Я не Ким Тэхен (СИ)

— Ты не горячись, Гордон, — улыбнулся он, пафосно выпуская дым наружу. — Хочу посмотреть, как Кортни с этим справится. Она убеждена, что этот парень и вправду невменяем. Как она там говорила… Синдром множественной личности, кажется? Теперь носится с этим Тэхеном по врачам.

— Не болен он, всего лишь притворяется. Жалкий ублюдок… — Гордон сел на свое место, складывая руки в замок на поверхности стола. — Сколько можно ждать? Пора начинать судебное разбирательство и засадить его за решетку!

— Успеется. Кстати, — прокурор Вуд достал из внутреннего кармана дорогого пиджака телефон и позвонил Джексон, желая узнать, как у нее обстоят дела, но адвокат сбросила звонок, вызвав на губах мужчины наглую усмешку. — Надо же, какая стерва. Ты представляешь, Гордон, сбросила меня.

Кортни сжала в руке мобильный, мечтая швырнуть его в стену, чтобы тот разбился и разлетелся на мелкие кусочки. Она бы с радостью это сделала, представив, что это не телефон, а голова Джорджа, но сдержала себя, громко и медленно выдыхая. Доктор Уайт заметила перемены настроения женщины и спросила, что случилось, на что та махнула рукой, буркнув, мол, один идиот названивает.

Юнги же старался не отвлекаться на женский шепот. Он вдумчиво, нахмурив лоб, обводил варианты ответа. Хоть у него отсутствовали энциклопедические знания и он не был умен, как их самая начитанная личность, в жизни он точно не пропал бы. С его умением выживать в любых условиях Юнги мог бы с легкостью поселиться на необитаемом острове, и даже там он нашел бы, что поесть и где поспать.

— Я закончил, — Юнги бросил тест на стол доктора и, склонив голову на бок, прищурился. — Я еще нужен?

— Ты сможешь пригласить кого-нибудь еще на беседу? — доктор Уайт вернулась на свое место, аккуратно откладывая тест Юнги к тестам Хосока и Намджуна.

— Чонгука не позову, даже не просите, не-а, — парень замотал головой. — Мелкого не надо трогать, он и так натерпелся за всю жизнь. Могу позвать Чимина, только берегите свои трусики, мадемуазели.

— Ты любишь Чонгука? — улыбнулась доктор.

— Он мне как младший брат, и мне его жалко. Бля, да каждый раз, когда Тэхен ссытся, мелкий выходит и получает за него по башке. Разве это справедливо, доктор?

— Разумеется нет, но Тэхен не виноват. За него решает подсознание. Мозг выработал такую защитную стратегию, чтобы оградиться от боли и страданий.

— Да мне срать! Я никакого отношения не имею к вашему Тэхену. Никогда его не видел и не собираюсь этого делать.

— Меня предупреждали, что ты не хочешь его признавать и делаешь вид, будто не знаешь своего создателя, — как можно мягче произнесла доктор Уайт.

Юнги не выдержал. Вскочив на ноги, он перевернул кресло и стал громко и зло ругаться на корейском, носясь по кабинету и сметая все, что попадалось ему под руки и под ноги. Парня распирало от возмущения. Да чтобы какой-то Тэхен назвался его создателем? Да ни за что! Лицо Юнги побагровело, а из глаз искры летели во все стороны. Женщины не понимали ни слова, но пытались утихомирить буйного пациента. Доктор просила успокоиться, иначе ей придется позвать охрану или санитаров, а смелая Джексон подбежала к Юнги, чтобы взять его за руку и отвести от стеклянного шкафа, на который он замахнулся, собираясь разбить его вдребезги. Парень продолжал кричать на непонятном языке, вырываться, но Кортни лишь сильнее сжала обеими руками его локоть и настойчиво потянула на себя, чем вызывала еще больший приступ гнева у пациента.

— Да пошла ты! — зарычал Юнги и со всей силы оттолкнул женщину от себя.

Джексон отлетела назад, ударяясь затылком о ножку стола, и на какое-то время потеряла ориентацию в пространстве. Перед глазами все плыло и двоилось, а громкие голоса и крики эхом отдавались в гудящей голове. Она видела, как в кабинет забежали два охранника, как они повалили Юнги на пол и скрутили, видела, как к ней подбежала доктор Уайт. Врач хлопала Кортни по щекам и показывала свою руку, прося назвать, сколько пальцев она видит. На заднем фоне продолжал плеваться матом Юнги, показались ноги незнакомого врача или санитара, который нагнулся к буйному пациенту и что-то ему вколол, но последнее, что увидела адвокат перед тем, как потерять сознание, — девушка, стоящая в дверном проеме.

***

Юнги всегда выходил в ночное время суток. Пока Тэхен, как и остальные личности, спал, он пользовался моментом, чтобы заниматься тем, что было близко его темной, погрязшей в густом мраке душе. Отец не замечал, что его сын по ночам регулярно где-то пропадал, настолько крепким был его сон. Юнги как можно тише покидал пределы квартиры и оказывался на пустующих улицах Нью-Йорка. В центр он не совался, ибо там всегда ошивался народ, любящий вечеринки и гулянки до самого утра, а вот неблагополучные или спальные районы города его очень даже прельщали.

Благодаря Юнги у Тэхена всегда были деньги и еда. Тэхен, правда, не знал, откуда бралось все это добро, но продолжал наивно верить, что это заслуги внезапно подобревшего отца. Отец же, в свою очередь, чуть ли не из штанов выпрыгивал, осознавая, что не нужно ничего выуживать из собственного кармана. Тэхен стал самостоятельным и умудрялся добывать где-то деньги. Не имело значения, где именно он их брал. Главное, что Ким Джу Хван снял с себя бремя бедного заботливого папочки, коим всегда себя считал. И отец, и сын находились в полном неведении и отчего-то не желали узнавать более детальные подробности.

В одну из многочисленных ночей, когда Юнги рыскал по городу в поисках наживы, ему по пути попалась заправочная станция с небольшим придорожным магазином, где продавались всевозможные закуски, напитки и где можно было попить кофе и сходить в туалет. Пряча руки в карманах толстовки, Юнги обернулся, проверяя, нет ли поблизости кого-нибудь, и убедившись, что все чисто, ускорил шаг. Висящий над дверью колокольчик приветливо брякнул, оповещая сонного кассира о новом посетителе. Внутри было светло и уютно. Юнги не хотелось отсюда уходить, и он с радостью остался бы здесь, поглощая американские вкусности, но пришел он сюда не за этим. Не так давно парню удалось добыть пистолет у темнокожих ребят, нелегально торгующих оружием и наркотиками. Юнги хранил тяжелый пистолет у себя под подушкой и ждал момента, когда его можно опробовать в деле. Он долго не мог решиться на столь серьезный шаг, но чем больше он грабил и воровал, тем сильнее становилось желание попробовать что-то более весомое. Так бывает с наркоманами, которым перестает хватать минимальной дозы, или отчаянными сорвиголовами, которые перескакивают с полета на дельтаплане на что-то более экстремальное. Та же ситуация произошла и с Юнги: вкусив свободу, парень захотел оторвать еще больший кусок этого пирога, ибо жалких крошек ему было уже недостаточно. Его аппетит, который, как известно, приходит во время еды, разгулялся не на шутку.

Сжимая в правой руке твердый и тяжелый ствол, Юнги первое время делал вид, что внимательно изучает представленный ассортимент товара, и медленно, словно затаившийся перед смертоносным прыжком зверь, передвигался между стеллажами. Он украдкой поглядывал на мужчину в красной жилетке, что стоял на кассе, и выбирал удобный момент. Его сердце колотилось на манер отбойного молотка и грозилось прорваться наружу, чтобы убежать прочь, визжа от страха, но Юнги взял себя в руки, сделал пару глубоких вдохов и, схватив шуршащую пачку чипсов со вкусом сыра, двинулся в сторону кассы. Мужчина устало улыбнулся, взял товар в руки, намереваясь пробить его, и спросил, как на автомате, не желает ли покупатель приобрести что-нибудь еще. «Желает», — буркнул Юнги и резко вытащил пистолет, направляя его на кассира. Мужчина от испуга выронил чипсы на пол и поднял дрожащие от ужаса руки, показывая, что он не собирается сопротивляться и сдается.