Хвостатая мама (СИ)

========== Экспедиция. Покидая деревню. ==========

Катсу хмуро смотрел на сидящую в кресле веселую Кушину. Та широко улыбалась, хитро смотря на хмурого собеседника. Эта игра в гляделки продолжалась вот уже десять минут. Никто не начинал трудный разговор первым. Тишина в комнате буквально звенела, действуя на нервы лишь Учихе. Демонесса же чувствовала себя весьма и весьма комфортно, нисколько не переживая и не омрачаясь мыслями о предстоящем путешествии.

- Да ладно тебе, мы же будем возвращаться в Узушио! - весело проговорила Курама-Кушина, прервав затянувшееся молчание. - Да и Хоно-сан отлично справится с ролью временного главы клана Узумаки, - продолжила она, смотря на все такого же хмурого и серьезного Учиху, который, кажется, и не слышал её веселый тон.

- Я могу отпустить Хатаке Какаши, могу отпустить Узумаки Райто, Яманака Осаму, Нара Ёру, - спокойным тоном начал Узукаге, прикрыв глаз, но тут же его открыл, вперив пронизывающий взгляд в женщину, - но ты, Кушина, должна остаться в деревне. Да и не оставишь же ты сына одного! - ударив кулаком по столу, возмутился глава деревни. Красноволосая недовольно насупилась. Её глаза стали медленно краснеть, а из под губы выглянули аккуратные острые клыки.

- Во-первых, мы будем возвращаться с помощью обратного призыва, если ты соизволишь заключить договор с лисами. Во-вторых, нам нужна разведка за стенами Узушио и нужно отыскать других Узумаки, а также много чего прикупить, - перечисляла демонесса, пытаясь успокоиться, а то было у неё желание всё здесь разнести по кирпичикам. Но лишь то, что сейчас Узушио и так представляет из себя руины, сдерживало женщину. Не хотелось добавлять другим людям работы. Сейчас в деревне каждый человек был на счету, и все трудились в поте лица, не покладая рук. Даже лентяи из клана Нара.

- Я знаю это! - перебил её Узукаге. - Ты-то почему должна идти?! - недоуменно-возмущенно спросил Катсу, который не очень-то хотел отпускать недавно чудом воскресшую женщину куда-то, где может быть опасно. А сейчас весь мир за пределами Узушио был по определению опасным.

- Потому что я так хочу! - рыкнула женщина, резко встав. Её алые волосы разделились на девять прядей, развевающихся, словно девять хвостов Биджу. Учиха поумерил пыл, откинувшись на спинку под давлением Ки демонессы. Кушина тоже взяла себя в руки и села обратно, шумно выдохнув. В кабинете вновь воцарилась звенящая тишина.

Отряд, состоящий из пяти человек: Какаши, Райто, Осаму, Ёру и самой Кушины - должен был отправиться путешествовать по миру завтра. В их задачи входила разведка, налаживание отношений с деревнями, не входящими в Великую пятерку, договоры насчет продовольственных поставок, поиск Узумаки, а так же кланов, желающих присоединится к сильной деревне, способной их защитить, и кое-что по мелочи. Было оговорено, что каждую неделю на выходные они возвращаются обратно в Узушио с помощью обратного призыва, сдают доклады, свитки с приобретенными вещами, просто отдыхают и общаются с родственниками и друзьями, а потом отправляются обратно уже с помощью какой-то особой печати клана Узумаки. Конечно, и для возвращения в деревню можно было использовать эту печать, но как сказал старейшина Узумаки, это слишком опасно из-за положения острова. Мол, здесь чакра живых существ отличается от той, что есть во всем мире, и печать переноса в Узушио может просто расщепить отряд на атомы. Не самая приятная участь, потому было решено сделать именно так.

- Я, как Узукаге, запрещаю тебе… - после затяжного молчания начал Катсу, совсем отчаявшись и потому решившись на этот фатальный для всяких дружеских отношений с Кушиной шаг. Но ему-то что? Главное, чтобы женщина осталась в деревне и была в добром здравии, а не шлялась где-то далеко, подвергая себя опасности.

- Что ты можешь запретить самому сильному демону в мире? - угрожающе спросила Курама, глаза которой снова приобрели кровавый оттенок. Из легких Учихи вышел весь воздух под давлением чудовищной Ки Кушины. И правда, демон… Узумаки стремительно покинула кабинет Узукаге, тихо рыча себе под нос проклятия, хлопнув дверью напоследок. От этого хлопка Учиха вздрогнул и тяжело вздохнул, закрывая ладонями лицо. “Идиот”, - вынес сам себе диагноз Катсу.

Демонесса только завернула за угол, как наткнулась на Итачи. Юный Учиха, решительно смотря на женщину снизу вверх, собирался с силами, чтобы что-то сказать. Собранный и сосредоточенный ребенок, который тем не менее никак не мог начать разговор, сбил Кушину с толку, и она, совсем забыв о своей недавней злости, тепло улыбнулась.

- Что случилось, Итачи? - ласково спросила она, рассматривая сына своей подруги и гадая, о чем же дальше пойдет разговор.

- Я… - мальчик неслышно сглотнул, пытаясь скрыть своё волнение, но перед опытным шиноби-эмпатом сделать это было не так-то просто, - хочу отправиться путешествовать с вами! - выпалил Учиха. В его черных глазах отразилось столько разнообразных чувств, что женщина растерялась не столько от такого резкого заявления, сколько от шока. - Я не буду обузой, правда! И не буду мешать! Я обязательно помогу вам чем-нибудь! - Взахлеб говорил и говорил Итачи, переживая, что ему откажут сразу же, даже не слушая. Кушина-Курама лишь удивленно смотрела на мальчика, который неожиданно показал себя таким эмоциональным. Это было непривычно, немного напрягало, не давая понять, как к такому относиться, но демонесса быстро взяла себя в руки. Ребенок просто переволновался. Узумаки положила руку на плечо мальчика, ободряюще его сжав.

- Родителям говорил? - Итачи отрицательно помотал головой и опустил её, рассматривая пол. Кушина задумалась. - Хорошо, я уговорю их отпустить тебя с нами, - решила аловолосая женщина, смотря на вскинувшегося и пораженного до глубины души Итачи.

- Правда? - переспросил юный Учиха почему-то шепотом, не веря своему счастью. Он даже и не предполагал, что сможет так быстро уговорить Кушину.

- Правда, - подтвердила Курама, улыбаясь. Растрепав волосы мальчика, она подтолкнула его к выходу из здания. - Пойдем, обрадуем Микото и Фугаку, - скрывая ехидство, предложила она, представляя лица друзей, когда они услышат эту новость. Итачи кивнул, прокручивая в голове весь недолгий разговор и… даже немного расстроился. Зря он придумывал доводы, обещания и клятвы для родителей, Узумаки согласилась сразу же, без каких-либо условий. И из-за этого Итачи был слегка дезориентирован и пребывал в смятении, испытывая одновременно радость, облегчение и разочарование… Тем не менее ликующая радость в нем победила, но он никак её не выразил. Разве что в его черных глазах появились довольные искорки.

Микото радушно встретила подругу, тут же проводила её на кухню и усадила за стол, поставила на плиту чайник и заварила чай, попутно ища в закромах что-нибудь сладкое, рассказывала последние сплетни, гуляющие по деревне. Кушина внимательно слушала, иногда делясь теми вариантами сплетен, что слышала сама, припоминала ирьенинские шутки про Какаши, но потом замолчала, лишенная возможности прервать монолог Учихи. Явно взбудораженная Микото наверняка хотела рассказать всё-всё, что знала, своей единственной близкой подруге и потому говорила, не переставая. Курама её понимала, потому и не мешала ей выговариваться. Лишь когда Микото села за стол, предварительно на него накрыв, и заняла рот местной сладостью, Узумаки перешла к делу.

- Микото, я хотела поговорить об Итачи. - Учиха резко перестала беззаботно улыбаться, удивленно воззрившись на подругу. Поспешно запив сладость горячим чаем, жена главы клана тихо откашлялась и хрипло поинтересовалась о том, что именно Кушину тревожит в Итачи. - Да ничего меня в нем не тревожит, - отмахнулась Курама, улыбнувшись. - Хороший мальчик. Не такой эмоциональный, как Саске, но более ответственный и собранный. Собственно, я хотела попросить тебя и Фугаку отпустить Итачи со мной в путешествие. Ему будет полезно посмотреть на мир, а я и другие за ним приглядим, - спокойно говорила Курама-Кушина. Микото задумалась, потягивая чай. Если сразу не отказалась, значит подумает и обговорит эту мысль с мужем.