потом – частная жизнь.

- Что делать собираешься? – Итачи был рядом.

- Что всегда, – выдохнул Шисуи с ноткой утомления.

- Опять разгребаешь за другими грязь, – сочувственно покивал кузен, – не упрямься, позволь мне.

- Ты же знаешь, что такое личные проблемы.

- Проблемы?

- Не ёрничай, – отмахнулся Шисуи, – тоже мне, филолог нашёлся.

- Будь помягче. Ничего же страшного не случилось, – Итачи хлопнул его по плечу.

- Ты призываешь меня мириться с небрежностью других? А ты в курсе, что я утечку в несколько миллионов предотвратил, вовремя оглянувшись?

- Да, непростительная оплошность, – поддержал Итачи, награждая кузена улыбкой.

Улыбка его всегда выглядела угрожающей. Обычно Итачи не улыбался. У него вошло в традицию демонстрировать эту черту, если дело считал решённым. Ещё даже не приступая к устранению препятствий, он мог с уверенностью сказать, чем всё закончится. И хоть бы раз ошибся!

- Не пугай меня, – поддразнил Шисуи.

- Ты видишь во мне привидение?

- Почти. Кто кроме привидения мысли умеет читать?

- Я не умею.

- Так я тебе и поверил.

- Прекращай веселиться, – Итачи стёр улыбку. – Я серьёзно. Пока новая команда не испытана в экстремальных условиях, не торопись избавляться от старой.

- И не собирался. Но оставлять всё как есть… Ты бы и сам так поступил.

Долгая-долгая пауза, в течение которой оба снова вписались в шумное веселье, обошли стороной танцпол, минули столики и остановились возле развёрнутого бара, пропустить по стаканчику. Аромат коньяка, запах лимона. Итачи скривился от очередной дозы, отставил бокал в сторону, намереваясь на сегодняшний вечер завязать с выпивкой.

- Ты уже знаешь, кто это будет? – хотел хоть помочь сделать выбор, но уже понимал, что тут обошлось без его участия.

- Кто допустил небрежность? – Шисуи развёл руками.

- Всегда ответственное лицо, – подхватил Итачи. – Как знаешь, только учти, что хорошие лидеры на дороге не валяются.

- Хороший лидер, который позволял своим людям шляться по барам, когда над ними жёсткая конкуренция висела? Скажи ты, Итачи. Честно. Ты бы что сделал?

Итачи не ответил. Соглашался. Для Шисуи давно не являлись секретом причины его молчания.

- Если сам бы так поступил, зачем спорить начинаешь? – наступал Шисуи, уже порядком подвыпивший. Глотнул лишнего и сам понимал. Поэтому больше сегодня ни капли в рот не возьмёт.

- Твоя жёсткость пугает меня, – сознался Итачи.

- Но ты же и сам…

- Сам – никогда. Ты как Саске, – Итачи поймал взгляд кузена.

- А разве плохо чувствовать стопроцентную уверенность.

- Нет. Но чувства, которые ты вызываешь у близких… я не могу объяснить этого.

- Итачи, это личное, – в который раз повторил Шисуи. – Не хочу наблюдать со стороны.

Та черта, которую Итачи перенял от Шисуи с большой неохотой. Есть разница: самому копаться в грязи или сразу получать отчёты о результатах. В былые времена Шисуи стал бы идеальным царём-завоевателем. Он бы не промедлил там, где бы сделал это Итачи. И они бы оба по-своему выиграли всю войну. С разными подходами, но одинаковым стилем.

- Скоро начнётся салют, – Шисуи посмотрел на запястье, где светился циферблат часов.

- Хочешь сделать это сейчас? – Итачи продемонстрировал удивление. – На собственной вечеринке? Когда всё внимание будет обращено на тебя?

- Не ожидал? Думал, что только ты можешь выкидывать подобные номера? – Шисуи приблизился к нему, сбавил тон почти до неслышимости. – Мне важен эффект.

- Они будут бояться тебя.

- Страх – залог послушания.

- Или ненависть, – предупредил Итачи, – подпитывая одно чувство, не забывай о другом.

- Уж разберусь как-нибудь, – Шисуи избавился от заговорщического тона и едва удержался, чтобы не подмигнуть кузену.

- Сделай это как можно быстрее. Не хочу, чтобы гости в ужасе разбежались, – Итачи не показал истинных эмоций. Предпочёл спрятаться за безразличием.

- Не волнуйся, – Шисуи улыбался, – их сознание будет не здесь.

Шисуи танцевал со всеми кузинами. Самые маленькие, которых без труда можно поднять одной рукой, были в особом восторге. Шисуи улыбался им всем, награждал счастливыми воспоминаниями на ночь. Когда они отправятся спать, вечеринка продолжится, только тише. Будет музыка, будет застолье, будет смех, будет очередное взрывное поздравление именинника… как же это тяжело – находиться в центре внимания весь вечер. То и дело одёргивания со стороны с причитающимися им пожеланиями и развёрнутыми планами на будущее, в большинстве мифическими. Кто, например, может завоевать весь мир? Народ никогда не потерпит единоличного правителя, командующего только на своё усмотрение. Даже если никого не трогать и предоставить населению свободу действий. Особенно тогда. Чем больше свободы, тем больше возмущений.

Потом Шисуи танцевал со всеми знакомыми дамами. Ему даже достались пары кузенов и многочисленных сколько-то-юродных родственников. Седьмая вода на киселе, но ублажить надо каждого. Нельзя отворачиваться от членов семьи. Они – нерушимая империя. Только начнёшь грызться по пустякам – и, считай, раскол обеспечен. Потом падение, недоверие, крах. Мелкие группировки не выживают. Рано или поздно их всех пожирает одна большая корпорация. Сумеешь к ней приспособиться – выживешь.