Я не Ким Тэхен (СИ)

— Гони все бабки, живо, — скомандовал Юнги, дулом пистолета указывая на кассу.

Это было его первое настолько серьезное ограбление. Раньше он от случая к случаю воровал еду, деньги, когда выпадала удачная возможность, но на сей раз он угрожал жизни живого человека и требовал, чтобы все выложили перед ним на блюдечке с голубой каемочкой, а он спокойно заберет свою добычу и со спокойной душой отправится домой.

— Эй? — пока побледневший мужчина вытаскивал на стол купюры и звенящие монеты, страшась сделать лишнее движение или сказать что-нибудь не то, Юнги огляделся по сторонам. — У вас тут камеры есть?

— Д-да, там и там, — кассир указал кивком головы на два верхних угла под потолком, где висели камеры слежения.

— Слушай сюда, — Юнги подался вперед, схватил мужчину за воротник клетчатой рубашки и приставил дуло пистолета к его виску, надавливая побольнее, — когда я уйду, ты сотрешь все записи, понял?

— Но я не могу это сделать… — мужчина жмурился и потел от страха, а на его округлившиеся от страха глаза уже набегали слезы.

Оттолкнув кассира назад, Юнги повернулся и неумело выстрелил сначала в одну камеру, а потом в другую, но получилось у него это не с первого раза. В силу своей неопытности парень промахнулся и уже с третьей попытки свершил то, что запланировал ради спасения собственной шкуры.

— На улице тоже есть камеры… — кассир положил на стол последнюю купюру и, сделав пару шагов назад, стал наблюдать, как парень быстро распихивает деньги по карманам толстовки.

— Да мне похуй. Думаешь, кто-то станет заводить дело ради этой дыры? — Юнги хмыкнул, цокнул языком. — Да и деньжат, я скажу тебе, маловато у вас. На, держи, это тебе за хорошее поведение.

Бросив на стол один доллар, Юнги на всякий случай еще раз пригрозил кассиру, перед глазами которого пронеслась вся жизнь, пистолетом и быстро убежал из магазина прочь, пряча свое лицо под большим капюшоном. Он знал, что это его уже не спасет, ведь он свободно передвигался рядом с магазином, когда только заходил туда, но повинуясь непонятным инстинктам, сделал это.

По пути домой Юнги стал ощущать головную боль. Парня никогда не мучили подобные вещи, и он сначала не обратил на это внимание, но когда пульсация в висках достигла невыносимой отметки, а по затылку словно кто-то стучал молотком изнутри, Юнги опустился на ближайшую лавочку, которая была все еще влажной после недавно прошедшего дождя, закрыл глаза, нагнулся вниз и схватился за голову.

— Ты с ума сошел?! Что ты творишь?! — незнакомый голос заставил Юнги дернуться и вскочить с лавки.

— Жалко, что на кассе был мужик, — второй голос, более томный и бархатный, прозвучал где-то поблизости. — Можно было бы получить приятный бонус.

— Блять, кто здесь?! — Юнги стал метаться по улице, осматриваясь по сторонам, но вокруг было темно и пусто, ни души. — Вы кто?! Че за тупые розыгрыши??

— Черт, я не хочу в тюрьму. Там повсюду были камеры.

— Как будто я хочу туда. Это все из-за этого идиота! Нахера ты потащил свою задницу туда, где стоят камеры?!

— Заткнитесь! Заткнитесь!

Юнги перешел на крик и рванул прочь от, как ему казалось, проклятого места, но добежать до дома ему так и не удалось, ибо он провалился в темноту, будто спотыкаясь и падая в глубокую и холодную яму. Вместо него проснулся Тэхен. Парень удивленно распахнул глаза, совершенно не понимая, как он оказался на мосту с пистолетом в руках и карманами, полными смятых купюр, явно засунутых туда впопыхах. От страха Тэхен отбросил пистолет на землю, попятившись назад, но снова отключился, а когда вернулся к реальности, то был уже в постели, а под подушкой лежало оружие, от которого, как ему казалось, он вчера избавился…

***

Успокоительное подействовало моментально. Сильное лекарство, что вкололи в разбушевавшегося Юнги, позволило санитару и охраннику уложить его на диван в кабинете доктора Уайт, которая, в свою очередь, пыталась привести в чувства Кортни Джексон. От сильного удара адвокат потеряла сознание, но, к счастью, ненадолго. Когда она открыла глаза, то увидела перед собой лицо врача. Настороженная мимика сменилась заметным облечением, и доктор выдохнула.

— Не думала, что эта личность окажется настолько опасной… — миссис Уайт, покусывая душку своих очков, смотрела на лежащего Юнги. — Личности Тэхена настолько яркие и гипертрофированные, что мне все это напоминает театр одного актера. Нет, я не исключаю варианта, что он действительно страдает множественной личностью… но тогда выходит, что его сознание раскололось на самые важные составляющие, собрать воедино которые будет весьма затруднительно. Это не просто воображаемый друг или плохое Я. Это самая настоящая раздробленность.

— Как думаете, — Кортни, сидя в кресле, откинулась к его спинке, придерживая гудящую голову, — мы сможем доказать это в суде?

— Одного моего заключения будет мало. Нужны еще хорошие специалисты, которые подтвердят, что Тэхен болен. Вы, как адвокат, должны это понимать.

— Вы можете порекомендовать кого-нибудь?

— Да, есть у меня знакомый психиатр, и я ему обязательно позвоню, только для начала мы должны протестировать остальных. Когда Юнги вернется к нам, мы продолжим.

— Было бы здорово, если бы вместо Юнги проснулся кто-нибудь другой… — еле слышно протянула Джексон, потирая ушибленное место.

В голове Тэхена происходил самый настоящий хаос. Успокоительное оказалось действительно сильным, и все личности почувствовали огромное физическое давление: им казалось, что их загнали в крошечные коробки без света и воздуха и выбросили в сырой подвал. Юнги был зол как никогда, Чонгук плакал и звал на помощь, Чимин и Джин в один голос орали, что они не заслуживают такого отношения, и лишь Намджун с Хосоком пытались разобраться в ситуации, подавляя эмоции и подключая логику. Они разом потеряли зрение и способность ориентироваться в пространстве, никто не мог выйти в свет, и даже их создатель, Тэхен, не отзывался. Намджун понимал, что это побочный эффект препарата, но не было известно, когда он перестанет действовать. Вдруг последствия окажутся необратимыми? Вдруг лекарство возымело на них влияния, и они больше никогда не смогут обрести прежнюю свободу и возможность выходить? Личности не видели друг друга, но могли слышать, и Намджун пытался докричаться до остальных, в душе понимая, насколько это бессмысленно. Личности продолжали истерить, наводить панику и сгущать краски. Неразборчивые крики перебивались плачем Чонгука, и вынести это было практически нереально. Хосок старался выбраться на свет, избавить себя от невыносимых мучений, но тщетно. Его жалкие попытки тут же блокировались, как и попытки Намджуна. Стоило им сделать рывок, как их с еще большей силой притягивало обратно.

Снаружи Юнги продолжал спокойно лежать на диване с закрытыми глазами, и одному Богу было известно, какие ужасы творились в его голове. Точнее, в голове Тэхена.

— Когда он очнется? — спросила Кортни.

— Не могу точно сказать. Может, через час, а может, через два… — доктор устало вздохнула и посмотрела на часы. — Вы бы ехали домой, уже почти десять часов.

— А как же Тэхен? Я взяла ответственность за него, я не могу его вот так бросить. В полицейском участке и прокуратуре от меня ждут вестей.

— Скажете правду, что Ваш подзащитный стал вести себя слишком буйно, пришлось вколоть ему успокоительное. Не переживайте, за ним присмотрят. Здесь повсюду врачи, санитары и охранники. Я оставлю дежурному врачу Ваш номер, Вам позвонят, когда он придет в себя. А вообще, — доктор Уайт подошла к Кортни и положила руки ей на плечи, — хватит с Вас на сегодня. Вы, в первую очередь, женщина и должны беречь свой организм. Ложитесь дома спать, а утром возвращайтесь сюда, и мы продолжим. Договорились?