Отравленные тьмой (СИ)

– Он мертв? – наконец, рыкнул Азог на ломаном всеобщем.

– Скорее всего, – гном пожал плечами, не думая о том, что стоящий спиной орк вряд ли увидит этот жест. – Дракон позаботится обо всех, кто остался в городе.

– Но сам ты его не убил? – гигант-альбинос медленно обернулся.

– Нет, – еще не хватало рассказывать этой твари о том, что произошло. – Но я его ранил.

– Ты не справился, раб, – одним движением Азог оказался рядом. – Хозяин будет недоволен.

– Это мое дело, – почти в два раза уступающий орку в росте гном вскинул голову, решительно встретив взгляд бледных глаз. – И я не раб!

В следующее мгновение уцелевшая в давней битве рука орка сгребла его за волосы, приподнимая над землей.

– Мы все слуги нашего Господина, – Азог перешел на черное наречие. – Мы те, кто подготовит мир к его возвращению. Если бы я мог, я бы распотрошил тебя прямо здесь… – будто подтверждая свои слова, орк поднес крюк, заменявший ему левую руку, к лицу гнома и провел от виска до подбородка; острый шип легко проколол кожу, оставляя глубокую царапину. – Но ты нужен Хозяину.

С этими словами Азог отшвырнул его от себя, как надоевшую игрушку. Гном мгновенно оказался на ногах, потянувшись к клинку на поясе… И в этот момент его тело прошила боль – будто бы в грудь с левой стороны вбили раскаленный штырь. Он упал, захлебнувшись криком, и в ответ со стороны Эсгарота донесся рев, полный ярости, боли и удивления. Гигантская тень рухнула в воду, сраженная черной стрелой, и над озером поднялось облако пара…

Азог глухо зарычал, потянув носом воздух, и пнул скорчившееся на краю обрыва тело, а затем одним прыжком взлетел на спину варга.

– Дракон сдох. Скоро будет большая битва, – рыкнул он. – Молись, чтобы у тебя появился шанс исправить ошибку.

Орк скрылся в кустах, а гном медленно поднялся, пытаясь отдышаться. Если Азог не врал, и Господин действительно недоволен, у него была единственная возможность реабилитироваться. А заодно и отомстить этой бледной твари за унижение. Да, он не смог убить принца. Но это не значит, что он не сможет убить короля.

========== Озерный город ==========

Фили падал. Он погружался в бездну, наполненную темнотой. Так и должно было быть, ведь он не справился. Не уберег. Всю жизнь ему внушали, что он будет королем, что он должен заботиться о своем народе и ставить его нужды превыше собственных. И Фили соглашался, послушно внимая словам Торина и Балина. Но никто во всем мире не знал, что превыше долга, превыше собственной жизни молодой принц ценит своего младшего брата. Не сомневаясь ни секунды, он отказался от мечты всей жизни, от своего долга, бросив в лицо Торина решительное: «Мое место рядом с братом». И вот – не уберег. Кили теперь там, куда он не сможет за ним последовать, а значит эта бездна, где тьма и огонь сплетаются в бесконечном танце, станет его наказанием…

А потом Фили увидел свет – тонкий луч протянулся среди непроглядной тьмы. И он услышал голос Тауриэль – той эльфийки, которая пыталась, но не смогла спасти Кили. Она звала и просила, но гном не хотел слушать. Он отвернулся от этого света – в том мире ему больше нечего было делать. Зов превратился в плач, и Фили вдруг понял, что это не просто свет – это жизненная сила юной эльфийки, которую она отдавала ему. Она была настолько юной, что в отличие от других представителей своего народа, еще боялась смерти, хотела жить, но еще сильнее хотела исправить свою ошибку. И гном не смог отказаться, ведь в этом плаче ему послышалось обещание…

Свет окутал мерцающим коконом, стоило сделать шаг навстречу. Он ласкал и нежил, возвращая силы. Фили задышал чаще и глубже, ощущая легкий запах листвы и цветов, впитывая в себя последние мысли эльфийки: «Я не отпустила… Где есть надежда, есть и свет… Верь… Помни… Можно вернуть… Когда тьма отступит…»

Голос становился все тише, а свет трепетал как пламя догорающей свечи. Фили заворожено смотрел, пока не исчезли последние отблески, и гном вдруг почувствовал себя невероятно одиноким, а затем заметил, что падение прекратилось, и тьма, окружавшая его прежде, рассветилась огненным сполохами. Вслед за этим пришел жар, а дышать стало тяжело – ноздри щекотал дым и запах гари. Мир содрогнулся. Еще и еще…

– Мастер гном! Мастер гном! Очнитесь!

Фили резко вздохнул и открыл глаза. Над ним склонилась Тильда – младшая дочка Барда. Ее круглое личико было перемазано сажей и залито слезами. Пальчики вцепились в рубаху гнома, дергая изо всех сил. Очередной рывок отозвался болью в боку, и Фили зашипел сквозь зубы.

– Очнулся! – тут же закричала девочка куда-то в сторону, и через мгновение в поле зрения Фили появился Бофур – мориец тоже весь был покрыт копотью. Он где-то потерял свою неизменную ушанку, а одна из кос обгорела больше чем на половину.

– Слава Махалу, живой! – воскликнул он. – Мы с тобой уже готовы были попрощаться!

– Что… произошло? – говорить было тяжело, все вокруг затянул едкий дым.

– Дракон напал на город, – проскрипел откуда-то справа голос Оина. – Тут все пылает будто вязанка сушняка…

– Дракон… Откуда? Ведь Торин… – Фили попытался сесть, но тело тут же пронзила острая боль. Но гораздо сильнее отозвалось в сердце осознание того, что если дракон жив, значит отряд потерпел неудачу, и… – Нет… Они же не могли… Только не все…

Бофур еле успел подхватить завалившегося на бок гнома:

– Только не отключайся опять, погибель Дурина тебе в печенку! Мы тебя еле вытащили!

– Зачем?.. – Фили вдруг всхлипнул, чувствуя как рыдания сдавили горло.

Сначала брат, теперь дядя… Все те, кого он знал с детства. Он поднял голову и огляделся – так хотелось бы проверить, что это лишь дурной сон, который скоро закончится. Он проснется и первое, что увидит, будет искренняя улыбка Кили, который по привычке вломится в его комнату с утра пораньше… То, что их окружало, и правда было похоже на кошмар – три гнома и две девочки ютились на небольшой плоскодонной лодке. Вокруг была вода, а дальше пылающие остовы эсгаротских построек. С неба раздался рев, от которого заложило уши, – дракон безумствовал в своей ярости.

– Папа убьет его… – пискнула Тильда, изо всех сил вцепившись в подол сестры.

Ее голос внезапно подействовал отрезвляюще. Фили сжал зубы и выпрямился. Рана болела нещадно, но хотя бы кровотечение прекратилось. Он даже ободряюще пожал предплечье Бофура, запоздало сообразив, что в отряде Торина была вся семья морийца.

– Мы же не знаем, что там произошло… – гном благодарно улыбнулся, угадав его мысли. – Но пока надо выбираться.

Фили хотел было ответить, что надо, только он не представляет как, но вдруг раздался еще один рев – на этот раз в нем что-то изменилось. Гномы как по команде подняли головы, успев заметить гигантскую тень, проскользнувшую в дыму. Спустя несколько мгновений раздался оглушительный плеск.

– Держитесь! – только успел крикнуть Фили, когда на город со стороны озера обрушилась огромная волна, сбивая все на своем пути и гася пожары.

Они лишь успели схватиться друг за друга, когда лодку швырнуло к мосткам. От удара Фили показалось, что он умрет прямо здесь и сейчас. Или хотя бы потеряет сознание, но случилось это несколькими мгновениями позже, когда его выбросило из лодки, почему-то вместе со вцепившейся в него Сигрид, непонятно как оказавшейся рядом. Скорее руководствуясь инстинктами, чем здравым смыслом, гном успел в воздухе перевернуться так, чтобы смягчить падение девушки собственным телом. Боль от удара ослепила и оглушила, смяв сознание как лист тонкой бумаги, и Фили скользнул в спасительную тьму, уже не слышал, как в тумане над уничтоженным городом разносятся радостные крики выживших:

– Дракон мертв! Смауг повержен!

========== Эребор ==========

– У нас нет возможности драться! И осаду мы не выдержим!

Совет длился уже несколько часов. Запертые в осажденной горе, отрезанные от внешнего мира гномы решали, что делать и никак не могли договориться. Чтобы там не говорил Бард, у наспех запечатанных врат Эребора стояла армия, в составе которой были не только жители Озерного города, но и эльфы Лихолесья. И последний факт еще больше осложнял принятие решения. Сражаться гномы не могли, а уступать Торин не желал. Особенно после того как сутки назад среди ночи израненный и обожженный к воротам Эребора пришел Кили, чудом уцелевший во время атаки дракона на Эсгарот. Младший принц принес самую страшную весть из возможных – в объятом пламенем городе нашел свой конец его брат. Как Кили сумел выбраться и тем более добраться до Эребора, не понимал похоже и он сам, но Торин и не вдавался в подробности. Услышав о гибели наследника, гном, казалось, постарел лет на сто, а, рассказ о предательстве эсгародцев привел его в ярость.