Не имея звезды (СИ)

— Это он про обиженных японцев и корейцев, — шепнули Лансу близняшки сразу на два уха.

— По донесениям моих агентов...

— Это ты уже и здесь себе баб нашел? — фыркнула Анстасия, которая даже на стуле вооседала так, словно это был хрустальный трон.

— Во-первых, ефрейтор Наська, не баб, а дам, а во-вторых, мы просто встретились на широкой дороге.

— Ну-ну.

— И вообще не перебивайте старших по званию! Кхм. Продолжим. Судя по всему, товарищи «Баньзяяяй», не поняли с первого раза кто здесь у штурвала. Так что я внимательно слушаю ваши предложения, пока нам не устроили темну. И когда я говорю нам, то имею ввиду трех ладных парней, так как не менее ладных леди они вряд ли станут трогать.

— Сдайтесь сразу, — фыркнула Анастасия.

— Спишем это заявление на отупение после длинного учебного дня, — парировал польский еврей. — едем дальше. Агенты «Ты и я, не пойми мы кто»?

— Подмешаем зелья в еду, — хором засмеялись Инна и Жанна.

— Женщины, — одновременно пробурчали Давид, Виктор и Герберт.

— Старичок, — повернулся беловолосый к Ловцу, который в это время игрался со снитчем. Он, выпуская его из рук, молниеносно, почти незримо для взгляда, мгновенно ловил. — Твое какое предложение?

— В морду, — хищно улыбнулся Вик.

— Варвар, — покачал головой Миллер. — Ланс, обрадуй меня конструктивной идеей.

— Можно кошмарить их поджогом. Куда они из своей пагоды-то денутся.

Давид посмотрел на парня, который в свою очередь увлекся игрой с какой-то финтифлюшкой, катая её по полу.

— Нет, господа офицеры, так мы каши не сварим. У нас тут серьезное дело намечается. Азиаты же перекрытые, мололи чего нам отрежут за то что нарушили их «дзен» и «фен-х...шуй».

— А не надо было вам по пьяни им пагоду раскрашивать и чары насылать, — пожала плечиками Яковлева.

— Так вы ж нас не остановили, — возмутился Давид.

— Это было слишком забавно, — вновь хором сказали близняшки, отсекая так, словно это был решающий аргумент.

Миллер вздохнул и шлепнул себя ладонью по лицу.

— Ладно, господа офицеры, радуйтесь, что я обо всем позаботился заранее. Слушайте мой план...

Одна ночь зельеварения, зачарования, трансфигурации и веселья спустя

— Командир, кажется мы близки к провалу, — ехидно хмыкнула Анастасия.

— Хммм, — протянул Миллер, чье лицо было раскрашено зеленой и черной краской. — Да у них не пагода, а чертова гармошка!

Шестеро диверсантов, спрятавших в одном, но очень большом кусте, смотрели на пагоду. Вопреки все тем же законам физики и логики, строение, бывшее недавно четырехэтажным, вдруг возвысилось до девяти, а то и одиннадцати этажей. Еще немного и оно бы сравнялось в шпилях с башней Рэйвенкло, лишь немного не дотягивая до гриффиндорской.

— И что делать будем? — спросили близняшки.

— Может на метлах, — подал идею Ланс.

— Наверняка оповещающие чары стоят, — возразил Крам. — Подкоп тоже не катит.

— И даже не куб, — уныло вздохнул Миллер. — Заряды надо разложить по всему периметру. Может у кого есть в запасе волшебны пендель, который отправит кого на крышу этой гармошки?

Немного помолчали, а потом Давид вдруг вскрикнул от неожиданности.

— Чего? — ядовито улыбнулась Анастасия. — Ты сам попросил.

— Ведьма, — прошипел поляк, потирая пострадавшее филе.

— И даже замуж не позовешь? — якобы обиделась ледяная королевна.

— Ну тебя, Наська, у нас тут проблемы, а то со свадьбами своими.

— Это я со свадьбами? Да ты в конец обнаглел!

— Хватит вам, — хором шикнули близняшки. — Рассвет близко.

Девушки были абсолютно правы. Там, на востоке, куда был обращен фасад пагоды, небо уже начинало алеть. За озером, среди высоких холмов, переходящих в горы, поднималось солнце. Оно жаркими, горячими поцелуями ласкало черное небо, постепенно вгоняя его в краску. Красные цвета потихоньку отвоевывали свое на бархате, все еще усыпанном сверкающими светлячками. И с каждым новым дюймом кровавого савана, с каждым лучиком, пробуждающим природу ото сна, у команды диверсанты оставалось все меньше и меньше времени.

— Кажется придется в морду, — сурово заметил Крам.

Проныра, немного подумав, лихо махнул рукой и снял шляпу. Он накинул её на голову Жанны и поднял с земли набитый мешок.

— Я за ней вернусь, — театрально героическим голосом произнес Ланс.

— Буду ждать, — в тон юноши всхлипнула девушка.

Ланс достал из широких штанин..., вернее из узких брюк свою зажигалку, из нагрудного кармана рубашку одинокую сигарету, и, щелкнув своей Zippo задымил. В тот же миг когда в воздух взвилось первая струйка дыма, с места сорвался Проныра.

Он бежал так низко, что еще немного и грудью касался бы земли. Юноша, словно заяц на забое, мчался плавными волнистыми линями, огибая те участки, на которые падал свет из окон высокой башни. Сердце стучало так быстро, что юноша слышал лишь стук отбойного молотка где-то в висках.

Вот наконец он подобрался так близко, что его не заметил бы лишь слепой. Но тут Ланс вдруг резко подобрался и взлетел. Он легко оттолкнулся от высокого камня, стоявшего рядом и буквально вспарил к карнизу.

Правой рукой он вцепился в него, затрещали жилы, набухли вены, запищали раздираемые швы рубашки и юноша одним рывком взлетел еще выше. На одной лишь скорости и инерции, не сбавляя шагу, парень оттолкнулся от барельефа и с минусового отвеса вскинул теперь уже обе руки.

Словно лист на ветру он, дугой изогнулся и по кошачьи вспрыгнул на второй этаж. Здесь юноша сделал вторую затяжку и, поправив мешок, вдруг, еле касаясь ногами черепицы третьей крыши, побежал по кругу. Геб разогнался, а потом вновь прыгнул, на этот раз в сторону леса. Но, когда, казалось бы близок был провал и падение, юноша вдруг выхватил палочку из которой мигом взвился огненный кнут.

Он обвязался вокруг выступающей трубы, а потом Ланс, словно птицы, взмыл еще выше. Он достиг четвертого этажа, и, покачнувшись на краю, тут же запрыгнул на шестой. Здесь юноша, по-пиратски хмыкнув, попросту подтянулся, а потом с такой же легкостью добрался до самого шпиля.

Герберт поднялся во весь рост и огляделся. Да, он забирался на астрономическую башню, но даже тогда он не испытывал такого воодушевления. Ветер приятно лохматил волосы, а Проныра оказался словно на пороге двух миров. Там, на западе, все еще царствовала страстная, томная ночь со своим манящим блеском и мистичными обещаниями. А на востоке уже расцветал кровавый бутон рассвета. Такой жаркий, такой светлый, безумный, полный непрекращающихся пьяных танцев угара самой жизни.

Ланс, хрустнув костяшками пальцев, затянулся, а потом открыл мешок. В нем покоились разрывные заряды на волшебных липучках. Проныра лишь улыбнулся, девушки варили начинку целую ночь и было бы обидно, если все это добро пропало впустую.

Юноша подошел спиной к самому краю пагоду, обратившись лицом к рассвету, а спиной к ночи. Потом он вдруг вскинул мешок и все заряды взмыли в алеющую высь. Парень расставил руки в стороны, словно попытался обнять купол неба, и попросту упал вниз. Он летел спиной к земле, а заряды падали к нему все ближе и все быстрее.

Мелькнуло алая искра взвившейся палочки и пламенный кнут, лишь одним щелчком, одним касаньем, отправил все заряды в полет. Каждый из них прикрепился к стене, примерно по два на каждый этаж.

У самой земли молодой мужчина вдруг превратился в дворового кота. Пушистый, мягко приземлившись на лапки, потянулся, фыркнул, поводя усами, а потом, словно ужаленный, помчался к кустам. Он ловко оббежал все светлые кружки и вскоре оказался вне зоны досягаемости окон пагоды.

У самых кустов кот остановился, а потом кое-как поднялся на задние лапы, встав вертикально. Пятерка магов из Дурма смотрели на обозревшего кота, а тот козырнул им лапкой и промявкал:

— Мяууур-Мяу! (Миссия выполнена командир!)

С этими словами, вернее — с этим мявканьем, кот с ненормальной даже для него скоростью забрался на плечики Жанны и улегся там шарфом. Девушка мигом погладила животное, которое утробно заурчало, жмурясь от удовольствия.